Страница 12 из 20
- За ущерб, который вы нанесли метеостанции, - медленно начал Метцов, затем изменил позу на более решительную, и его глаза - Майлз мог бы поклясться - загорелись слабым красным огоньком, а уголок сжатого рта искривился вверх, - вы будете ответственным за неквалифицированные работы в течение недели. Четыре часа в день. Это в дополнение к остальным вашим обязанностям. Будете являться к сержанту Ньюву в эксплуатационную службу в 05:00 ежедневно.
Капрал, все еще стоящий позади Майлза, издал приглушенный прерывистый вздох, который Майлз не смог интерпретировать. Смех? Ужас?
Но... Это несправедливо! И он потеряет значительную часть ценного времени, которое у него осталось на то, чтобы выжать из Ана технические навыки.
- Ущерб, который я нанес метеостанции, не был глупой случайностью, как со скатом, сэр! Это было необходимо для моего выживания.
Генерал Метцов вперил в него очень холодный взгляд.
- Пусть будет шесть часов в день. Мичман Форкосиган.
Майлз проговорил сквозь зубы, выдергивая слова как клещами:
- А вы бы предпочли участвовать в беседе, которая бы сейчас имела место с вами, если бы я позволил себе замерзнуть, сэр?
Наступила тишина. Мертвая тишина. Набухающая, как убитое на дороге животное под летним солнцем.
- Вы свободны, мичман, - наконец процедил Метцов. Его глаза были двумя сверкающими щелочками.
Майлз отсалютовал, повернулся кругом и зашагал, прямой и натянутый, как какой-нибудь допотопный шомпол. Или как доска. Или как труп. Кровь стучала в висках, щека подергивалась. Мимо капрала, который стоял по стойке "смирно", не без успеха подражая восковой фигуре. Наружу за дверь, наружу за наружную дверь. Наконец он один в нижнем коридоре административного здания.
Майлз отругал себя мысленно, затем вслух. Ему действительно стоит попытаться выработать более нормальное отношение к старшим по званию. Он был уверен, что в корне проблемы лежало его чертово происхождение. Слишком много лет он путался под ногами целых толп генералов, адмиралов и высших управленцев в особняке Форкосиганов: за обедом, за ужином, все время. Слишком долго он сидел, тихий как мышь, стараясь стать невидимым, когда ему позволялось слушать, как они вели весьма откровенные споры и обсуждали сотни тем. Он видел их такими, какими они, вероятно, видели друг друга. Когда обычный мичман смотрит на своего командира, он должен видеть богоподобное существо, а не... будущего подчиненного. А уж свежеиспеченные мичманы должны быть и вовсе существами второго сорта.
И все же... "Что с этим Метцовым?" Он встречал людей такого типа раньше, принадлежащих к разным политическим течениям. Многие из них были энергичными и способными вояками, пока не лезли в политику. Звезда военных консерваторов как партии исчезла с небосклона еще во времена кровавого падения клики офицеров, ответственных за катастрофическое эскобарское вторжение, более двух десятилетий назад. Но опасность революции со стороны крайне правых, некой возможной хунты, собравшейся спасти императора от его собственного правительства, - эта опасность, как знал Майлз, оставалась вполне реальной в мыслях его отца.
Так не из-за политического ли душка, исходящего от Метцова, у Майлза волосы встали дыбом на шее? Определенно, нет. Человек действительно политически тонкий попытался бы использовать Майлза, а не расправиться с ним. "Или ты просто зол на то, что он сунул тебя на какую-то унизительную работу по уборке мусора?" Не обязательно иметь радикальные политические взгляды, чтобы испытать некое садистское удовольствие от того, чтобы назначить на такую работу представителя класса форов. Возможно, с самим Метцовым также обошелся в прошлом какой-нибудь заносчивый фор-лорд. Причины могли быть политические, социальные, генетические - какие угодно.
Майлз вытряхнул шум из головы, и заковылял прочь, чтобы сменить одежду на рабочую и найти затем инженерную службу базы. Сейчас уже ничем не поможешь, он завяз глубже, чем его скат. Ему просто надлежит как можно больше избегать Метцова все ближайшие шесть месяцев. То, что так хорошо получалось у Ана, определенно получится и у Майлза.
Лейтенант инженерной службы Бонн готовился зондировать почву в поисках ската. Это был худощавый мужчина лет, вероятно, двадцати восьми - тридцати, со скуластым, щербатым лицом и с нездорового цвета кожей, покрасневшей от местного климата. Оценивающие карие глаза, руки умельца и некоторый язвительный дух, который был, как показалось Майлзу, скорее его постоянной чертой, нежели реакцией конкретно на Майлза. Бонн и Майлз хлюпали вдоль болота, в то время как два техника из инженерной службы в черных утепленных комбинезонах сидели на крыше своего тягача, стоявшего в безопасности от трясины на ближайшем каменном выступе. Солнце было бледно, а нескончаемый ветер холоден и влажен.
- Попробуйте где-нибудь здесь, сэр, - предложил Майлз, указывая направление и пытаясь оценить углы и расстояния на местности, которую ему довелось видеть только на закате. - Думаю, вам придется углубиться по крайней мере метра на два.
Лейтенант Бонн без улыбки посмотрел на него, поднял длинный металлический щуп в вертикальное положение и ткнул им в болото. Щуп застрял почти сразу. Майлз в недоумении нахмурился. Скат определенно не мог всплыть наверх.
Бонн, не выказывая никакого удивления, навалился на стержень своим весом и повернул. Стержень начал вкручиваться вниз.
- На что вы наткнулись? - спросил Майлз.
- На лед, - буркнул Бонн. - Сейчас толщиной сантиметра три. Мы стоим на корке льда, он под слоем этой дряни. Похоже на замерзшее озеро, только вместо воды - грязь.
Майлз для проверки топнул ногой. Мокро, но твердо. Ощущения те же, как когда он разбивал здесь лагерь.
Бонн, наблюдавший за ним, добавил:
- Толщина льда меняется в зависимости от погоды. От нескольких сантиметров до полного промерзания. В середине зимы на это болото можно спокойно сажать транспортный катер. Приходит лето, и лед истончается. При правильной температуре он может за несколько часов растаять от кажущейся твердости до жидкого состояния. И обратно.