Дневник белогвардейца

Назвать Адмирала реакционером было бы подлостью; что касается состава Совета Министров, то при всем отрицательном отношении к результатам его деятельности, не могу назвать его даже относительно реакционным; огромное большинство министров настроены весьма прогрессивно, но, конечно, не по большевистски и левоэсеровски; они очень хотят, чтобы все недостатки прошлого были устранены, но, к сожалению, не умеют этого сделать и барахтаются в море нежизненных проектов, не своевременных, запоздалых, кургузых и половинчатых поправок. У Председателя нет никакого курса и государственный корабль беспомощно несется по бурному течению текущей жизни; поднимется опасная скала справа - мы мечемся к левому берегу; появится опасность слева - мы бросаемся вправо, но все это не в смысле убежденной реакции, а только в отношении применения средств.

Даже теперешний хозяин положения - казачья конференция, в составе большинства ее членов, не может быть названа реакционной, несмотря на то, что по казачьей солидарности она держит как бы руку Семенова; ее лидеры понимают, что полный возврат к старому невозможен и это определенно видно в их союзе с Гос. Эк. Совещанием и в принятой ими программе.

Никакой переворот положения не изменит; нужна крутая перемена в практической работе правительства, в его составе, в систематичности работы, в приближении к населению и его нуждам.

Поднял вопрос о необходимости немедленно начать эвакуацию чехов на Владивосток и дальше, а, если можно, то и на Чан Чунь и Дайрен для посадки там на срочно, не останавливаясь перед расходами, нанятые пароходы; мне ответили, что это недопустимо, так как имеются самые непреложные сведения о том, что чехи горят желанием оказать нам активную помощь и что уже посланы весьма надежные и компетентные среди чехов лица для того, чтобы выработать необходимое соглашение. Поистине здравый смысл нас совсем покинул.

Слушал рассказы офицеров Ставки о том, как Дитерихс почти что силой захватил тыловой поезд генерала Вержбицкого, и о тех запасах всякого добра и снабжения, которые там оказались, выслушал почти анекдотический по своей внешности и ужасный по своей правде и внутреннему значению рассказ о том, как во время описи контролем имущества этого поезда, находившийся при этом поезде священник, совершенно пьяненький, все время упрашивал комиссию прекратить опись: "подумайте только, сколько труда и работ положено на все это Его Превосходительством, а Вы все собираетесь разгромить"... так приставал к контролеру словоохотливый батюшка...

 Был в Ставке; оказалось, что там ничего не знают про Владивостокский заговор; очевидно, вся деятельность контрразведки ушла на выдумывание несуществующих заговоров, на сбор сплетен и на разную мелочь.

Вечером получил из Ставки очень неумело и, очевидно, задним числом и очевидно наспех сфабрикованное донесение по поводу Владивостокских сведений; очевидно, контрразведка пытается спасти лицо и показать свою осведомленность, но выполнила это так что белые нитки вылезли из всех швов.

Харбин срочно донес, что получены достоверные, не внушающие ни малейшего сомнения сведения, что у Семенова, ездившего недавно в Мукден, состоялось соглашение с Чжан Изо-лином на тему о создании независимых Маньчжурии и Монголо-Бурятии с самодержавием Чжана в Маньчжурии и Григория I (по моему III, считая Отрепьева и Распутина) в Монголии.

Считают, что рождено это в японских головах и будет проведено под японским флагом.

Для Японии будет чрезвычайно выгодно иметь своих верных и многообязанных ставленников в столь важных военных и экономических районах Азиатского Материка; кроме того, это очень серьезное расчленение колоссального китайского дракона и большая гарантия от будущих китайских неприятностей.

Хорват доносит, что им получены сведения о намерении Семенова занять своими войсками китайскую жел. дорогу и что обнаружено сосредоточение его броневых поездов по направлению к станции Маньчжурия.

Мне думается, что это фабрикат Харбинской контрразведки, так как силы Семенова слишком слабы, чтобы справиться даже с китайскими войсками; японцы же никогда не рискнут на активное выступление против Китая, ибо это будет равно сильно открытому разрыву с Америкой.

В Ставке родили - и под большим секретом - новый проект устройства санитарной части на всей территории государства, но с выделением Дальнего Востока в самостоятельную единицу. Определенно ясно, что весь проект рожден для устройств" вновь заведшейся в Ставке песьей мухи, некоего доктора Краевского и для создания новой должности для начальника санитарной части Ставки доктора Сезеневского, мечтающего вернуться на Дальний Восток.

Доктор Краевский из числа песьих мух заграничного привоза и, кажется, очень пришелся по стати к родственным ему типам Омского болота.

Вообще, очень жаль, что Омск не имеет своего Гнедича, который нашел бы здесь богатейший материал для нескольких томов послереволюционного варианта "Песьих Мух".

 Все утро провел в экстренном совещании Совета Министров, рассматривавшего срочный вопрос о преобразовании Гос. Экон. Совещания в законо-совещательный орган.

Очень характерно, что все наиболее капитальные и важные реформы мы начинаем в самые бурные минуты нашего существования и когда кризис или катастрофа надвинулись на нас вплотную или совсем нависли над нашими головами.

Когда же все спокойно и прочно, то о реформах забывается, и государственный аппарат занимается пережевыванием разной мелочи или пустяковым ремонтом старой завали.

Нужно, чтобы неумолимый ход событий хватил нас по башке, и тогда мы схватываемся, как оглашенные, и начинается кипучая, суматошливая работа, бестолковая крикливая толчея. Все это и рождает наши законодательные и административные выкидыши и недоноски.

Говорили в Совете много и горячо; слушал с грустным удивлением, ибо видел, что эти люди не способны разобраться в обстановке и найти верное и практически разумное решение.

Все соглашались, что необходимо в самом срочном порядке перейти на систему высшего управления с участием в работе Правительства законно выбранных представителей населения всей страны; но рядом были речи, в которых, как и раньше звучали нотки боязни, что собрание этих представителей окажется странным крокодилом, и, подобно Зевсу, скушает собственного родителя.

Я высказал, что в таких вопросах и в такое время неискренность и половинчатые решения недопустимы. Раз все согласны, что представительство необходимо, то нечего создавать разные страхи и останавливаться на полдороге. Нужно только сделать все, чтобы в новый орган попали настоящие, деловые представителя Сибирского населения, а не наезжие оратели, как то бывало в Сибири при выборах в Государственную Думу и Учредительное Собрание.

Если это будут настоящие представители населения, которые нас слопают, то такова значит, историческая необходимость, от которой не уйти никакими предохранительными мерами; пусть лучше нас сменить такое совещание, а не заговорщики эсеры или комиссары-большевики.

Поздновато все это затеяно; все стены нашей храмины уже сгнили, фундаменты покосились, крыша трещит, а мы только что начинаем думать о ремонте и занимаемся дискуссиями на счет выбора тех или других демократических подпорок.

Поздновато настолько, что поднимаются сомнения в той реальной пользе, которую принести это дополнение правительственной власти, раз все остальное останется совсем или малоизмененным. Придаст ли оно власти авторитет, даст ли ей реальные силы управления, понуждения и воздействия?

Сейчас созыв такового совещания - это последняя ставка наличной власти на то, чтобы заставить население поварить в желание власти работать на его пользу; это последняя выжатая обстоятельствами и поздняя попытка сломать недоверие нашего подозрительного и изверившегося уже в посулы и обещания народа.

В вопросе о необходимости реформы разногласия в Совете не было, но в вопросе о компетенции совещания и его правах контролировать агентов власти голоса разделились поровну - новое подтверждение того, какой оригинальный у нас "объединенный кабинет".