Страница 6 из 18
- Простите меня, - бормотал Хромой. - Она хотела, чтобы я рассказал...
Молодая женщина пришла в себя и натянуто улыбнулась.
- Ничего страшного. Не упрекайте себя. Лучше знать правду. Я вас благодарю. А теперь скажите, если знаете, почему Дворянчик так поспешно отошел? Почему он обрек брата Ландри на мучительную смерть? Это непонятно, а необъяснимое всегда таит опасность.
Желая загладить грубость своего признания, Хромой не заставил на этот раз себя упрашивать.
- Мне не все известно, но я думаю, что все взаимосвязано. Ночью, в тот день, когда капитан Гром... я хочу сказать сеньор Арно, ушел от Дворянчика, в лагерь прибыли двое. Они прискакали на прекрасных лошадях, были одеты в черное без каких-либо знаков отличия. Они хотели поговорить с предводителем. Но охрана сеньора Роберта знает свое дело. Наглый тон не является паролем. После определенных колебаний пришельцы сказали, что их послал герцог Бурбонский. Я был там и все слышал. Они говорили с сильным акцентом.
- С акцентом?
- Да... вероятно, это были ара гонцы или скорее кастильцы. Их акцент напомнил мне времена, когда мы сражались с этим хищником де Вилла-Андрадо. Как только я услышал посланников герцога Бурбонского, решил, что это были его люди.
- Это могло быть и то, и другое, - прошептала Катрин. Давний враг вызвал у нее неприятное воспоминание. - Родригес де Вилла-Андрадо женился на незаконнорожденной дочери герцога. Он ей все оставил...
- Возможно, - ответил Хромой, который не был в курсе дворцовых альянсов. - Они остались в лагере, а ночью монаха подвергли пытке. Его схватили около шатра Дворянчика. Он подслушивал разговор. По крайней мере, они так решили и хотели его заставить признаться. Но он молчал. Может, он ничего и не знал, - заключил Хромой, который, видимо, не верил в героизм под пыткой.
- Но почему он остался в лагере после ухода моего супруга? Почему он не вернулся в монастырь?
- Я думаю, он считал свое дело незавершенным. Он хотел убедить Дворянчика снять осаду.
- Осада снята, а его нет! - грустно вздохнула Катрин. - Он погиб, но ведь это не он заставил Роберта де Сарбрюка уйти, не так ли?
- Нет. Это те двое в черном. Они сказали, что осада была бесполезной, что надо попытаться в другом месте, где можно заработать больше золота.
Катрин сдвинула брови.
- Откуда вы это знаете?
- Вы хотите сказать - я, простой солдат, да? Я понимаю, это может показаться странным, но в то время я был на посту, а учитывая природное любопытство... Но я не тот несчастный монах с чистой и наивной душой, как у маленького ребенка. У меня острый слух, и я умею слушать незаметно, так, чтобы не быть за это повешенным!
- Я понимаю. Так вы знаете, где это другое место и где можно заполучить больше золота?
- Да, знаю. В Дижоне.
- В Дижоне! - сокрушенно воскликнула Катрин. - Это невозможно. Дворянчик сошел с ума!
- Там герцог или нет, но что значит горстка людей Дворянчика по сравнению с войсками, охраняющими город!
- Но речь идет не об осаде...
- О чем же тогда?
- О пленнике, которого герцог Филипп держит в башне своего дворца. Если верить бурбонским посланникам, он стоит больших денег. Сейчас идут бесконечные переговоры о его выкупе, но герцог Филипп согласится освободить его лишь за приличную сумму. Есть из-за чего потрясти королевскую казну и еще кое-кого. Я в этом слабо разбираюсь. Я не вхож в круг великих мира сего.
Катрин и Готье переглянулись. Для них в словах Хромого не было ничего таинственного. Пленником Филиппа был молодой король Рене, герцог д'Анжу, сын Иоланды. Он был схвачен бургундцами в битве при Бюльневиле и заключен в Новой башне дижонского дворца. В Сомюре Катрин получила для Рене письмо. События последних месяцев помешали ей его передать, да она и забыла об этом письме из-за собственных несчастий.
Готье, читающий мысли своей госпожи, тихонькй прошептал:
- Вы ни в чем не виноваты, мадам Катрин! Любой бы на вашем месте поступил так же, вы не могли продолжать свой путь.
Но она не согласилась.
- Нет. У меня было поручение, и я должна была его выполнить, а...
Катрин умолкла: здесь не место это обсуждать. На нее, пытаясь что-то понять, смотрел раненый. Она обратилась к нему:
- Итак, Дворянчик ушел из-за этого пленного? Что он собирается делить? Выкрасть его? Это невозможно! Его, по-видимому, хорошо охраняют.
Хромой тяжело дышал. Он лежал с закрытыми глазам и был так бледен, что Катрин показалось, что он умирает. Женщина склонилась над раненым.
- Вам хуже?
Он открыл глаза и слабо улыбнулся.
- Я чувствую себя не лучшим образом, но хочу договорить. Дворянчик должен позаботиться о тех двоих, а они все устроят так, чтобы пленник навсегда остался в тюрьме. Вы понимаете?
- Это разумно! - сказал Готье. - Нет пленника, нет и выкупа...
- Герцог Бурбонский должен отдать свою дочь за сына этого пленника, и он не хочет, чтобы все его богатство перешло к герцогу Филиппу или чтобы от него требовали слишком большое приданое для латания дыр. К тому же ненависть герцога Бурбонского к герцогу Бургундскому ни для кого не секрет.
- Рене погибнет в тюрьме, и снова вспыхнет война, - заключила Катрин. Итак, картина ясна, и мы должны исполнить свой долг.
Она поблагодарила Хромого, успокоила его, сказав, что он может не опасаться виселицы и что она берет его под свою защиту.
- Вы будете освобождены, постарайтесь поправиться, - Катрин уже собиралась покинуть комнату, как он окликнул ее.
- Если вы мной довольны, примите меня к себе на службу. Клянусь памятью моей несчастной матери, я буду вам предан. А когда вы снова встретитесь с капитаном Г... я хочу сказать, с вашим супругом, я буду вам служить обоим!
Она улыбнулась, взволнованная такой преданностью человеку, который его бросил. У Арно был дар завоевывать сердца и преданность солдат.
Но не поступал ли он так же с теми, кого, по его словам, любил? Катрин не представляла, чем закончится их встреча, но если они оба живы, то встретятся наверняка, иначе и быть не могло.
- Хорошо, - ответила она. - Как только встанете на ноги, отправляйтесь в Монсальви. Я дам вам письмо для аббата Бернара. Он управляет делами в наше отсутствие.