Выигрыш

– Чтобы играть по системе, – сказал я, – нужно иметь миллион франков. К тому же ставки ограничены. Да и банкомет никогда не проигрывает.

– А я слышала, что кому-то удалось сорвать банк.

– Такое случается только в комических куплетах, – ответил я.

– Было бы ужасно, если бы мы действительно были заядлыми игроками, заметила она. – Ты бы все время думал только о деньгах. Ты этого, надеюсь, делать не будешь?

– Нет, – заверил я, и это была правда. В тот вечер меня волновал только один вопрос: проведем ли мы эту ночь вместе. До этого мы еще никогда не спали с ней вместе. Такие уж отношения сложились между нами… Я согласен был ждать еще долгие месяцы, чтобы только провести в счастье остаток своей жизни с нею. Но сегодня вечером я уже не мог терпеть дальше. Я был взволнован, как юноша, – внезапно я понял, что совершенно не представляю, что у нее на уме. Кэри на двадцать лет моложе меня и еще не была замужем все в ее руках. Я даже не знал, как понимать то, что она говорила. Например, когда мы пришли в казино, она отметила: «Мы побудем здесь минут десять, не больше. Я очень устала». Был ли это намек в мою пользу? Или против меня?

Или, возможно, это была обычная констатация факта? Волновал ли ее тот же вопрос, что и меня? А возможно, она уже все решила заранее и для нее этого вопроса уже не существовало? Или, возможно, она считает, что я должен взять инициативу в свои руки?

Я думал, что когда нас приведут в номер, все станет понятным, но она лишь воскликнула с радостью:

– Милый! Как тут роскошно! И какая пустая трата денег!

Мисс Булен уверяла меня: «Это только на одну ночь: Потом вы будете на борту яхты». В номере были большая спальня на двоих и маленькая на одного, а между ними среднего размера гостиная. Все три комнаты имели общий балкон.

Сначала Кэри огорчила меня, потому что сказала:

– Нам нужно было снять два одиночных номера.

Но тут же отметила, противореча себе:

– Но чтобы кровати были двуспальные.

А потом я снова упал духом, когда она сказала, глядя на диван в гостиной:

– А я могу спать и тут.

Словом, я так толком ничего не понял, и мы продолжали обсуждать разные системы игры в рулетку, хоть мне было совсем не до этих проклятых систем.

В казино мы показали свои паспорта, получили билеты и вошли в зал, где делаются небольшие ставки.

– Вот это мне подходит, – сказала Кэри, и она была права.

За столами сидели постоянные посетители со своими таблицами, графиками и карандашами, которыми они помечали каждый номер, на который выпадал выигрыш.

Некоторые из них походили на курильщиков опиума. Я обратил внимание на маленькую смуглую старую леди в соломенной шляпке, украшенной лет сто назад маргаритками. Ее левая рука лежала на краю стола, будто ручка зонтика, а в правой она держала фишку стоимостью в сто франков. Когда игральный шарик перекрутился четыре раза, она поставила свою фишку и проиграла. Затем снова стала ждать своей очереди. Молодой человек наклонился над ее плечом и поставил сотню на последние двенадцать номеров, выиграл и отошел от стола.

– Вот это благоразумный человек, – отметил я.

Когда мы проходили через бар, то увидели его у стойки с бокалом пива и сандвичем в руках.

– Вероятно, празднует свой выигрыш в три сотни франков, – сказал я.

– Не придирайся к нему, взгляни на него внимательнее. По-моему, он ест сегодня впервые.

Мне до смерти хотелось ее, и я внезапно вскипел по-глупому, потому что при других обстоятельствах она никогда бы не взглянула на него дважды. Вероятно, это было предвестием нашей будущей совместной жизни. Я сказал:

– Ты бы не обозвала меня придирой, если бы он не был таким молодым и красивым.

– Милый, – удивленно заметила она, – я только… – И тут она твердо сжала губы. – Ты действительно ведешь себя теперь как мелкий придира, – отметила она. – Пусть меня черти возьмут в ад, если я первая попрошу у тебя прощения.

Она специально остановилась и уставилась на молодого человека, пока тот не поднял свое романтическое голодное лицо и не взглянул на нее.

– Да, – отметила она, – он молод и привлекателен.

И твердой походкой вышла из казино. Я поплелся следом за ней, кляня себя на чем свет стоит за свою несдержанность.

– Потянул же меня черт за язык… – шептал я про себя.

Теперь-то я знал, как мы проведем эту ночь.

В глухом молчании мы поднялись в лифте, прошли по коридору и очутились у себя в номере, в гостиной.

– Ты можешь занять большую комнату, – предложила она.

– Нет, она для тебя.

– Мне вполне достаточно маленькой. Мне не нравятся большие комнаты.

– В таком случае я должен перенести твои вещи, потому что их уже внесли в большую комнату.

– Ну, ладно, пусть остается так, как есть, – отрезала она, вошла в большую комнату и закрыла дверь, даже не пожелав мне спокойной ночи.

Во мне начала закипать злость и на нее, и на себя.

– Неплохая первая брачная ночка, – сказал я вслух, пнув ногой чемодан. Но тут же вспомнил, что мы еще не поженились, и все, что произошло, показалось мне нелепым.

Я надел пижаму и вышел на балкон. Фасад казино был залит светом: здание походило на дворец какого-нибудь балканского вельможи. На краю его зеленой крыши высилась какая-то нелепая, безобразная скульптурная группа. В сверкающем свете все это бросалось в глаза… В небо над возвышенностью Монако взлетела ракета. Все вокруг выглядело так романтично!

– Фейерверк, милый, – раздался голос Кэри, которая тоже вышла на балкон полюбоваться разноцветием огней.

Нас разделял балкон гостиной.

– Фейерверк, – повторила она. – В честь нашего счастья. Ну, разве нам не повезло?

Таким образом я узнал, что между нами снова воцарились мир и согласие.

– Кэри, – сказал я (нам приходилось почти кричать, чтобы услышать друг друга), – прости меня, пожалуйста…

– Как ты думаешь, будет ли «огненное колесо»?

– Возможно, будет.

– Ты видишь огни в гавани?

– Да.

– Ты думаешь, яхта мистера Друтера уже прибыла?

– По-моему, он появится завтра утром в самый последний момент.

– А мы сможем обручиться без него? Он ведь наш свидетель. Может, у него на яхте сломался двигатель или корабль попал в шторм, – да мало ли что могло случиться в открытом море.