Страница 9 из 21
Родин отыскал в записной книжке радиста страничку с загадочными числами и показал ее астроному.
- Вот это мы нашли в блокноте Шмидта. Не знаете, что бы это могло означать? Как астроному, вам математика должна быть близка.
Ланге внимательно разглядывал пометки Шмидта.
- Нечетные числа. Но не только. Это простые числа. Что это может значить? Не представляю. Возможно, это записи какого-то шифрованного сообщения. Другое объяснение мне в голову не приходит.
- ...Фанатик! - возмущенно твердил доктор, когда они вернулись в комнату следователя. - Таких в средние века на кострах сжигали. Или такие других сжигали. Пожалуй, так вернее... Надеюсь, вы ему не верите?
- Мы должны уточнить время у Реи Сантос.
- Рея Сантос! Вы мне напомнили... - Гольберг наклонился и заботливо ощупал щиколотку.
- Болит?
- Не переставая. Как видите, и на Луне безрассудные прыжки дорого обходятся.
- Попробуйте походить.
- Вы думаете? - Гольберг встал, сделал энергичный шаг, но тут же, скорчив гримасу, сел. - Проклятая нога. Ладно, пойдемте к Рее Сантос, она чем-нибудь поможет.
- А сами вы не в состоянии что-либо сделать?
- Не забывайте, что я занимаюсь психиатрией, майор.
- Ну что ж, в таком случае попробуйте вылечить ногу средствами вашей специальности. Я имею в виду самовнушение, - невинно заметил Родин.
- Заведующий стоматологическим кабинетом не вырвет сам себе зуб.
- Ну, тогда пошли...
И они отправились к Рее Сантос.
- Я пришел к вам за помощью. - Казалось, Гольберг, в чем-то оправдывается. - У меня болит нога. Неудачно прыгнул. Кто бы мог подумать, что здесь...
- Хотела бы я знать, где это вы так прыгаете? Второй случай за эту неделю. Боюсь, что скоро на базе потребуется ортопед. Недавно мне пришлось просвечивать подвернутую стопу.
- В самом деле? - Родин умышленно отвернулся, стараясь избежать многозначительного взгляда Гольберга.
- Ну, конечно. Это было... Да, в субботу. В тот самый день, когда Шмидта нашли мертвым возле радиотелескопа.
- А я не видел, чтобы кто-нибудь хромал.
- А почему Юрамото должен хромать? Через два дня доктор Гольберг тоже сможет прыгать, как козочка.
Родин огляделся.
- У вас здесь превосходное оборудование... Ну, раз уж мы заговорили об этой злосчастной субботе, не могли бы вы сказать, что здесь, собственно, произошло? Вы видели в тот день Шмидта? Разговаривали с ним?
- Нет. То есть да. За завтраком. Потом я видела его там. Но разговаривать с ним уже было нельзя.
- Что же могло случиться? Попробуйте вспомнить обо всем, что происходило в субботу. Быть может, какая-нибудь незначительная на первый взгляд деталь окажется важной.
- Боюсь, что толку от меня будет немного. Суббота ничем не отличается от всех остальных дней. Ничего особенного не случилось. Завтрак прошел, как обычно, - за столом велась ленивая беседа. Потом я пошла в ординаторскую, затем - в кабинет. Кстати, хотите посмотреть? - Она позвала Родина в соседнюю комнату. - Это химическая лаборатория и аптека. К счастью, мы ею не часто пользуемся. Здесь ни у кого еще ни разу не болела голова.
- Вернемся к субботе. Астроном Ланге утверждает, что он около получаса провел в фотолаборатории.
- Да, если не считать того момента, когда ему понадобился бромистый калий.
- И вы говорите, он ушел через полчаса?
- Да, около одиннадцати, незадолго до того, как прозвучала тревога.
- Незадолго? Минут за пять, десять, за минуту?
- Минут за восемь - десять. Кто бы мог подумать, что это последние минуты Шмидта? Невероятно! Сразу же после Ланге я тоже вышла. Когда он прощался со мной, я уже надевала скафандр. В коридоре мне встретились Глац и Мельхиад. Я прошла шлюзовую камеру и направилась в оранжерею.
- По дороге никого не встретили?
- Нет. Я только видела, как несколько раз зажглись рефлекторы ракетоплана. Вероятно, в нем был Нейман.
Казалось, Рея чего-то не договаривает, она все время настороже. Но почему? Боится сказать лишнее?
Родин поднялся и извинился за беспокойство.
В комнате следователя Гольберг со вздохом вынул листок со списком подозрительных лиц.
- Вы готовитесь вычеркивать? - спросил Родин.
- Да, но кого?
- Видимо, обоих, не так ли, доктор?
- Итак, у нас остаются?..
- Маккент и Нейман - двое из тех троих, что прошли парашютную тренировку.
- И Юрамото.
- Да, Юрамото с вывихнутой стопой.
ЗЕЛЕНЫЙ ОАЗИС
Издали оранжерея напоминала гигантские мыльные пузыри, вздувшиеся над поверхностью Луны.
- Здесь нет ни одного кусочка ровного стекла, - комментировал Гольберг, - стеклянные купола должны быть очень прочными, чтобы противостоять внутреннему давлению. Под каждым куполом - одна из секций оранжереи, герметически отделенная от других.
Маккент поднялся навстречу посетителям, его глаза выдавали нескрываемое любопытство.
- Вы хотите осмотреть оранжерею? Правильно, никакая цветная фотография не передаст того, что вы сами здесь увидите. Вы интересуетесь ботаникой?
- Каждый из нас в какой-то мере интересуется ботаникой. - Майор оглядел небольшой кабинет. Полки, на которых стояли батареи пробирок и колб. Стол с различными микроскопами и тиглями. Грядка, которая словно купалась в синем ксеноновом свете. - Хоть я и не специалист, но, разумеется, помидоры от свеклы отличу. Однако, признаюсь, таких плодов я не видывал.
- Это не помидоры, это редиска, - улыбнулся Маккент, - одно из наших маленьких чудес - результат деятельности моих предшественников. После меня продолжит опыты кто-нибудь другой. Каждый подсыпает свою горсть зерна жерновам, и в конце концов мы достигнем цели - изменения биологических особенностей растений. Мы поставим агротехнику с ног на голову.
Биолог отложил гигантскую редиску и освободил два стула, смахнув с них комья глины.
- Присаживайтесь. Вы ведь приехали сюда не на экскурсию. Видимо, речь пойдет о том несчастном случае?
- Да, и в этой связи я бы хотел задать вам несколько вопросов.
- Ну, конечно, я готов ответить, хотя и не уверен, что могу быть вам полезным. Вам уже удалось что-нибудь выяснить?
- Мы ищем кончик нити, которая привела бы нас к истине. Как по-вашему, что могло толкнуть Шмидта на столь непонятный шаг? Казался ли он вам человеком-отрешенным, чем-то озабоченным?
- Нет.
- Но ведь должна была быть какая-то причина, - начал доктор, - сейчас не то время...
- Не то время?
Маккент иронически улыбнулся.
- Разумеется, техника движется вперед семимильными шагами. А наивные люди полагают, что человек также претерпел огромные метаморфозы, что его удастся втиснуть в прокрустово ложе идеального общества. Благо, по их мнению, социальные корни нежелательных тенденций устранены...
- Но по-прежнему существуют следователи и даже целая наука криминалистика, вы это хотите сказать? - перебил его Родин. - Было бы по меньшей мере легкомысленно столь упрощенно смотреть на вещи. Выращивая свои растения, вы стремитесь уменьшить потери за счет устранения вредного влияния среды. Аналогичная задача стоит и перед нами. Я согласен, что с растениями проще и быстрее, чем с людьми. Но вырастить здоровые, выносливые растения, которые не сломает первый же порыв бури, не свалит ночной мороз, которые не боятся засухи, - для этого нужно время. Не только в природе, но и в обществе.
- Тем самым вы признаете, что и у вас есть свои невзгоды. И не только стихийные.
- Мы же не говорим, что наш путь устлан розами. Кстати, и у роз есть шипы. Как биолог, вы должны это знать.
- Ваша работа, - сказал Маккент, - полезна для общества. Вы кружитесь около виновного, а он об этом не знает. А может быть, и знает... нет, не хотел бы я быть в его шкуре - круг сужается.
- Наверное, это не очень приятно. - Взгляд майора был устремлен куда-то вдаль. Неясная мысль коснулась его сознания, будто слова Маккента что-то ему подсказали, но он не мог уловить этой мысли. - Однако вернемся к Шмидту. Когда вы его видели последний раз?