Оружие скальда

— Не оно. Его дух. У вещей тоже есть духи-двойники, как у людей. И особенно у оружия.

— Но зачем дух Жала стал бы нам являться?

— Я не знаю… Или знаю? — Ингитора задумалась, повертела в пальцах свои подвески на груди. И копье снова явилось ее взору. Не пытаясь его взять, она внимательно осмотрела его.

— Оно указывает на юг, — сказала она, копье вдруг засветилось бледно-красным светом. — Ты видишь? — Ингитора торопливо схватила Торварда за руку. Но он не видел копья — только камни и мох. — Оно указывает на юг! Должно быть, нам нужно идти туда!

— Но что нам делать на юге? Я не так тщеславен, чтобы думать, будто могу одолеть Черную Шкуру в одиночку. А ты что думаешь, Дракон?

Торвард погладил ладонью драконью голову на конце рукояти меча. Она показалась ему теплее обычного. Если бы развести костер, внести клинок в пламя и попробовать прочитать на нем огненные руны… Сам Торвард не был сведущ в гаданиях, но верил, что Ингитора справится.

А Ингитора вдруг сдавленно вскрикнула и мертвой хваткой вцепилась ему в локоть. Ее взгляд был устремлен мимо его плеча на море, а лицо вмиг стало белым, как морская пена. Однажды она уже видела это наяву и много раз — в страшных снах.

Торвард быстро обернулся. Из-за южного выступа береговых скал выплывал огромный черный корабль с бычьей головой на переднем штевне. На бортах его теснились щиты, а десятки длинных весел мощными взмахами толкали его вперед, прямо к берегу.

Ингитора в ужасе оглянулась на Торварда, но его лицо не изменилось.

— Вот почему копье Ормкеля указывало на юг, — спокойно сказал он. — Оно обещало мне скорую возможность отомстить за Неспящего Глаза. Его убийца идет прямо ко мне в руки. Не бойся. — На мгновение Торвард перевел взгляд на Ингитору, и в глазах его была такая нерушимая уверенность, что она вдруг устыдилась своего страха. — Ведь теперь с нами Дракон Битвы. А он не проиграл еще ни одного сражения с тех самых пор, как был выкован. И уж конечно, боги отдали мне его не для того, чтобы опозорить нас обоих.

— Но ты… ты думаешь… — выговорила Ингитора. Она бегло оглянулась назад, в глубь берега. До леса было слишком далеко — гораздо дальше, чем до корабля. А на берегу все равно негде спрятаться.

— Я не думаю, я знаю, — невозмутимо ответил Торвард. — Держись позади меня, чтобы никто не мог к тебе подойти. Но так, чтобы я тебя не задел. Да ты сама знаешь. Вспомни о Свальнире. И о Жадном. Ничего более страшного во всем Морском Пути просто нет.

«Черный бык» ткнулся носом в берег, с размаху выехал на песок. С обоих его бортов уже сыпались оринги. Ингитора отметила, что они даже не взяли с собой щитов — только копья и мечи на поясах. На носу корабля, как черное изваяние, возвышался Бергвид — без шлема, с развевающимися на ветру черными волосами, со шкурой морского быка на плечах. Обеими руками он опирался о рукоять длинного меча. Горящий взгляд его был устремлен прямо на Ингитору, и в нем было лихорадочное торжество — он искал ее, хотел получить обратно сбежавшую Деву-Скальда, и вот она была почти в его руках. Почти. На мужчину, стоявшего перед ней, Бергвид даже не смотрел. Что может один против сотни?

Встретив взгляд Бергвида, Ингитора отшатнулась, словно обожглась, и поспешно отвернулась, даже закрыла лицо руками. Самый страшный из кошмаров приближался к ней наяву, бездна Нифльхейма пришла за ней на этот берег. Оринги уже бежали по песку, кто-то заходил с боков, окружая двух людей и прижимая их к полосе прибоя. Ингитора видела лица, которые казались ей одинаковыми, слышала голоса. Время стало прозрачным и повисло.

И вдруг яркая черно-белая молния сверкнула над берегом. Торвард выхватил меч из ножен, и Дракон Битвы взлетел, свободный и яростный. Первым из орингов оставалось каких-то пять-шесть шагов до Торварда; вспышка света ослепила их и заставила отшатнуться, а в следующий миг их головы уже катились по песку. Дракон Битвы метался над берегом, как будто сам собой, и каждый его замах оставлял на песке несколько тел. Очерчивая в воздухе широкий сверкающий круг, он доставал врагов везде, оставляя вокруг себя мертвое пространство, окровавленные тела на песке, разбитое оружие. Дракон Битвы одним ударом перерубал древки копий, ломал мечи, как соломинки.

Мгновенно уничтожив тех, кто первым приблизился к нему, Торвард устремился вперед и в несколько прыжков одолел расстояние до следующей волны орингов. Десятки людей сыпались с бортов в воду, торопливо брели к берегу, выходили на песок, едва успевая удивиться, и падали, разрубленные от плеча до пояса.

Ингитора смотрела, едва веря глазам и в то же время убежденная, что именно так все и должно быть. Дракон Битвы бил орингов как будто сам, но в Торварде он нашел достойного спутника и товарища. Вместе они были смертоносной молнией, настоящим Драконом Битвы, силой рода, оживленной кровью нового поколения.

— повторяла она свое заклинание, хвалебную песню мечу. Дракон Битвы! Не меч, но сам Торвард, с отцовским мечом приобретший силу великана, и был Драконом Битвы в ее глазах.

Волна нападавших дрогнула, покачнулась, подалась назад.

— Великан! Морской великан! Он бессмертный! — в ужасе кричали оринги. Даже им, повидавшим немало крови и прошедшим не через одно сражение, страшно было смотреть, как один-единственный человек перебил уже несколько десятков, а сам остался невредимым. Высокий рост Торварда, его сила и быстрота движений, умение владеть оружием казались сверхъестественными и внушали ужас. На корабле осталось не больше трех десятков человек, но они толпились на корме, не решаясь спрыгнуть в воду.

И тогда Торвард сам шагнул в волны. В одно мгновение он вскочил на борт «Черного быка» и шагнул к Бергвиду.

— Ты искал меня! — крикнул он, когда морской конунг подался ему навстречу. — Ты искал меня столько лет! Я — Торвард сын Торбранда, конунг фьяллей! И я докажу тебе, что ты искал чрезмерной мести за твою родню! Боги больше не с тобой!