Страница 32 из 47
- Неужели? - Уже ничего не слыша, Чейз накрыл грудь жены ладонью и стал ласкать ее сосок. - Боже, как красиво!
- Она задавала много вопросов о тебе, о том, как ты живешь, и так далее.
- Гусенка Джонс всегда интересовали книги, а не мальчики, - отозвался он и обнял Таню. Ее тело опять приняло его. Задыхаясь, он прошептал: - Как можно говорить о чем-то еще?
15
Тут были теннисный корт, поле для игры в гольф, беговая дорожка, библиотека, забитая бестселлерами, но все-таки это была тюрьма. Встречу с мужем назначили на девять утра.
Девон ввели в комнату, где заключенным дозволялось встречаться с близкими, и ладони ее вмиг стали липкими от пота. Комната оказалась просторной и полной воздуха. Незанавешенные окна выходили в сад, который возделывали сами заключенные. Довольно удобные диван и стулья, на столиках свежие журналы. Посреди комнаты стоял кофейник с ароматным кофе и тарелочка с пончиками.
- Сейчас он придет, - сообщил охранник. - Наливайте пока кофе, ешьте пончики.
- Спасибо.
Девон не хотела ни кофе, ни пончиков. Оставив сумочку на стуле, она подошла к окну, нервно сжав кулаки.
Что сказать?
Может быть: "Грег, у меня роман".
Но это не было романом, речь идет об одной-единственной ночи.
Тогда: "Грег, я провела ночь с мужчиной".
Нет, это еще хуже.
Значит: "Грег, я поддалась минутному порыву страсти".
Страсти?
Страсти.
Как ни крути, но то, что случилось, было преисполнено страсти: всепоглощающей, туманящей разум и... прекрасной.
С той ночи, которую Девон провела вместе с Лаки, эта мысль не давала ей покоя. Она будоражила ее совесть, как потревоженный зверь; прорывалась сквозь самую траурную мелодию свежим, ликующим маршем.
Именно поэтому Девон считала себя обязанной признаться во всем Грегу. Если бы она не запуталась в своих чувствах, как в простынях, на которых они провели ночь с Лаки, ей, возможно, и в голову бы не пришло делиться своим секретом и рассказывать его кому бы то ни было до конца жизни.
Но вместе с чувствами оказалась затронутой и ее совесть. Она ощущала себя виноватой, поэтому ей необходимо было поделиться происшедшим с Грегом.
Ее замужество с Грегом носило необычный, поверхностный характер, но юридический документ тем не менее по-прежнему свидетельствовал, что они являются мужем и женой. По своему свободному выбору она дала ему клятву верности и так же свободно эту клятву нарушила.
Совершил преступление Грег или не совершил, использовал или нет ее колонку в газете для своих собственных целей, виновен он или нет - все это не имеет никакого значения. Она стала неверной женой.
Может, если бы их первая брачная ночь прошла так, как... Как она ожидала и хотела этого...
Если бы ее тело не жаждало любви и ласки, которых он ее лишил...
Если бы он не стал уклоняться от супружеских обязанностей.
Этот факт стал решающим. За несколько часов до первой встречи с Лаки она узнала, что Грег намеренно отказался от брачных визитов, предусмотренных в распорядке тюрьмы. Когда Девон попыталась выяснить, в чем дело, он уклонился от ответа и еще сильнее разозлился, когда она начала настаивать.
Грег умудрился суммировать отрицательные качества ее родителей: отцовскую поглощенность собственной персоной и материнское небрежение ребенком... Неужели она настолько нежеланна, что даже муж, заключенный в тюрьму, не хочег ее?
В коридоре раздались шаги. Девон отвернулась от окна, опустила руки, но затем вновь инстинктивно сцепила их. Она всегда заботилась о том, чтобы хорошо выглядеть на свиданиях с Грегом, стараясь, чтобы ее визиты были ему как можно приятнее, но сегодня даже с помощью прекрасной косметики не удавалось скрыть темных кругов, залегших вокруг глаз.
Сердце Девон забилось чаще, отдаваясь болью в груди. Во рту у нее пересохло. Она попыталась приветливо улыбнуться, но губы ее дрожали в вымученной гримасе.
В дверях появился Грег.
- Приятного времяпровождения, - пожелал им охранник и удалился.
Грег выглядел аккуратным и подтянутым: заключенные здесь носили не тюремные робы, а цивильную одежду. Окинув взглядом комнату, он прошел на середину.
Инстинктивно Девон поняла, что ему была бы неприятна широкая улыбка и радостное "с добрым утром". К счастью, сдержанность приветствия совпала с ее собственным настроением. Поэтому Девон молча и неподвижно стояла у окна. Только когда Грег подошел к ней вплотную, она заметила, что в руках у него газета, а лицо перекошено от ярости. Девон даже подпрыгнула от неожиданности, когда он с размаху швырнул газету на подоконник, после чего повернулся и вышел.
Она отыскала глазами заголовок: "Далласская газета", их извечный конкурент. Грег любезно подчеркнул красным нужную заметку, и Девон так и застыла от неожиданности. Сердце ее бешено колотилось, кровь гулко шумела в ушах.
А она так тщательно подбирала слова, чтобы рассказать мужу о случившемся!.. Оказалось, напрасно старалась. Газета дала обо всем омерзительно подробный отчет.
- Пообещай, что не прыгнешь с балкона и не будешь психовать! - В дверном проеме показался Чейз. Лаки говорил по телефону и махнул рукой, приглашая брата войти.
- Да, мы можем прислать команду уже завтра... - Он подмигнул брату. Пожар не выбил нас из колеи, поэтому мы готовы ехать. Давайте адрес, ребята явятся, как только рассветет...
Потянувшись, он взял листок бумаги, карандаш и записал продиктованный адрес.
- Говорите, Четвертая дорога? Две мили после мельницы. Хорошо. Рад буду снова иметь дело с вами, Виржил. - Едва повесив трубку, Лаки вскочил со стула и издал индейский боевой клич: - Контракт! И огромный! Помнишь Виржила Дабоу из Луизианы? У него четыре проекта на рытье колодцев, и он собирается поручить бурение нам. Что ты на это скажешь, большой брат? Четыре новых колодца! А ребенок, который скоро родится! Разве можно выдержать так много хороших новостей всего за двадцать четыре часа?
Он хлопнул Чейза по спине и подошел к кофеварке.
- Я вызову ребят и прикажу им подогнать свои машины... - Тут он осекся, обнаружив, что брат не разделяет его ликования. - Что случилось?