Страница 5 из 8
Они оставили приборы с заданным курсом и молча повернулись к Ленгленду. Тот был бледен, губы его дрожали. Дрожали и руки, держащие ружье. Дубельт подошел к нему и взял ружье из этих дрожащих рук.
— Садись за вычисления, парень, — произнес он. Ленгленд шевельнул губами, словно пытаясь что-то произнести, потом почти неслышно выдохнул:
— Куда мы летим?
— К Фолгару, — ощерился Дубельт. Все время, пока летели в гиперпространстве, они почти не разговаривали. Ленгленда силой засадили за его вычисления, и он смирился. Вскоре работа поглотила его, и он перестал обращать внимание и на трудности, окружающие его, и на трудности с формулами. Засев в небольшой каюте, он то что-то быстро писал, то стремительно пересаживался на низкий стульчик и ловко щелкал кнопками астерографов, поминутно выдававших ему нужную информацию. Степень вероятности, вся история метеорита Фолгар с ее неожиданными встречами, загадочными появлениями и странными отклонениями от траектории, — все это Ленглендом было учтено. К концу второго дня их полета он уже не сомневался, что Фолгар будет обнаружен.
— Вы ищете сокровища? — напрямик спросил он Дубельта, в мрачном раздумье следящего за круговертью звездной паутины.
— Тебе-то что за дело, — равнодушно отозвался тот.
— Ну, дела-то, собственно, никакого, — задорно проговорил Ленгленд. — Просто я требую своей доли, вот и все.
Дубельт медленно повернул голову к нему.
— Что? Что ты сказал, мать твою?
Ленгленд не испугался.
— Я требую своей доли.
Вспышке гнева помешали слова Ломача.
— Он прав, Дубельт, — громко сказал он тому, побагровевшему и ощетинившемуся, из своего кресла перед мерцающими пультами. — Парень в деле, значит, ему положена доля.
Эти слова немного образумили Дубельта.
— Какой справедливый, — проворчал он Ломачу, продолжая Ленгленда сверлить взглядом. — Ладно. Будет твоя доля тебе.
Корабль с хлопком вышел из гиперпространства рядом с небольшим красным солнцем, наполовину погруженным в густое облако рдяного межзвездного газа. Невдалеке виднелась единственная планета этого солнца, черный неуютный шар на большом отдалении от своего светила. Здесь, по расчетам Ленгленда, и должен был появиться метеорит Фолгар. Через этот район пролегал один из самых оживленных путей: в нескольких десятках парсеков отсюда начиналась густонаселенная область Тарна, а еще дальше костью в глотке Содружества торчали пиратские Девять Пульсаров. Место было знакомое и опасное.
— Ты уверен, что он появится именно здесь? — обеспокоенно спросил Ломач Ленгленда, рассматривающего одинокое солнце.
— Да. Максимум через двое суток.
— Но прежде нас сцапают корабли Содружества, — зарычал Дубельт. В последнее время он стал совершенно невыносим.
— Такое тоже может случиться, — спокойно ответствовал Ленгленд. — Будем надеяться на лучшее.
Корабль тихо дрейфовал по направлению к красной звезде, купаясь в подсвеченном тусклыми лучами, янтарном газе. Иногда, когда корабль оказывался в чересчур опасной близости от звезды, притянутый ею, Ломач включал двигатели, и корабль с натугой уходил прочь, чтобы через несколько часов вновь приблизиться к раскаленному алому шару, вихрящемуся толстыми жгутами протуберанцев.
Напряжение разрядилось взрывом, когда вместо ожидаемого метеорита появился корабль Содружества, патрулирующий этот район. Это был неуклюжий, приплюснутый фрегат с изображением мифического космозавра на борту — символа Содружества и всей Вселенной в целом. Увидев корабль, Дубельт взбесился. Первым делом он чуть не задушил Ленгленда, которого отодрал от него Ломач.
— Я говорил, говорил, мать-размать!.. — ревел Дубельт. Его рев покрыл четкий металлический голос из динамиков:
— Патрульный сторожевик ТХ4800, включите видеосвязь!
— Влипли! — бешено прошипел Дубельт. — Ломач, отвечай же что-нибудь! Ломач нажал кнопку и проговорил размеренно:
— Кому я должен отвечать?
— Фрегату «Альгениб». Держу флаг вице-адмирала Карпентера.
Пока длился этот мирный на первый взгляд диалог, фрегат ощетинился длинными стволами атомных пушек и турельных лазеров.
Дубельт застонал и схватился руками за волосы.
— Зачем, зачем мы взяли этого на борт!.. Отвечай, Ломач, отвечай, все равно пропадем!
— Я хочу говорить с вице-адмиралом, — произнес Ломач в микрофон, повернулся к Дубельту: — Просто тяну время. У нас мало шансов.
Из динамика послышался новый голос — скрипучий, старческий:
— Вице-адмирал Лоренс Карпентер. Почему не включаете видеосвязь? Ваша принадлежность к флоту Проскриптории Госса установлена.
— Мммать! — произнес Дубельт.
Ломач раскрыл рот, чтобы ответить, но из динамиков в это время понеслись новые голоса, вернее, шум:
— Смотрите! Смотрите!
Ломач взглянул в иллюминатор и тоже воскликнул:
— Смотрите!
Из тьмы космоса, куда не доставал свет одинокой звезды, прямо на них величественно выплывал метеорит Фолгар. Он двигался гораздо быстрее, чем можно было ожидать от такой махины, огибая звезду, и теперь становилось ясно, что на его пути оказывается фрегат Содружества. Старческий голос в динамике что-то повелительно проскрежетал, и динамики замолкли. Метеорит был уже рядом с фрегатом. Тот стал набирать скорость, немного поздновато, для ухода в гиперпространство. Метеорит мчался сзади, как шальной снаряд. В последний момент, когда глыбина чуть было не коснулась кормы корабля, тот исчез в голубоватой вспышке, и метеорит, как гигантский утюг, прошел по тому месту, где только что мифический космозавр, зверь космоса, разевал свою багряную пасть на борту флагмана Коммонуэлта.
Трое в рубке сторожевика застыли, пораженные этой грандиозной сценой. Фолгар теперь шел на них.
— Смотри! — Палец Дубельта указывал на широкий проем в изломанных горах на вершине Фолгара. — Там! Там сокровища!
Ломач чуть отвернул в сторону, врубил двигатели на всю мощь, и корабль понесся бок о бок с поравнявшимся с ним Фолгаром.
Таинственный метеорит нисколько не переменился с тех пор, как его встретил на своем пути Завзятый Питрос, как высадился на него Жово, а вслед за ним — и те, кто сейчас снова попытается сделать это. Огромная скала уносилась прочь от красной звезды, а вместе с ней неслись прочь от нее Дубельт, Ломач и Ленгленд.
— Я нашел его, — радовался последний. По-видимому, победа его научного мозга немного затмила скорбь по поводу соседства двух бежавших с Солану преступников. Но, в конце концов, и сам Ленгленд был без пяти минут ссыльным, и особо задирать нос ему не следовало бы. Однако сейчас он об этом не думал. Фолгар, таинственный болид, о котором он столько слышал, но которого, к стыду своему, ни разу так и не увидал, летел рядом — открой люк и дотронься до него рукой! Метеорит и корабль обок рассекали пустынные темные пространства, и уже одно это приводило Ленгленда в неописуемый восторг. Дубельт был настроен иначе.
— Одевай костюм, Ломач! — приказал он резко. — Мы идем наружу.
— Вы что же, хотите высадиться на этот метеорит? — очнулся от своих восторгов Ленгленд.
— Я не хочу. Я высажусь, — был ответ Дубельта.
Фолгар и корабль продолжали мчаться рядом. Сквозь надсадный рев генераторов Ленгленд прокричал:
— Я иду с вами.
— Нет. Ты будешь вести корабль. Метеорит может сбиться с пути и уйти в сторону, к какому-нибудь полю астероидов. Тогда нам крышка.
Ленгленд засмеялся — сверкнули его зубы:
— Я могу улететь без вас… Но, впрочем, мне нужно золото.
— Ты понятливый малый. — Тяжелая лапа Дубельта потрясла его за плечо так, что голова Ленгленда замоталась из стороны в сторону.
Дубельт и Ломач облачились в костюмы, каждый прикрепил за спиной миниатюрный, но мощный ранцевый двигатель с двумя небольшими соплами. Проверили переговорники, кивнули друг другу прозрачными шлемами — все в порядке. Потом вышли из рубки, длинным узким коридором прошли в воздушный шлюз. Двери за ними закрылись, давление и температура моментально упали: начали открываться — медленно и торжественно, будто занавес, скрывающий до того мир чудес и невиданной мощи, — наружные люки. Перед ними возник несущийся в неведомое Фолгар. Стена одного его бока заслоняла собой все квадратное отверстие люка, уходя вверх, — из-за нее не было видно ни звезд, ни темного космоса. Встав на пороге, еле удерживаясь на месте, включили свои двигатели и, преодолевая гравитацию корабля и постепенно входя во власть притяжения метеорита, полетели сбоку, а потом над ним, понемногу снижаясь. Наконец под ними возникли острые зубчатые скалы, а в них — широкий проем. И вот уже показалось колоссальное здание. Ломач чуть не оглох: в уши ему ударил торжествующий вопль Дубельта.