Страница 14 из 16
После пяти поездок к новой милиции и наблюдения за подъездом он так и не увидел ни одного из тех, кто на всю жизнь запомнился ему в октябре девяносто третьего года. И Андрей, вконец уставший от постоянного нервного напряжения, измученный головными болями, понемногу начал отдаляться от того, что было его одержимой целью, и, мало-помалу приостыв, подчас чувствовал самоуничижительную гадливость к этому успокоению.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Он вошел в комнату и увидел ее в кресле-качалке перед телевизором заложив ногу за ногу, она грызла яблоко и сердито смотрела на экран. Поздний августовский закат угасал на стене теплым оранжевым пятном.
- С глаз долой, - вдруг сказала она возмущенно и выключила телевизор. Бесстыдник какой! Сам, как бык, а поет про какую-то синеглазку и притворяется влюбленным голубком. Соблазнитель!
Он взглянул на нее с веселым любопытством:
- Вы беспощадны, Таня. Уничтожили певца, и что же? А он ведь заслуженный.
- Да пусть хоть перезаслуженный. Бык - и все! Она, с беззаботным видом продолжая грызть яблоко, украдкой стала рассматривать Андрея из-под ресниц.
- А вы кто - князь Болконский? Пришли жениться на маленькой княгине? Просить моей руки?
- Разве, Таня, это возможно? Вы только-только школу окончили. Вот видите, Толстого вспомнили. Наверное, проходили по программе. Вам еще...
- Ничего не "еще"... Что это такое "еще"? Звучит как "щи", "каша", "простокваша"...
- Я хотел сказать: вы еще в институт не поступили.
- А может быть, я и не хочу. Почему вы решили? Пойду в продавцы парфюмерного магазина. Вы знаете, кто из греческих философов сказал: "Познай самого себя"?
Немного смущенный, Андрей сел на диван, чувствуя ее взгляд на своем лице, - теперь она наблюдала его насмешливо.
- Кто сказал - не очень помню, - ответил он, настраивая себя на легковесный тон. - По-моему, Сократ. А возможно, и Аристотель.
Она хлопнула себя кулачком по колену:
- Ах вот, видите, университет окончили, а не помните. А я, представьте, стала познавать себя, думать, вспоминать и угадывать свою судьбу. И допознавалась до того, что все перевернулось в голове. Я почувствовала себя эгоисткой, развратной и гадкой. Противно на себя в зеркало смотреть. Какой-то птеродактиль!
- Вы почувствовали себя развратной и гадкой? Что такое случилось?
- А зачем вам это знать? Любопытной Варваре на рынке нос... и так далее...
- Я не любопытная Варвара. Просто вы, по-моему, все преувеличиваете.
- Нисколько! Если я все перескажу вам про себя, я обезоружусь. Разве не так? Вот вы смотрите на меня и думаете: какая хорошенькая девочка, миленькая, скромная... А стоит вам увидеть, что у меня на душе, вы сразу, конечно, обалдеете и сделаете вывод: дикобраз, попугаиха в мини-юбке.
Он пожал плечами:
- Ничего не понимаю, с какой целью вы на себя наговариваете.
Она перебила его:
- Оставьте, пожалуйста, красноречие про всякие непонимания. Я-то знаю, кто я. А вот вы знаете? Себя, себя знаете? Только искренне, как перед Страшным судом...
- Знаю ли я? - Он запнулся и, не находя шутливый ответ, спросил вежливо: - Можно мне закурить, Таня?
- Да курите, Боже мой, сколько вам хочется. Меня это не касается. Так что же вы ушли от ответа? Смутились и сразу курить.
Она чуть-чуть покачивалась в кресле, сбоку глядела на него с выражением женщины, поставившей в затруднительное положение мужчину, и ее полные губы изгибались в победной улыбке.
Он закурил, поискал взглядом пепельницу, не нашел и бросил спичку в открытое окно, в которое ломились ветви уличных тополей, розовеющих на закатном солнце.
Она радостно ужаснулась:
- Не исключено, что ваша спичка упала кому-нибудь на лысую голову! Знаете, я однажды поливала вон тот цветок алоэ, - видите? - а остаток воды выплеснула в окно. И тут внизу раздались ужасные вопли и ругательства, кто-то кричал, что не позволит выливать ночные горшки на головы честных людей, что разнесет наш дом в щепки, а я затаилась, как мышь, и только ждала звонка в дверь. Вот видите, как небезопасно бывает бросать что-нибудь в окно.
Откидываясь затылком к спинке кресла, она закачалась быстрее с тем же детским победным выражением, как будто все, что она говорила и делала, доставляло ей удовольствие.
- А впрочем, знаете, у меня иногда руки чешутся. Так и хочется иногда телевизор в окно выбросить, когда чепуху передают всякие прилизанные стильные мальчики. Он у меня дождется.
- Кто он?
- Ящик. Так и вылетит у меня вверх тормашками.
- М-да, Танечка, интересно.
- Что "м-да"? Что вам интересно? Вы мне не ответили: вы познали самого себя?
Андрей посмотрел на ее ноги, не закрытые короткой юбкой, увидел еле заметную тонкую царапинку на ее круглом нежном колене. Какое, должно быть, наслаждение поцеловать это колено - вот сесть перед ней на пол, обнять ее ноги... "Просто замечательно, - подумал он, поражаясь мысли, что в какую-то минуту не сдержится. - Я просто дурею. Надо держать себя в руках, милый..."
- О чем вы так странно задумались? У вас какое-то отсутствующее лицо, услышал он ее смеющийся голос и мгновенно принял позу упредительного внимания. - Не хотите отвечать - не надо. Сидите и курите. А я покачаюсь в кресле и посмотрю на вашу не очень модную прическу.
- Нет, почему же, - заторопился он. - Спрашивайте, я готов отвечать.
- Правду?
- М-м... конечно... да...
- Не очень искренне отвечаете, но ладно. Первый вопрос: вы эгоист? Себя очень любите?
- Н-не знаю. В общем... думаю, не очень. Нет, скорее всего, - нет.
- Себя-а не лю-би-те? Не верю ни капельки! Чепу-шенция! От меня не скроетесь. Эгоист наверняка, как девяносто девять процентов мужского и женского населения земного шара.
- Таня, откуда вы знаете про эти девяносто девять процентов?
- Тот, кто познал самого себя, тот познал все человечество.
- И вы познали?
- Конечно.
- Это не заблуждение?
- И пусть так. Иначе ничего не интересно. Иначе - просто храп в конюшне. Он удивился:
- Храп в конюшне? Чей храп? Лошадиный? При чем же это?
- Не имеет значения. - Она засмеялась, тряхнула волосами. - Впрочем, в детстве однажды я зашла вместе с отцом в колхозную конюшню, когда жили на даче, и сразу увидела: конюх, кажется дед Матвей, без всяких сомнений спал на сене и пускал такие рулады носом, что лошади шарахались от изгороди и ужасно вращали глазами. Никаких заблуждений и никаких золотых снов. Храп - и все.