Серебряная тоска

- Я идеалист? - Я приподнял левую бровь. - Если правильно понимать слово "идеализм", так не существует вашего идеализма.

- Ах, вот как? - Серёжка поднял правую бровь. - Так-таки не существует?

- Да, не существует. - Я поднял обе брови. - Человек любит своего друга, а не понятие "дружба". Когда человек садится на кнопку, он возмущается этой кнопкой, а не канцелярской промышленностью вообще. Если хочешь знать, то первым материалистом был Господь Бог - иначе, зачем бы ему понадобилось создавать материальный мир?

- Интересно, а во что верил Бог? - задумчиво процедил Серёжка.

- Во что верит Бог, - поправил Руслан.

- Верил. Бог умер. Ты не знал? У нас даже памятник ему стоит 0001-0034.

- Идиот, - грубо сказал Руслан.

- Бог верил в человека, - не обращая на него внимания, продолжал Серёжка. - Затем понял, что ошибся, и от огорчения скончался.

Руслан отодвинулся подальше от Серёжки, чтобы молния, долженствующая покарать нечестивца, не задела ненароком и его. Никакой молнии, однако, не последовало.

Серёжка подцепил вилкой солёный огурчик и сочно захрустел им.

"Нет, - подумал Руслан, - такого не молнией, такого разве что лопатой по голове прошибёшь".

Колька участия в дискуссии не принимал - подкладывал себе оливье, салат из лично сворованных крабов, жаркое, солёные огурчики и всем этим смачно чавкал. Серёжка с Русланом прервали свой теософский спор и молча наблюдали за Колькой.

- Вы чё? - выдавил тот сквозь огурец.

- Вот, - сказал Серёжка, обращаясь скорее ко мне с Русланом, чем к Кольке, - вот единственно здоровый взгляд на вещи. Пусть Платон и Аристотель расшибают друг о друга лбы, пусть они ломают копья, а умница Эпикур тем временем выпьет и закусит. Выпьем же и мы! Колька, разливай.

Колька, не прекращая жевать, разлил, мы чокнулись и выпили.

- Тёплая, - сморщился Серёжка. - Нет, пить тёплую водку - это не эпикурейство.

Игорёк, Руслан, почему бы вам не завести специальное ведёрко со льдом для стола, в коем во время пиршеств хранились бы водка и шампанское?

- Ну, подари нам, - буркнул я.

- Апропо! - вскинулся Серёжка. - На текущий момент день рождения лишён главного ингридиента. Какого, спросите вы? Отвечу. Вопросом на вопрос. На что в праве расчитывать новорожденный в этот день, кроме дружеского внимания близких?

Отвечу. На сей раз ответом: на подарки, дети. Господа, попрошу достать и развернуть!

Колька кинулся в прихожую, Руслан к платяному шкафу, Серёжка с хитро-невозмутимым видом остался за столом. Я, честно говоря, с облегчением вздохнул, поскольку с утра, проснувшись и не обнаружив никакого подарка от Руслана, был обижен и разочарован, как ребёнок, не нашедший в новогоднее утро под ёлкой подарка от Деда Мороза. Пацаны, как видно, сговорились. Вот уж не ожидал от Русланчика! На его месте я б не выдержал и похвастал своим подарком ещё утром. Колька вернулся из прихожей с кульком, Русланчик от платяного шкафа с пакетом.

- Приступайте, господа, - тоном Цезаря распорядился Серёжка.

Русланчик развернул свой свёрток, в котором оказался изумительно красивый, мягкий и длинный сине-зелёный мохеровый шарф.

- Вот, Ига, поздравляю, - сказал он, смущённо целуя меня в щёку. Теперь будем, гуляя, твоим шарфом обматываться.

- Спасибо, Русланчик. - Я ласково потрепал его по щеке.

- Оставьте и на нашу долю немного нежности, - запротестовал Серёжка. Николя, ваш выход.

Колька кашлянул и полез в кулёк.

- Во, - сказал он, извлекая на свет объёмистый параллелепипед. - Я так решил - книга - лучший подарок. А это, к тому же, кулинарная книга. Из неё что угодно сварить можно. Если продукты достанешь, - добавил он. Затем подумал и тоже поцеловал меня в щёку - ещё более смущённо, чем Руслан. Я крепко обнял его в ответ.

- Спасибо, Коля.

- Да чего там. - Колька не знал, куда себя деть.

- А теперь, позвольте мне, - нарушил неловкое молчание Серёжка. - Но, для начала, - небольшое предисловие. Представь себе - ночь. Вы с Русланом безмятежно дремлите. Вдруг твой мозг начинает свербить поэтическая мысль. Какие-то строчки рождаются в нём, отчаянно просясь на бумагу. Ты в растерянности - что делать?

Встать и записать их, включив свет и разбудив Руслана, которому завтра с утра на работу? Или пусть Руслан спит, а строчки, чёрт с ними, погибнут в тебе? Так вот, чтоб ты больше не терзался этой дилеммой... - Он полез во внутренний карман пиджака и, покопавшись там, достал тоненький, матово-чёрный фонарик с серебристой надписью "Mac Light". - С днём рождения, Игорёк.

Моя щека ознаменовалась третьим поцелуем. Я похлопал Серёжку по спине.

- Спасибо, Серёжка. Спасибо, ребята. Давйте ещё выпьем.

Мы выпили ещё.

- А теперь, - привычным взмахом головы Серёжка откинул волосы назад, хотелось бы сделать тебе ещё один подарок.

Руслан с недоумением глянул на Серёжку.

- Что ты скажешь, Игорёк, - продолжал Серёжка, - если мы сейчас вызвоним двух милых девчонок и их присутствием скрасим наше тоже, конечно, милое, но несколько одностороннее мужское общество?

- Не могу сказать, чтоб эта идея пришлась мне по душе.

- А почему, собственно?

- А, собственно, потому, что эти твои Ани-Мани тупизной превосходят сибирскую войлочную обувь валенки.

- Зачем же непременно Аня и Маня? В этом районе неподалёку обретаются.... - Серёжка вытащил из кармана пухлый блокнот, полистал и закончил: - Аля и Валя.

- Чудесно, - вмешался Руслан. - Колоссальная разница. Вы, значит, с Колькой тут али-вали будете устраивать, а нам с Игой на кухне отсиживаться? Или в кладовке?

Отменяется.

- Ошибаетесь, Руслан Васильевич. Это нам с Колькой отсиживаться. Девчонок мы приглашаем в подарок Игорьку. И тебе за компанию.

- Спасибо, - иронически ответил я. - Дозволено ли нам будет перетоптаться без этого подарка?

- А в чём дело? - с нарочитым удивлением спросил Серёжка.

- Ка-те-го-ри-че-ски не желаем, - поставил точку Руслан. - Вообще, Серёжка, не понимаю я тебя - если ты так баб любишь, почему до сих пор не женишься?

- А кто тебе сказал, что я баб люблю? Если хочешь знать, милый мой человек, мы с Колькой - вообще голубые.

Колька вытаращил на него глаза и раскрыл рот с остатками пищи.

- Закрой мыльницу, - сказал Серёжка, - пузыри летят. Бабы, пацаны, для нас - удачное прикрытие. И нечего таращиться. Или вы такие уж ревнители ханжеской морали? Ну, а нам с Колькой стесняться нечего. Верно, Николя? Ты, я вижу, ещё не закрыл свою мыльницу? Ну пожалуйста, ради меня.

- Э-э, в общем... - промямлил Колька.

- Вы ведь, мужики, поймите прежде, чем осуждать, - разливался Серёжка. - Мужчина и женщина - по большому счёту - существа несопоставимые. Как сказал Бернард Шоу, его тянет на север, её на юг, а в результате оба сворачивают на восток. Хотя оба не переносят восточного ветра. А все их женские скандалы да истерики... Мне уже не один человек говорил: вот бы, говорит, женская физиология плюс ум мужчины. А только - не бывает. Вот я и выбрал из того, что бывает, для меня главное. Да, Колька? Ты всё ешё не закрыл свою мыльницу? Счас я туда мыло положу.

Угроза подействовала - Колькин рот с костяным стуком захлопнулся.

- Ну, ладно, харе таращиться, давайте водку пить, - подытожил Серёжка.

Руслан автоматически налил всем водки.

- Пусть у друзей не будет тайн от друзей! - поднял свою рюмку Серёжка. - И пусть... - Изо рта его вылетела весёлая стайка захлёбывающихся пузырьков. - Пусть друзья не обижаются на шутки друзей! - Он не выдержал, расхохотался, водка попала ему не в то горло, и он закашлялся, окончательно расплескав остаток.

Колька тут же принялся услужливо хлопать его по спине.

- Оставь, Николаша, - сипел Серёжка, - оставь эти гомосексуальные знаки внимания. Сказал же - пошутил.

Мы с Русланом сидели никакие. Мы понимали, что Серёжка устроил этот цирк не просто так. И были мы ещё минуту назад отчаянно близки к тому, чтоб самим рассказать всё о себе. Впредь не надо быть глупыми рыбёшками и не клевать на столь дешёвую наживку. Надо быть Учёными Карпами и не попадаться в пасть щуке.