Страница 5 из 15
Хунны уходили на запад по степи, ибо только там они могли кормить своих коней. С юга их поджимала пустыня, с севера манила окраина лесостепи. Там были дрова - высшее благо в континентальном климате. Там в пролесках паслись зубры, олени и косули, значит, было мясо. Но углубиться на север хунны не могли, так как влажные лесные травы были непривычны для хуннских коней, привыкших к сухой траве, пропитанной солнцем, а не водой. Местное же население, предки вогулов (манси) [32], отступало на север, под тень берез и осин, кедров, елей и пихт, где водились привычные для них звери, а реки изобиловали рыбой. Им не из-за чего было ссориться с хуннами. Наоборот, они, видимо, понравились друг другу. Во всяком случае в конце V и в VI веке, когда гуннская трагедия закончилась и гуннов как этноса не стало, угорские этносы выступают в греческих источниках с двойным названием: "гунны-савиры", "гунны-утигуры", "гунны-кутригуры", "хунугуры" [33].
Если даже приуральские угры не смешивались с хуннами, то очевидно, что они установили контакт на основе симбиоза, а отнюдь не химеры. Такой контакт позволил им объединить силы, когда они понадобились. Симбиоз - близкое сосуществование двух и более этносов, каждый из которых имеет свою экологическую нишу. Химера - сосуществование в одной экологической нише. Отношения между этносами могут быть и дружелюбными и враждебными, метисация возможна, но не обязательна, культурный обмен иногда бывает интенсивным, иногда - слабым, заменяясь терпимостью, переходящей в безразличие. Все зависит от величины разности уровней пассионарного напряжения контактирующих этносистем.
Иногда имеет значение характер социального строя, но в нашем случае этого не было. Южносибирские и приуральские финно-угры в III веке имели свою организацию, которую китайские географы называли Уи-Бейго - Угорское Северное государство [34]. Оно было расположено на окраине лесной зоны, примерно около современного Омска. У хуннов тоже была военная организация и вожди отрядов, без которых любая армия небоеспособна. Но и те и другие находились еще в родовом строе, что исключало классовые конфликты между этносами. Двести лет прожили они в соседстве, и когда наступила пора дальних походов в Европу, туда двинулись не хунны и угры, а потомки и тех и других - гунны, превратившиеся в особый этнос. Хунны стали ядром его, угры - скорлупой, а вместе - особой системой, возникшей между Востоком и Западом вследствие уникальной судьбы носителей хуннской пассионарности.
ВЕЛИКАЯ ПУСТЫНЯ И СЕВЕР
И все-таки хунны не смогли бы уцелеть, если бы в ход событий не вмешалась природа. Степь, которая была для их хозяйства вмещающим ландшафтом, в начале новой эры была не пустой равниной, покрытой только ковылем и типчаком. В ней были разбросаны островки (колки) березового и осинового леса, встречались сосновые боры. Там паслись стада сайгаков; лисицы-корсаки охотились на сурков и сусликов. Дрофы и журавли подвергались нападениям степных орлов и удавов. Степь могла кормить даже такого хищника, как человек. Почему же финно-угры так легко отказались от принадлежавших им степных угодий?
Во II веке атлантические циклоны сместили путь своего прохождения. В I веке они несли влагу через южные степи и выливали ее на горные хребты Тарбагатая, Саура и Тяньшаня, откуда они текли в Балхаш и Арал. Степи при этом зимой увлажнялись оптимально. Снега выпадало достаточно (свыше 259 мм в год), чтобы пропитать землю и обеспечить растительности возможность накормить травоядных, а телами их - хищников, в том числе людей. В середине II века путь циклонов сдвинулся в лесную зону, что вызвало обмеление Арала и подъем уровня Каспия на 3 метра [35]. Но спустя столетие вековая засуха развернулась с невиданной мощью. Северная аридная степь сдвинулась еще к северу, заменившись экстрааридной пустыней. Количество осадков снизилось до 100-200 мм в год. Полынь вытеснила ковыль, куланы заменили сайгаков, ящерицы, гюрза, варан удавов.
Тогда угры покинули изменившую им природу и двинулись на севере по Оби, а самодийцы - по Енисею [36]. Самодийцам повезло больше. Они достигли северного аналога Великой степи - тундры, научились приручать северного оленя и сделали его местопребывание ареалом своего развития. От берегов Хатанги и Дудыпты до Кольского полуострова распространились кочевники-оленеводы, о которых мы, к сожалению, ничего не знаем, как и о судьбе прочих бесписьменных народов. Угры, продвигавшиеся по Оби, встретили племя, а может быть, целый народ, имени которого история не сохранила. Открыли его археологи и свою находку назвали устьполуйской культурой [37]. Название же, которое они ему попытались дать, исходя из мансийских преданий, - "сииртя", означает неупокоенный дух убитого, приходящий по ночам для отмщения своим погубителям [38]. Манси считали, что последние "сииртя" прячутся в пещерах Северного Урала и Новой Земли и, являясь невидимками, очень опасны. Что же, может быть, так оно и было.
Правильнее всего предположить, что миграция угров на север произошла вследствие великой засухи III века или сразу после нее, а пассионарность, необходимую для столь грандиозных свершений, угры получили от метисации с хуннами, у которых пассионарность была в избытке, а все остальное потеряно. Но метисация всегда бывает взаимной, и, как уже было сказано, хунны превратились в гуннов.
Встает, однако, вопрос: как скотоводческий и конный этнос мог преодолеть таежный барьер, отделяющий южную степь от северной, то есть тундры? Зимой в тайге глубокий снег, через который лошадей не провести, а летом - болота с тучами гнуса. По Лене предки якутов в XI веке спускались на плотах, но по Енисею и через перекаты и мели Оби этот способ передвижения слишком рискован. А кроме того, угры и сами гунны распространились на север по Волге, а в этой реке течение сильное. Тем не менее большинство северных народов Восточной Европы имеют два раздела: финнский - древний и угорский - пришлый. Мордва: эрзя - финны, мокша - угры. Мари: горные черемисы - финны, луговые - угры. "Чудь белоглазая" - финны, "Чудь Заволоцкая" - угры (Чудь Заволоцкая, или Великая Пермь, Биармия скандинавских саг).
Видимо, южным этносом были лопари, сменившие свой древний язык на финнский. Язык, поскольку он является средством общения, бесписьменные этносы меняют легко и часто. Передвигаться же по тундре с востока на запад, на Кольский полуостров и в Северную Норвегию, было и тогда несложно. И наконец, чуваши состоит из двух компонентов: местного и тюркского, даже не угорского. Поскольку чувашский принадлежит к наиболее архаичным тюркским языкам, сопоставление его с гуннским правдоподобно [39].
Все перечисленные этносы живут около Волги и ее притоков или поблизости от них. Значит, именно Волга, замерзающая зимой, могла быть дорогой угров и гуннов на север. Ту же роль в Зауралье играли Обь и Енисей. Угро-самодийцы обрели новую родину, заменив собой древние циркумполярные этносы [40], от которых сохранился только один реликт - кеты.
В предлагаемой реконструкции гипотетична только дата переселения - III-IV века. Она предлагается на базе изучения всей климатической и этнической истории. Действительно, ни до, ни после этой даты не было ни мотивов, ни возможностей для столь большой миграции.
И последнее: финны и угры с гуннами не ассимилировали друг друга, а жили на основе симбиоза. Это снижало необходимость межплеменных войн. Только несчастные "устьполуйцы" превратились в страшных духов - "сииртя", а в прочих местах миграция прошла относительно благополучно.
ВЕЛИКАЯ ПУСТЫНЯ И ЮГО-ЗАПАД
Скифы и сменившие их сарматы жили полуоседлым бытом, совмещая земледелие с отгонным скотоводством. Скот их нуждался в сене, потому что в их степях снеговой покров превышал 30 см, что исключает тебеневку (добычу скотом корма из-под снега). Сухие степи их не привлекали, а пустыня отпугивала. Зато луга и лесостепь сарматы умели осваивать, чуждаясь только дубрав и березово-осиновых лесов; там им нечего было делать. Поэтому, сопоставив карту распространения сарматских племен I века и разнотравно-дерновинно-злаковых степей, нетрудно определить размеры Сарматии: от среднего Дуная на западе до Яика и даже Эмбы на востоке.