Цвет

Не зря Слобода боялся. Видимо, достаточно знал Арслана, чтобы ждать от того всякой подлости. Дорвавшись до власти, кто ж ее делить будет? И Зурабов, и Слобода хотели единоличных полномочий. Арслан оказался более нетерпеливым. И, спровоцированный Шандар, он решил действовать. Да и что сложного: взять несколько своих людей, прийти к директору и вежливо попросить подписать приказ о передаче властных полномочий Зурабову Арслану Хаметовичу. Людей у Зурабова всяко больше, чем у Слободы. Если те умные - сопротивляться не будут. А коли будут - пострелять их - пара пустяков.

Арслан был полностью уверен в своих силах и возможностях. Он не знал одного: что тревожная кнопка в кармане Слободы связывалась напрямую с Шандар.

Почувствовав сигнал, зель неспешно отложила бланк заказа, вынула из сейфа кобуру с пистолетом и перепоясалась. И вышла в коридор.

Зурабовские бойцы стояли вдоль стен. Они заметили секретаря директора, но реагировать не спешили: приказов насчет нее никто не отдавал. Оружия они не заметили. И вообще не придавали операции по устранению директора большой значимости. Это им в минус. Потому что Шандар вошла в кабинет Слободы.

Кроме самого директора, сидящего в кресле, и Арслана, стоящего перед столом, в кабинете находились три бойца личной охраны Зурабова и один - Слободы. На столе перед директором лежал отпечатанный лист бумаги, а в руке Слобода держал ручку, явно намереваясь поставить подпись.

Зурабов держал в руке пистолет, нацелив его в голову директору, и медленно кивал, словно уговаривал: не медли, подпиши.

Слобода аж трясся от страха. Наведенное оружие еще и не то с людьми может сделать. Вошедшую Шандар трое бойцов Зурабова проигнорировали - она воспользовалась специальной техникой рассеяния внимания. Лишь когда она захочет, тогда и увидят ее во всем блеске. И только те, к кому она обратится.

С Арсланом нужно было действовать по-другому. Если есть возможность физического устранения, надо ей воспользоваться. Но для начала - вывести из равновесия. Напугать.

Как метод устрашения пистолет подходил лучше всего. Шандар достала его, навела на Зурабова и четко скомандовала:

– Положить оружие! Руки за голову!

Зурабов и не думал подчиняться - трое его людей легко нейтрализуют нахалку, не выполняющую своих обещаний. Он повернулся и увидел, что его бойцы и не думают брать на прицел Шандар. Это взбесило Арслана. И выместить свое бешенство он мог на вполне подходящей кандидатуре - на Шандар.

Слобода нисколько не сомневался, что сейчас последует: Зурабов выстрелит, убьет Шандар, а после и его самого. А эта дура всё медлит и о чем-то своем думает.

– Стреляй! Стреляй, зараза! - директор привстал в кресле, силясь донести до зель всю глупость ее поведения.

Шандар и не думала подчиняться. Пусть орет. Ей лучше знать, что будет при выстреле. Наверняка, это не пройдет мимо колонистов. Как минимум - превышение должностных обязанностей, повлекших за собой необратимые последствия.

Только самозащита. Только.

Нервы у Зурабова не выдержали, и он выстрелил в четкий черный силуэт, как насмешка стоящий перед ним. Пуля пролетела будто сквозь тело. Арслан сморгнул и чуть не выстрелил снова. Никого не было перед ним.

Шандар стояла сзади него и усмехалась.

– Убейте ее!! - заорал Зурабов вне себя.

Арслан привык приказывать, и его люди подчинялись всегда. И в этот раз - тоже. Они забыли, что девушка стояла рядом с Зурабовым. Шандар сделала всего шаг и укрылась за его телом.

Грохот выстрелов. Пули, настроенные на температуру человеческого тела, находят лишь одну цель. И мертвое тело оседает на пол.

Что ж. Теперь она может наказать убийц.

7. Сиба

Смерть достаточно часто служит ради сплочения оставшихся. Исчезновение Михайлова Слобода предпочел не заметить. Он занял его пост как старший по должности и выступил в роли продолжателя дела начальника колонии. "Вот вернется Антон Петрович, а всё по-прежнему. То-то обрадуется". Только идиот поверил бы в возвращение Михайлова после месяца отсутствия, а таких в колонии не было. Был человек, и не стало. Редко, но бывает.

Но смерть Зурабова Слобода преподнес, как происки врагов колонии. Дескать, Арслан защищал общее дело, но врагам удалось нанести урон в стане истинных радетелей о всеобщем благе. К счастью, враги были вовремя распознаны и нейтрализованы. Но враг хитер и коварен, и кто знает, когда в следующий раз он сделает попытку подорвать жизнедеятельность колонистов. Так сплотим наши ряды! Чтобы жертва не была напрасна! Покажем трудовыми подвигами, что нас не сломить! Даешь план!

Вот такая пафосная фигня. У Шандар скулы сводило, когда она слушала выступление директора. Ничему история людей не учит. Даже не чужая, а своя. Если забывать об ошибках, то раз за разом будешь их повторять.

Под дело сплочения Слобода постепенно переходил к диктаторской форме правления. Он не провозглашал себя единоличным правителем колонии, но к этому шло. Разве что насильственных действий не применял - не требовалось.

Кроме того, Слобода перестал бояться - источник страха перестал существовать - и начал заниматься делами. Хотя, понимал он их весьма оригинально.

Слобода занял жесткую позицию. Ограничил права лабораторий на индивидуальные исследования, мотивируя неизвестностью развития ситуации. Назначил директорат и поставил себя во главе, чтобы ни одно решение не прошло мимо него. Это связывало руки Шандар, но большая часть работы была выполнена, и зель не стала возмущаться.

Рабочие тоже не роптали. Поводы, конечно, нашлись бы. Но чтобы хоть что-то поменять, надо было выступать против начальства, в руках которого скопились все материальные ценности колонии.

Идеи модернизации, принадлежащие Шандар, директор озвучил на первом же большом заседании, без указания авторства. Зель молча одобрила: ей не хотелось, чтобы с ее именем связывали что-либо происходящее в колонии. Для всех людей она оставалась всего лишь секретарем Слободы. Удобная роль. Можно говорить от его имени и не опасаться, что кто-нибудь удивится ее словам. Наверняка ведь, директор всё решил сам, а она лишь передает его приказы подчиненным.

Разумеется, ничьи приказы Шандар не передавала. Ставила Слободу в известность о происходящем и всё. Тот лишь шутил по этому поводу с ней, но Шандар была уверена, что как только основные мероприятия плана осуществятся, Слобода подвинет ее в сторону.

И ладно. Никакие планы карьерного роста не интересовали зель: что ей до человеческих погремушек. Ею двигала одна идея: как можно быстрое установление связи с другими мирами. А эту связь Слобода наверняка включит не раньше, чем дела в колонии пойдут настолько хорошо, что можно будет сказать о реальной выживаемости, самостоятельности и независимости.

Следовательно, нужно процветание колонии. Личный интерес для Шандар. Поэтому она и выбивалась из сил, чтобы заставить людей как следует работать. В этом Слобода вполне мог полагаться на нее.

На уровне директоров служб работал сам Слобода, оставляя Шандар самое неблагодарное: работу с руководителями среднего звена. А это бесконечные проволочки, перекладывание ответственности друг на друга, выяснение личных отношений. И всё это в ущерб работе.

Шандар не жаловалась - сама взялась за такое. Она даже не злилась на людей, как не злится на ребенка любящая мать, видя, что он пытается что-то сделать, но не так, как правильно и привычно всем, а по-своему. У него ничего не получается, но упорный человечек раз за разом делает, не слушая подсказок матери и сердясь на нее и на дело, которым занимается. Сколько времени пройдет, пока он научится? Этого никто не знает. Но не будет же мать сердиться на дитя неразумное.

Ежеутренних планерок Шандар не любила. Явная потеря времени, но при этом, единственный способ быть в курсе происходящего на объектах. Врать в глаза зель все боялись. Ходили слухи, что одного такого любителя пудрить мозги Шандар, уличив во вранье, прилюдно унизила, выставив на площади с плакатом: "Я никогда не говорю правды". Простоял нарушитель недолго: снял плакат и отправился домой. Да только зель быстро вернула его на место, применив физическую силу. Он постоял еще и пошел каяться и давать честное слово, что будет честным.