Оружие скальда

— Пусть будет так, Жадный! — тихо шептала ведьма в ухо своему товарищу, и чуткая дрожь волчьего уха давала знать, что он слушает и понимает ее. — Дорога к Великаньей Долине далека и трудна! Много всего есть на пути такого, чего мой братец и не знает! Он не дойдет туда! Не дойдет! Ему не владеть снова мечом моего отца, которого убил его отец!

Человеческие голоса затихли. Ведьма осторожно поползла вверх по склону, похожая на огромного ежа. Выбравшись снова на вершину холма, она посмотрела на маленький лепесток костра, встала на колени, поднесла руки ко рту, словно собираясь наговорить полную горсть слов, и еле слышно зашептала:

Окончив заклинание, маленькая ведьма соскользнула с вершины холма. Жадный, поднявшись на лапы, уже ждал ее под елями опушки. Всадница Мрака привычно вскочила на его мохнатую спину и ласково хлопнула волка по боку. Повинуясь знаку, огромный волк метнулся в лес и неслышной тенью растворился во мраке.

Утром на равнине было пронзительно холодно — так бывает только в начале рассвета. Всякий, кому придется ночевать под открытым небом, проснется от такого холода и бросится раздувать угли костра. Но вот уже рассвело, стало ясно видно и равнину, покрытую моховыми холмиками, и кустики вереска с лиловыми цветочками, и темный ельник в сотне шагов от места ночлега. Но никто из хирдманов Торварда, спавших вокруг остывшего кострища, не просыпался. Сам Торвард лежал на том месте, где начал сторожить, — он заснул сидя и уже во сне упал головой прямо на землю.

К нему подошла Регинлейв, опустилась на колени, потрясла его за плечо, перевернула.

— Торвард сын Торбранда! Ты собираешься просыпаться? Или ты никуда не идешь и зимуешь здесь? Тогда хотя бы позаботься о берлоге! Самый глупый медведь и тот догадается нагрести охапку листьев, чтобы зимой не отморозить хвост. Торвард! Ты меня слышишь? Проснись!

Сильные руки валькирии трясли Торварда за плечи, но он не просыпался. С таким же успехом можно было бы будить мертвого. Только слабое, медленное дыхание давало понять, что он еще жив.

Регинлейв встревожилась. Дева Битвы не знала усталости и страха, но искусством ворожбы валькирии не славятся. А такой каменный сон мог происходить только от ворожбы.

Регинлейв перестала трясти Торварда, нахмурила брови, подняла голову, оглядела хирдманов. Все они лежали неподвижно, и только маленькие белые облачка пара над их лицами говорили о том, что они живы. Регинлейв посмотрела на небо, стараясь прогнать чувство беспомощности. Много лет она была покровительницей рода конунгов фьяллей и не могла бросить Торварда в таком беспомощном положении, на мертвой земле Квиттинга, во власти чужого колдовства. А того, кто сумел вчера наслать на фьяллей мертвое войско, нельзя назвать слабым колдуном. И к друзьям его тоже не причислишь.

Все еще хмурясь, Регинлейв постаралась сосредоточиться. Она положила ладонь на лоб спящему Торварду, закрыла глаза. Небесный Огонь, живший в ее крови, побежал через ладонь в тело Торварда, влился в его кровь, согрел сердце. Торвард вздохнул глубже, свободнее.

— Торвард! — позвала Регинлейв. — Проснись!

И Торвард открыл глаза. Глядя в серое небо, он не сразу понял, где он и что с ним. Потом он сел, протер глаза, встряхнул головой.

— Ой, какая дрянь мне приснилась! — протянул он. — Это все не к добру! Как будто из-под каждой кочки лезли мертвецы, и двоих убили, Торира и… Регинлейв? — Взгляд конунга вдруг остановился на Деве Битв. — Почему ты здесь? Разве мы…

На глаза ему попались тела Торира и Бедвара, завернутые в плащи, с щитами под головой. Торвард молчал, глядя то на них, то на Регинлейв, то на спящих хирдманов. Без новых вопросов он понял, что мертвое войско было вовсе не сном.

— Эй, Ормкель! — Торвард толкнул ярла, спавшего рядом с ним. — Просыпайся, а то у тебя вся борода заиндевела! Так ты сам превратишься в инеистого великана!

Но Ормкель его не слышал. Регинлейв молча смотрела, как Торвард пытается разбудить сначала Ормкеля, потом других — и все безуспешно.

— Это колдовство! — сказала она наконец, когда Торвард растерянно повернулся к ней. — Ты был точно такой же. Я едва сумела тебя разбудить. А у тебя самого уж верно ничего не выйдет! Я вот все думаю — кто это так сильно хочет помешать тебе?

Торвард протяжно просвистел в ответ и снова сел на землю рядом с Регинлейв.

— Я знаю только одно существо, которое захотело бы мне помешать и сумело бы все это сделать! — сказал он наконец. — Это моя сестра. Дагейда. Она знает, как мне нужен Дракон Битвы. Но она не хочет мне его отдать.

— Это я знаю! — сказала валькирия. — Я даже помню, как год назад ты просил ее найти и отдать тебе меч. И как она поклялась, что ты его не получишь.

— Туман, дорога назад, потерянный щит, мертвое войско! — вспоминал Торвард. — Кому же, кроме нее, такое под силу? Да еще на берегу у нас было дело…

— Я знаю! — снова сказала Регинлейв. — Но ведь слэттов было не больше, чем вас, и я не стала вмешиваться. Ты и без меня неплохо справился, даже убил Скельвира хельда.

— Что? — Торвард посмотрел на нее с изумлением. — Скельвира хельда? Из Льюнгвэлира?

— А ты не знал? — в свою очередь удивилась Регинлейв.

Торвард молча покачал головой, потер шрам на щеке.

— Мы-то думали, что перед нами войско человек в сто! — сказал он чуть погодя. — Я даже удивлялся, почему ты не помогаешь. Даже боялся, не слишком ли сильно обидел тебя тогда…

— Ах, тебя это всё-таки заботит? — Регинлейв лукаво сверкнула на него ярко-синими глазами. — А я думала, что ты был бы рад от меня избавиться и добывать себе славу без моей помощи!

— Что ты говоришь! — с упреком сказал Торвард. И попытался обнять ее, но Регинлейв отстранилась и встала на ноги. Торвард вскочил следом и сделал шаг к ней.

— Регинлейв! — воскликнул он почти с мольбой. Валькирия обернулась и бросила на него сияющий взгляд. — Регинлейв! — повторил Торвард, снова приближаясь. — Что я должен сделать, какой подвиг совершить, чтобы Отец Ратей отдал тебя мне в жены? Ведь Вёлунду…