Страница 24 из 87
- Подожди, - сказал Мазур. - Но обо мне рано или поздно прознает полиция...
- Придумаем что-нибудь, - убежденно сказал староста. - Вдвоем посидим и придумаем. Я умный... ты белый, а значит, тоже умный. Обязательно придумаем. Дадим полицейским денег, они тебе дадут документы... Пройдет время, и все забудут про твой корабль... Перестанут задавать вопросы. Нет, конечно, если ты хочешь, мы тебя отвезем на Лабанабуджо... Подумай, друг мой Джимхокинс, как следует подумай...
Ежели совсем цинично - а что тут было думать? Этот толстяк с одного из тысяч островов только казался простаком и добряком. На деле он был мужичком хозяйственным и цепким. И выбор предложил незатейливый - либо ты, голубь, пойдешь в зятья, либо спихнем мы тебя полиции, и пусть она с тобой разбирается. Та самая крестьянская сметка, побуждающая использовать в крепком хозяйстве все мало-мальски пригодное.
Пожалуй, он нисколечко не кривит душой, царек местный. Ему и в самом деле нужны крепенькие внучата, наследники, - а еще нужен зять-амбал, сподвижник, телохранитель, надёжа и опора, не имеющий тут ни корней, ни родни, всем обязанный старосте, идеальный адъютант в борьбе с несомненно существующей в этом благословенном уголке оппозицией... Умён, прохвост, чего уж там... Прекрасно понимает, что деться Мазуру некуда.
Некуда. Как ни прикидывай, а лучше варианта не придумаешь. Затаиться, обустроиться, ждать счастливого случая... Не на Луне, в конце концов!
- Я согласен, - сказал он решительно. - Как все это должно выглядеть, староста?
- Сейчас объясню, - сказал просиявший Абдаллах. - Сейчас я тебе всё объясню, сынок, дорогой мой Джимхокинс... Лейла, утапачате камеандаки! прямо-таки взревел он.
Моментально появилась Лейла, встала возле папеньки с видом смиренным и благовоспитанным, но украдкой послала Мазуру такой взгляд, что он ни о чем уже не сожалел.
Приосанившись, усевшись в позе Будды, староста изрек:
- Я нашел тебе мужа, Лейла. Вот твой муж. Он пока что не мусульманин, но это ничего, наши предки тоже когда-то не были мусульманами. Дня через три вернется старый Хазинг и сделает по всем правилам... Ну, ты рада? Белый, повидал мир, симпатичный, сильный...
- А он не будет меня бить? - спросила Лейла, опустив ресницы.
- Если ты будешь хорошей женой, ни за что не будет, - заверил староста с усталым видом человека, осилившего недюжинную работенку чуть ли не на манер Сизифовой. - Ну, я пойду проверю, как там наши лентяи чинят сети. Скоро пойдет рыба, за всем нужно присмотреть, а эти разгильдяи сами ни за что не справятся... Вы тут сами придумаете, чем заняться... - Он обернулся в дверном проеме, воздел палец: - И смотрите у меня, чтобы ни капли на землю не сбрызнуть! Мне нужны внуки!
С этим циничным до наивности напутствием он исчез. Слышно было, как он спускается по скрипучей лесенке. "Вот это и называется - влип, - подумал Мазур без особой удрученности, глядя на стоявшую перед ним новообретенную женушку. Двоеженец, а?"
Новоявленная супруга опустилась рядом с ним на колени, лукаво глянула из-под длиннющих ресниц:
- Муж, может быть, ты сбросишь эту тряпку? Такую гадость в доме держать стыдно, я тебе найду саронг поприличнее...
Корабль погиб. Все погибли. Он оказался один-одинешенек, заброшенный черт-те куда. Все эти печальные истины, разумеется, угнетали не на шутку, но то, что с ним сейчас происходило, было столь причудливой смесью сна и яви, что казалось, будто за пределами хижины больше и нет другого мира, насыщенного техникой и шпионскими сложностями. Потонул, как Атлантида. Здесь, где время давным-давно остановилось, где мало что изменилось с каменного века, в существование технотронно-шпионского мира верилось плохо. Ах, какая она была красивая...
- Я, кажется, знаю, что ты собираешься сказать, - тоном воспитанной девочки и с решительно противоречащей этому тону улыбкой промурлыкала Лейла на приличном пиджине. - Чтобы я сняла одежду?
- Угадала, - сказал Мазур, избавившийся от потасканной тряпки, украшавшей торс не самого высокопоставленного члена здешнего общества.
Она двумя движениями сбросила блузку и саронг, прильнула к Мазуру и зашептала на ухо:
- Говорят, белые умеют ублажить девушку замысловато? Знаешь, муженек, мне ужасно надоели здешние пентюхи - кладут тебя, как колоду, и сами барахтаются, как колода, так скучно... Мне с тобой будет весело, правда?
- Правда, - сказал Мазур, осторожно опрокидывая ее на пестрое покрывало.
Она ни капельки не сопротивлялась, часто дыша, зашептала в ухо:
- Покажи мне что-нибудь интересное для девушки, как это будет... узнавательно?
- Познавательно, - сказал Мазур.
- Недавно приходила шхуна, и моряки оставили такой... журнал. Мы с девушками листали... - Она, фыркнув, кратенько обрисовала ему жарким шепотом увиденное. - Это просто для красоты или так тоже делают?
- Сейчас... - сказал Мазур.
В голове вертелось еще что-то деловое - советское консульство, шифр, собственное аховое положение, - но природа, как неоднократно отмечалось передовыми мыслителями, свое берет и в более критических ситуациях...
Новобрачная блаженно ахнула. Семейная жизнь налаживалась.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
"ДЕЛО ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНОЕ..."
Капитан-лейтенант Кирилл Мазур, он же белый человек Джимхокинс, зять и новоявленная правая рука вождя, предпочитавшего цивилизованно именовать себя старостой, возлежал на возвышенном месте, в тени пальмы, откуда открывался невыразимо прекрасный вид на зеленые склоны по бокам и синее море впереди. Живописно задрапированный в чистенький полосатый саронг, он лениво пускал дым и наслаждался пейзажем - то есть занимался тем же самым, что и предыдущие восемь дней. Пролеживал бока, передвигаясь вслед за тенью.
Столь беззаботный образ жизни не имел никакой связи с его высоким местом в здешней иерархии, обретенным столь неожиданно. По большому счету, он попросту вел м у ж с к о й образ жизни.
В некоторых отношениях эти места были сущим раем на земле. Мечтой лентяя. Неведомый автор "Домостроя" мог бы повеситься от зависти.
Одно немаловажное уточнение: сущим раем остров был исключительно для мужеска пола. За дровами и по воду к родникам ходили женщины, стирали и готовили женщины, они же, как легко догадаться, возились на крохотных плантациях бананов и кукурузы. А также выполняли любую другую работу, какая могла обнаружиться. Мужчины же если над чем и трудились, так это над тщетными усилиями придумать, наконец, что бы еще изобрести, чтобы не было так скучно. Первые два-три дня их еще развлекал Мазур (как и они его), но потом зять старосты превратился в привычную деталь местного пейзажа и утратил в глазах односельчан обаяние новизны.