Смертельный отсчет

– Уж если я согласился съесть какую-то штуковину, называемую бабл-и-сквик, – громко заявил Маккой, – то меньше всего мне нужны рядом со мной людишки, склонные критиковать эффективность моего пищеварения. – Он толкнул Скотта локтем и бросил свирепый взгляд на аудиторов. – Двигаем отсюда, Скотти. Надо поискать какое-нибудь местечко, где требования к впускаемым посетителям были бы немного пожестче.

Глава 2

– Таких наглых полицейских я в жизни не встречала! – Голос Ухуры все еще кипел от возмущения. – Вы только посмотрите на них. Они же всех подряд толкают!

Зулу кивнул и сердито нахмурился, наблюдая, как темно-красные фигуры рассекают людские толпы. Интервалы между полицейскими были слишком уж подозрительно равномерными, что никак не могло получиться при случайном выходе их в увольнение.

– Я думаю, они разыскивают кого-то или что-то.

– Ладно, будем надеяться, что не найдут. – Ухура откусила кусочек от пирога, который держала в руке, и только потом удивленно посмотрела на него. – Павел, это ты мне отдал свой кусок пирога со взбитыми яблоками?

Шеф службы безопасности окинул ее взглядом через плечо, и его мрачное лицо разгладилось, только между глаз осталась одна морщинка.

– Нет, это у меня упал пирог, – убедительным тоном произнес он, – а ты держишь свой. Ухура с сомнением посмотрела на него:

– Ты уверен в этом?

– Абсолютно.

Зулу улыбнулся. Зная, с какой крайней неохотой Чехов пробовал любую незнакомую пищу, он с особым интересом наблюдал, как тот выпутывается из этой ситуации.

– Трус, – сказал Зулу, слизывая с пальцев последние крошки выпечки. Затем он огляделся, отыскивая указатель направления. – Пошли. У нас остался всего лишь один час увольнения, а магазинчик, куда я хочу попасть, на другом конце галереи.

– Надеюсь, что не дальше. – Чехов тяжело вздохнул, но все же без колебаний последовал за Зулу по изгибающемуся туннелю галереи, приостанавливаясь лишь для того, чтобы дать Ухуре возможность пристроиться рядом с ними. Зулу обратил внимание, что русский время от времени настороженно посматривает в сторону одетых в красные костюмы фигур, мелькавших среди прохожих. – Итак, какое хобби ведет нас на сей раз?

Зулу часто заморгал, сраженный убийственной своевременностью вопроса.

– Откуда ты узнал.., то есть, с чего ты взял, что у меня появилось новое хобби? – Он обернулся через плечо, прислушиваясь к сливающимся в один веселый гомон звонкому голоску Ухуры и низкому смеху Чехова. – Над чем вы потешаетесь?

– Зулу, как только мы вместе идем в увольнение, то постоянно происходит одно и то же, – широко улыбаясь, проговорила Ухура. – Чехов вечно затаскивает тебя поиграть на имитаторах или тренажерах...

– А Ухура обязательно отыщет какую-то неведомую еду и примется кормить нас этим, – сквозь зубы процедил Чехов.

– А ты неизменно находишь себе новое хобби и возвращаешься на "Энтерпрайз", вдохновленный своим новым увлечением. – Ухура обернулась к шефу безопасности, когда они проходили мимо широких ворот, ведущих к докам станции. – В последний раз что это было? Кажется, йога в арктурианском стиле?

Чехов покачал головой:

– Нет, то было в позапрошлый раз. В прошлый раз было вырезание моделей знаменитых звездолетов из иотического хрусталя.

От смущения на щеках Зулу проступили розовые пятна. Он поднял руку к лицу, пытаясь как-то скрыть это.

– Я пока продолжаю работать над этими приемами, – заявил он. – А в тот раз я же не знал поначалу, что для занятий арктурианской йогой надо иметь две пары рук!

– Зулу, да любой, кто хоть раз видел арктурианца, занимающегося йогой, не упустил бы такой детали!

– Вот именно, это только детали, мелочи... – Тут Зулу заметил магазинчик, в котором бывал раньше. Красочная вывеска была почти скрыта буйно разросшимся плющом и цветами, каскадами ниспадающими по открытому решетчатому фасаду. – Вот сюда мне и надо. Давайте зайдем.

Внутри заставленного растениями магазина приятное журчание падающей воды смешивалось с треском каких-то сверчков. Зулу остановился на пороге и сделал глубокий вдох. Смесь запахов почвы, листьев и распускающихся цветов пропитала воздух такой свежестью, словно они были на настоящей планете.

– Ну разве не чудесно?

– Прямо как в твоей каюте. – Чехов подошел, встал рядом и нахмурился, услышав усилившийся треск и пощелкивание. – А я считал, что насекомые запрещены на космических станциях четвертого класса.

– А это не насекомые. – Зулу приподнял занавес из денебианских лиан, не обращая никакого внимания на целый ливень благоухающей цветочной пыльцы, обрушившийся на него, пропустил Ухуру, быстро юркнувшую внутрь. За перегородкой, увитой виноградной лозой, находился бассейн из резного черного мрамора. В нем булькала вода, на поверхности которой мягко колыхались зеленые, словно мох, листья водяных лилий. Полупрозрачные сапфировые цветы поднимались прямо из воды на хрупких искривленных стеблях, а на листьях по-кошачьи уютно разлеглись маленькие ящерицы, усыпанные золотистыми пятнышками. Их горловые мешочки трепетали в быстром ритме, и становилось ясно, что именно эти твари издавали треск, заполнявший все пространство магазинчика.

– Ox! – звонкий мелодичный голос Ухуры замер от восхищения. Девушка присела на корточки возле бассейна. – Зулу, как они прекрасны! Кто это?

– Халканские водяные хамелеоны. Смотри.

Зулу наклонился и рукой плеснул воду на цветы. Треск мгновенно превратился в сильный тревожный рокот, сменившийся абсолютной тишиной. На каждом листе теперь только легкое зеленое мерцание указывало места, где недавно отчетливо были видны маленькие ящерицы.

– Умело замаскировались, точно?

– Будешь теперь разводить ящериц? – Чехов пробрался сквозь лианы и встал рядом, скептически разглядывая прудик с лилиями. – Есть ли смысл заводить животных, которых даже нельзя увидеть, не говоря о том, чтобы поиграть с ними?

– А мне нравится звук, который они издают. К тому же, они нужны для опыления цветов.

Зулу окунул ладонь в бассейн и приподнял на руке одну из полупрозрачных лилий. Едва только он коснулся пальцами лепестков, как внутри цветка засиял бледный огонек какого-то светлячка. Спустя мгновение из сердцевины цветка вырвалось облачко фосфоресцирующей пыльцы. Крошечные искорки усыпали руку Зулу и некоторое время продолжали светиться, постепенно угасая.

– Раньше я такие цветы видел только в книгах. Это – халканские огненные лилии. Надеюсь пополнить ими свою коллекцию растений.

– Хотел бы я знать, где ты собираешься...

Шум и оглушительный грохот со стороны входа в магазин прервали Чехова. Офицер безопасности быстро обернулся и укрылся за виноградной лозой, увлекая за собой Зулу и Ухуру. Они высунулись из-за растительного заграждения как раз в тот миг, когда человек в хорошо знакомом темно-красном облачении и при полной амуниции свалил с подставки несколько горшков с цветами. Керамика со страшным грохотом разлетелась по выложенному плитками полу.

– Эй! – Дородный седовласый мужчина выбежал из боковой двери магазина, держа в руках метлу вместо дубины. Он изумленно посмотрел на кучи грязи и растоптанные листья на полу. Затем поднял взгляд на вооруженного полицейского. – Какого черта ты здесь делаешь?

Орионец повернул лицо, прикрытое темным щитком, в сторону хозяина магазина и одной рукой в перчатке взялся за стебель следующего растения.

– Обычное розыскное мероприятие, – лаконично и монотонно процедил он и с грохотом сбросил растение на пол.

– Черт знает что! Мы же в федерации!

Продавец попытался встать между орионцем и своими цветами. Зулу напряженно и протяжно вздохнул, видя, что Чехов порывается вмешаться. Он успокаивающе положил руку на плечо офицера безопасности как раз в тот миг, когда орионец с такой легкостью швырнул грузного торговца через всю комнату, что сразу стало ясно – этот человек привык иметь дело с гораздо более сильной гравитацией. Вновь раздался грохот, – и сразу же умолкли трескучие голоса ящериц, до сего момента доносившиеся из глубины магазина.