Страница 10 из 13
Это он так пытался развлечь себя. Не помогало ничуть.
«Автозак» притормозил, послышались лязг и скрежет, и сквозь Южные ворота «ЗИЛ» вкатил на территорию «Крестов».
Пассажиры притихли: прониклись, наконец. Да и Карташ почувствовал трепет, аж передернуло всего — англичане называют это «гусь прошел по моей могиле». Совсем как парень из братанов Стругацких, попадающий на Зону — тот тоже всякий раз чувствовал содрогание и мурашки. Ну, а «Зона», «Кресты» — какая, на фиг, разница...
Остановились. И некоторое время не происходило ничего.
— Чего стоим-то? — напряженным шепотом спросил кто-то.
— Чего, чего, — огрызнулся «адидас». — Машину снаружи осматривают... А ты торопишься, что ли, куда-то?!
Распахнулась дверца, конвоир скомандовал скучным голосом:
— Выходи давай. И, это, стройся.
Поодиночке спрыгнули на свежий снежок, построились в неровную шеренгу. Уже было темно, пустынную заснеженную территорию освещали прожекторы. Оцепления вертухаев с автоматами и с рвущими поводок собаками поблизости не наблюдалось, лишь мялись от скуки трое прапоров. Без автоматов.
И вообще без оружия. С беззвездного черного неба на «Кресты» смотрела желтая луна.
— Короче, я сейчас буду фамилии называть, а названный должен говорить: «Я!», — четко и громко. Ясно? Поехали, — сказал топчущий снег в ожидании гостей коренастый человек в камуфляже и с седыми усами.
— Комендант, — сказал кто-то шепотом. — И че он на воздух вылез, обычно внизу всегда встречал...
В сумерках звания коменданта было не разглядеть, однако ни злобы, ни презрения в голосе не слышалось. Говорил он деловито и отрывисто, как человек, нелюбящий тратить время попусту. Посмотрел на верхнюю из кипы папок в руках, прочитал:
— Мишкин!
— Я... — откликнулся «адидас».
— Имя-отчество.
— Пал-Иваныч.
— Статья.
— Сто шестьдесят первая, часть вторая, пункт "а".
— Место рождения.
— Волгоград...
И так далее — с некоторыми вариантами: иногда кроме места усач спрашивал и дату рождения, или, скажем, адрес прописки, или еще что-то. Когда очередь дошла до вроде бы знакомого бледнолицего, который искоса разглядывал Карташа по пути, Алексей прислушался внимательнее, но названные ФИО опять же ничего ему не сказали: какой-то там Крикунов Родион Сергеевич, осужденный по статье сто шестьдесят третьей, часть три, пункт "г". Серьезная статья. Ну и что? Ну и ничего.
Наконец с формальностями покончили. Усатый взял папки под мышку и, скомандовав: «Пошли за мной. И не растягиваться», — повел цепочку арестованных к мрачному приземистому строению с тускло освещенными подвальными окнами. Сооружение выглядело весьма мрачно и навевало мысли о энкавэдэшных застенках.
В тот подвал и спустились — обширное помещение с низким потолком, выложенное блеклым кафелем, с шаткими лавками по периметру.
А дальше настало время оформления постояльцев гостиницы под названием «Кресты»: процедура насквозь бюрократическая и оттого изнурительная сильнее, нежели любой допрос у следователя. Одна радость случилась поначалу: рассадили их по одиночкам, и Алексей наконец-таки жадно закурил. А потом понеслось...
Инструктаж насчет того, что любая попытка к побегу будет вредна для здоровья: «распишись-ка». Шмон одежды и личных вещей. Деньги, мобильники, колюще-режущее, шнурки-галстуки-ремни и тому подобное изымается, взамен выдается квитанция — дескать, будешь выходить, вернем. Распишись-ка. (Причем деньги можно положить на лицевой счет и официально покупать что-нибудь в «Крестах» типа как по безналу. Удобно, блин. Денег у Алексея было тысячи три.) Хорошо хоть, бритву одноразовую и зубную щетку не изъяли...
Фотографирование.
«Пальчики».
Осмотр у врача. «Флюшка» — флюорография, проверка на тубер и на вшивость, анализ крови на СПИД и прочую каку. Плюс — осмотр тела на предмет гематом и иных повреждений; при наличие таковых — обязательная запись. («А это зачем?» — поинтересовался Алексей. — «А это затем, — равнодушно сказал лепила, — чтобы ты потом не вопил, будто фингалов тебе здесь злые цирики понаставили».) Плюс — подробный осмотр организма на предмет «контрабанды»: а вдруг ты за щекой «марки» вперемешку с бритвами несешь, а в заднице — ствол?..
«Прожарка», баня, то есть, с местным колоритом: тугие горячие струи, клубы пара, голые тела — некоторые синие от наколок...
Наконец, выдача матраца-одеяла-подушки-миски-кружки-ложки: «распишись-ка». Прапор, который выдачей заведовал, наметанным глазом оглядел небогатый прикид Алексея, хотел было предложить помощь насчет «продать-купить», но, наткнувшись на угрюмый взгляд, ничего не сказал.
Ну, вроде, все.
Оделись, выстроились, и в сопровождении усача гуськом двинулись на свежий воздух. Шли недолго — до поста в этом же здании, где их уже поджидал очередной камуфляжник с лейтенантскими погонами, такой же деловитый и сурьезный. И все по новой: фамилия, за что определен в «Кресты» — и далее по тексту. На вопрос за что сидишь «адидас» вскинулся:
— Да ни за что, командир. Ментам просто палку срубить надо было, вот и повязали на улице, бля буду!
Сержант устало поднял взгляд и спросил:
— А по версии следствия?
«Адидас» тут же стух и проворчал, запахивая полы куртки:
— Ну, если по версии... То, как водится... грабеж. Это... группой лиц по предварительному сговору.
— То-то...
После чего сержант споро распределил вновь поступивших клиентов по корпусам, и разбившиеся на две группки, ведомые цириками, постояльцы разошлись в разные стороны.
Через двор, в обход двухэтажного строения, по расчищенной дорожке налево. Разговорчики в строю прекратились, все как-то прониклись и осознали: вон она, последняя пересадочная станция, транзитный вокзал, откуда некоторые отправятся дальше — в увлекательное турне по лагерям и «химиям», а иным, дай-то бог, посчастливится не попасть на поезд и вернуться к обыденной жизни... Молчали и конвоиры, и лишь снежок скрипел под ногами — «хрусть, хрусть...». Темнел на фоне подсвеченного луной неба купол «крестовской» церкви.
Вошли в корпус, тот, что расположен дальше от Невы; скучающий человек в будке нажал кнопку, щелкнул замок, впередиидущий конвоир открыл дверь — плексигласовую, помутневшую от времени и частых касаний плиту, примастряченную к решетке, — позадиидущий дверь закрыл. Короткий коридор, еще одна дверь...