Страница 44 из 108
- Я был там, когда она его вызвала, - сказал он. - Эйффи, Розанна, она вызвала его прямо из воздуха.
Зия мельком глянула на него и продолжала обмывать Бена. Фаррелл добавил:
- То, как вы знаете с ним друг друга, - я мало что понял, но забывать об этом не собираюсь. Не хочу забывать.
Зия сказала:
- У тебя в комнате лютня свалилась на пол. Ты бы сходил, посмотрел, цела ли она.
Тупые весноватые пальцы проплывали по телу Бена, как облачные тени.
- Да пошла она... С Беном все в порядке?
Идиотское резонерство вопроса заставило его сморщиться и сжаться в ожидании насмешки, но Зия, вновь подняв на него глаза, лишь слабо улыбнулась.
- Нет, - сказала она. - В порядке уже ни с кем ничего не будет. Тем не менее кофе выпить было бы очень неплохо.
Лютня осталась цела, хоть на ней и лопнули две струны. Он отнес Зие кофе и посидел на своей кровати, заменяя струны и слушая, как Зия напевает над Беном в их комнате на другом конце дома. Теперь, когда он ушел, Зия пела более внятно, и Фаррелл мог с уверенностью сказать, что пела она не по-английски и не на том, отзывающемся ветром языке. Мелодия, сухая и неуловимая, казалась слишком чужеродной, чтобы расположить к себе слушателя, но Фаррелл вслушивался в нее, пока она не стала растворяться в нем нота за нотой, как растворяются в крови ныряльщика пузырьки азота. Он заснул, испытывая желание научиться играть ее на лютне, но желание это оказалось неисполнимым.
XI
- Ушел еще до того, как я встал, - рассказывал Фаррелл. - Первое, что я сделал, проснувшись: даже не оделся, пошел его проведать, а он, видите ли, давным-давно ушел. Зия сказала, что он позавтракал, раздавил в саду несколько улиток и отправился в кампус. Типичный день рядового труженика.
- А что она еще сказала? - Джулия сидела за рабочим столом, прилежно трудясь над рисунком, изображающим пораженную какой-то болезнью сетчатку. Не услышав ответа, она подняла глаза и, чтобы привлечь его внимание, помахала бамбуковым пером. - Джо, ради Бога, о чем вы с ней говорили? Только не пытайся меня убедить, что вы просто-напросто поделили газету и обменялись мнениями о том, какую чушь показывают нынче по телевизору, я все равно не поверю.
- Она телевизор не смотрит, - Фаррелл поливал цветы, по обыкновению слишком щедро. Теперь он застрял в дверях мастерской, притворясь, будто разглядывает растущий в кашпо паучник. - Я ей кучу вопросов задал, Джевел. Только что из кожи не вылез. Я спросил, как она могла отпустить его на работу в таком растерзанном виде и что вообще за чертовщина творится с ним и с этой его второй личностью, с Эгилем Эйвиндссоном? А она посмотрела на меня и спрашивает, как я насчет того, чтобы отведать очень симпатичного апельсинового сока, а я говорю, ладно, а кто такой Никлас Боннер, вы с этим милягой в школе, что ли, вместе учились, где это было? А она в ответ налила мне соку. Так оно и шло. Кстати, вон то большое растение, яшмовое, по-моему, гибнет.
- Нет, просто дуется. Я его выставила из спальни, так оно все не может меня простить, - она повернулась обратно к рисунку и, вглядевшись в него, сердито покачала головой, продолжая, однако, разговаривать с Фарреллом. Похоже вы с ней за одну ночь поменялись ролями, а? Теперь ты донимаешь ее въедливыми вопросами, а она притворяется, будто не слышит. Очень странно.
- Выглядит она паршиво, - сказал Фаррелл. - Не знаю, что там на самом деле произошло между ней, Эйффи и этим младенцем с новогодней открытки, но страху они на нее нагнали порядочного.
Он потер колено, теперь уже иссиня-зеленое и припухшее.
- Хотя, должен сказать, она выглядит все же получше девушки. Вот кого мне и вправду жалко, ничего не могу с собой поделать.
Джулия круто повернулась к нему, в темных глазах плеснула тревога, словно ветер взъерошил воду.
- Нет, правда, - сказал Фаррелл. - Она походила на девчушку, впервые попавшую к взрослым на вечеринку, такая была уверенная, что справится с чем угодно, что она теперь как все, что настало, наконец, ее время. А оказалось, что она попросту недоросток, дурочка, не умеющая даже толком одеться.
Джулия сказала:
- Вот уж кого не стоит жалеть.
Голос ее, звучавший резко и сдавленно, как будто сломался на слове "жалеть". Очень тихо она спросила:
- А что же ты, Джо? У тебя-то есть какие-нибудь соображения о том, что произошло прошлой ночью? В какие игры играли взрослые на своей вечеринке?
Фаррелл ответил ей взглядом, ему самому показавшимся очень долгим. Затем он сунул руки в карманы, медленно добрел до окна, у которого стоял рабочий стол Джулии, и прислонился лбом к пыльному, нагретому садящимся солнцем стеклу, следя за белым котом, за Мышиком, который лениво плелся по крохотному дворику Джулии - это он вышел охотиться на скворцов.
- Я когда-то жил с женщиной-оборотнем, - сказал Фаррелл. - Я тебе о ней не рассказывал?
Джулия приподняла левую бровь, слегка скосив в ту же сторону рот. Фаррелл продолжал:
- В Нью-Йорке. Она вообще-то не так уж и часто обращалась в волчицу. Большую часть времени она оставалась славной такой еврейкой, очень несчастной, жившей вместе с матерью. Помню, она мне сказала однажды, что все эти превращения доставляют ей гораздо меньше хлопот, чем ее чертовы аллергии. Хотя, конечно, какое там меньше. Это она ради красного словца так сказала.
- Я верю, что у тебя имеется причина, чтобы рассказывать мне об этом, - сказала Джулия. - Искренне верю.
- Я просто хотел, чтобы ты поняла - сверхъестественное не так уж меня и пугает. Если оно и ставит меня в тупик, то не больше того, что называют "естественным", а я не всегда в состоянии отличить одно от другого, повернувшись к ней от окна, Фаррелл увидел, что, слушая его, она безотчетно вертит в руках бамбуковое перо, длинные гибкие пальцы сдавливали черенок с такой силой, что он выскальзывал из них, прогибаясь, словно испуганная до полусмерти рыбешка.
- Ну хорошо, - сказал он. - Пункт первый. Эта девушка, Эйффи ведьма. Самая настоящая. Может быть, пока еще не из высшей лиги, но она работает над собой. Очень много работает. Это тебе как?
- Продолжай, - Джулия аккуратно опустила перо на стол, развернулась вместе с креслом так, чтобы смотреть Фарреллу прямо в лицо, и начала пощелкивать друг о друга ногтями больших пальцев.