Страница 107 из 108
- Я бы никому в этом не призналась, - сказала Джулия,- но мне кажется, что ты раз за разом получаешь какое-то послание.
Фаррелл, скорчась, сидел в кресле, и через всю спальню ел глазами Брисеиду. Джулия продолжала:
- По-моему, наш друг хочет с тобой поговорить.
- Не со мной. Наверняка не со мной. Бен - вот кто ее мужчина, да и ты ей без малого троюродная сестра. А мое дело - реплики подавать, я то, что в картах называется "болван" - я, если как следует вдуматься, та же самая Брисеида. А Брисеиде никто не станет звонить по междугороднему телефону.
- Для нее мы все - Брисеиды. Кем мы еще можем быть? Материал десятого сорта, дешевый стиропласт для набивки картонных коробок, на таких ни одна богиня всерьез полагаться не станет. Просто у нее выбора нет, она привыкла именно к нам и, черт возьми, ей могли подвернуться знакомые и похуже. Может, мы ей ничем особенным помочь и не способны, но какая-то польза от нас наверное есть, раз она опять за тобой посылает. И если ты ей нужен, ты должен идти.
- Идти! А куда? - Фаррелл выпрямился, и Брисеида умелась в ванную комнату, потревожив белого Мышика, которому, впрочем, хватило двух раундов, чтобы победить ее техническим нокаутом. Фаррелл сказал: - Джевел, я не могу даже понять, остается ли она еще на этой несчастной планете. Но вопрос даже не в том где, вопрос - в каком виде. Ей же ничего не стоило перевоплотиться в здание Национального Банка в Покателло или в какой-нибудь окопчик в Куала-Лумпур. Я и признать-то ее не сумею.
- Брисеида признает. Зачем-то она тебе ее оставила, - Фаррелл зарычал. - Да и кольцо, наверное, тоже. Вон, посмотри как оно сияет.
- Ну да, только сиять оно и умеет. Ни на что другое оно не годится, только напоминать мне о ней, - Джулия улыбнулась и развела руками. Фаррелл мрачно сказал: - Пусть даже так. Пусть я брошу работу, в очередной раз затолкаю свое барахло в автобус и усажу Брисеиду за приборную доску показывать, куда ей угодно, чтобы я ехал. Допустим, я уже до такой степени спятил. И что будет с нами?
- То, что было всегда, - ответила Джулия. - Просто в этот раз все продолжалось гораздо дольше, чему я ужасно рада.
Она похлопала по кровати рядом с собой, Фаррелл подошел и присел на краешек. Долгое время оба молчали. Потом Джулия сказала:
- Я ведь и раньше говорила тебе: мы всегда будем вместе, потому что у нас есть кое-что общее, чем мы ни с кем другим поделиться не сможем, и наши любовники всегда будут испытывать ревность. Но ни ты, ни я - мы не хотим жить друг с другом. Ты же знаешь, Джо, это правда. Это, к сожалению, тоже одна из наших великих тайн.
- Мы слишком долго ждали, - сказал Фаррелл. - Я помню время, давнее уже, когда для нас все было еще возможным. Теперь мы могли бы уже превратиться в пожилую супружескую чету.
- Бессмертное существо зовет тебя в героический поиск, а ты сидишь здесь и лепечешь что-то бессвязное о своих семейных фантазиях. Я лучше лягу досыпать.
Фаррелл обнял ее.
- Когда меня в Покателло упекут в кутузку за бродяжничество и бессвязный лепет, приедешь меня выручать?
- Если ты обещаешь сообщить мне, когда отыщешь Зию. Ты отыщешь ее, старичок. Больше никто не сможет, а ты отыщешь.
Утро, в которое Фаррелл отправился в путь, выдалось промытым до стеклянного блеска, не обернутым в туман, но острым, колющим, так что Фаррелл даже чихнул, сделав первый глубокий вдох. Бен помог ему погрузить последние пожитки в Мадам Шуман-Хейнк, из которой на эту ночь так и не удалось вытурить Брисеиду. Бен молчал, так что первым открыть рот пришлось Фарреллу:
- Как-то одиноко я себя чувствую. Никогда еще, уезжая, не испытывал одиночества. Я буду скучать по тебе.
- Я тем более, - откликнулся Бен. - Я сознаю, что ты отправляешься на поиски вместо меня, и чувствую себя как-то глупо. Но я не могу поехать с тобой.
- Конечно, не можешь. У тебя работа, жизнь, которую надо поддерживать в божеском виде, собственно, как и у Джулии. Это я все еще болтаюсь туда-сюда.
- Не в том дело, - Бен потрепал Брисеиду и обратился прямо к ней: Скажи своей хозяйке, что я всю жизнь буду любить ее, и что я страшно сердит на нее за то, что она меня бросила, когда я в ней нуждался. Я понимаю, это звучит эгоистично и оскорбительно. Но ты ей скажи. Скажи, что я обижен.
Брисеида лизнула его в руку, и Бен добавил, почти неслышно:
- И скажи, что я разговариваю сам с собой на ее языке.
Фаррелл в последний раз подвез Джулию до работы. Дорогой оба молчали. Они держались за руки даже когда Фарреллу приходилось переключать скорость. Он остановился у здания, в котором она работала, и Джулия сама вылезла из автобуса подошла, обогнув капот, к водительскому сиденью и поцеловала Фаррелла, наполовину вытащив его из окошка.
- Будь осторожен, - сказала она. - Ты единственное, что у меня осталось.
- Единственное что?
Обойтись без этого вопроса было невозможно, но когда она ответила, оба уже смеялись.
- Если бы мы только знали, что. Мы бы тогда уже эвон где были.
Она еще раз поцеловала его и ушла, не прощаясь. Последнее наполнило Фаррелла странной надеждой и покоем - он не помнил, чтобы Джулия хоть раз попрощалась с ним, зато они каждый раз встречались вновь.
- Пилот вызывает штурмана, - обратился он к Брисеиде.- Куда, к дьяволу, ехать?
Брисеида бухнулась лапами на приборную доску и заскулила, мотнув мордой в сторону Залива. Фаррелл подождал, пока Джулия скроется из виду, и включил зажигание.
При выезде из кампуса в глаза ему бросился похожий на циркового распорядителя рыжеволосый мужчина в костюме-тройке - пристроясь рядом с тележкой продавца горячих крендельков, он громко выкрикивал расписание, в соответствии с которым вот-вот предстояло прибыть Антихристу.
- Вот, полюбуйся, - порекомендовал Фаррелл Брисеиде. - Их тут пруд пруди, они проповедуют грабителям под дождем, обращают в истинную веру пожарные гидранты, в общем, психи, пробу негде ставить. Но они вынуждены это делать, вынуждены пересказывать другим услышанное ими от Бога, так что получается - и они все тоже вышли на поиск. А тут как раз я проезжаю мимо, такой уравновешенный, цивлизованный, и знал бы кто, что я спрашиваю у собаки, куда повернуть, чтобы найти нашу богиню. Полный восторг!