Страница 40 из 44
Тут-то его и обнаружила Бетси. Все ее друзья радовались за Косматого, который наконец-то обрел брата, со всех сторон раздавался веселый смех, и сердце Бетси смягчилось при виде одинокого старика, который некогда был их заклятым врагом. Она подошла к Руггедо и поднесла ему еды и питья.
От этой неожиданной доброты глаза Руггедо наполнились слезами. Он с благодарностью схватил руку девочки и крепко сжал ее.
- Послушай, Калико, - заговорила Бетси, обратившись к Королю Гномов, - что толку злиться на Руггедо? Все свое могущество он растерял и уже никогда никому не причинит вреда. К тому же я уверена, он сожалеет о том, что так жестоко со всеми обращался.
- Это правда? - спросил Калико, глядя на своего бывшего повелителя сверху вниз.
- Да, - отвечал Руггедо, - девочка права. Я раскаиваюсь и больше никому не причиню зла. Я не хочу скитаться по всей огромной земле, я ведь Гном, а Гномы могут быть счастливы только под землей.
- В таком случае, - отозвался Калико, - я разрешаю тебе остаться здесь, если ты будешь хорошо себя вести. Но попробуй только совершить хоть один дурной поступок - я выгоню тебя, как велел Титити-Хучу, и ты отправишься скитаться по земле.
- Не беспокойся. Я буду хорошо себя вести, - пообещал Руггедо. - Быть королем - нелегкое дело, а быть добрым королем еще труднее. Но теперь, когда я превратился в обыкновенного Гнома, я обязательно стану вести праведную жизнь.
Всем было приятно услышать это и узнать, что Руггедо решил исправиться.
- Надеюсь, он сдержит слово, - шепнула Бетси Косматому, - но даже если он снова возьмется за старое, мы к тому времени будем уже далеко и Калико придется самому разбираться со стариком.
За последний час или два Многоцветка совершенно потеряла покой. Прелестная Дочь Радуги понимала, что она уже сделала для своих земных друзей все, что было в ее силах, и теперь ее охватила тоска по дому на небесах. Внимательно прислушавшись, она сказала:
- Мне кажется, начинается дождь. Король Дождя - мой дядя, быть может, он прочел мои мысли и решил мне помочь. Я бы хотела взглянуть на небо и убедиться, верны ли мои предчувствия.
Она вскочила, помчалась по подземному туннелю и выбежала наружу. Все остальные последовали за ней и, прижавшись друг к другу, выстроились на уступе скалы. И в самом деле - тяжелые облака заволокли небо, моросил холодный дождь.
- Это ненадолго, - сказал Косматый, взглянув на небо. - А когда дождь кончится, вместе с ним исчезнет и наша прелестная маленькая Фея, которую мы все успели полюбить. Увы, - продолжал он, немного помолчав, - в западной стороне уже виднеется просвет в облаках и - глядите! - кажется, там появляется Радуга?
Бетси не стала смотреть на небо. Вместо этого она взглянула на Многоцветку. Дочь Радуги счастливо улыбалась навстречу матери, которая должна была забрать ее с собой в Заоблачный Дворец. Еще мгновение - и горы утонули в солнечных лучах, а в небе во всем великолепии появилась Радуга.
С радостными криками Многоцветка взлетела на вершину скалы и протянула вперед руки. Радуга тотчас спустилась пониже, и лишь только ее конец коснулся ног Многоцветки, как та легко вспрыгнула на него и немедленно оказалась в объятиях своих сестер, дочерей Радуги. Впрочем, Многоцветка сразу же высвободилась и, перегнувшись через край сверкающей радуги, кивала, улыбалась и посылала бесчисленные поцелуи своим новым товарищам.
- До свидания! - кричала она.
- До свидания! - хором отвечали друзья.
Прекрасная Радуга медленно поднималась все выше и выше и постепенно растаяла. Как ни вглядывались путешественники, они видели одни только кудрявые облака, плывущие в синеве.
- Жалко, что Многоцветки больше нет с нами, - проговорила Бетси, с трудом сдерживая слезы. - Но, наверное, ей будет лучше там, в небесных дворцах, вместе с сестрами.
- Да уж, конечно, - грустно кивая, согласился Косматый.
- Там как-никак ее дом, а уж мы-то, бедные, бездомные скитальцы, как никто другой понимаем, что это для нее значит. - Когда-то и у меня был дом, - проговорила Бетси. - А теперь, кроме моего дорого Хенка, у меня больше никого не осталось!
Она обвила руками своего косматого четвероногого друга, а он в ответ произнес неизменное "И-а", но было ясно, что ослик прекрасно понимает чувства, охватившие девочку. Что до двуногого косматого друга, то он ласково погладил Бетси по голове и сказал:
- Нет, Бетси, ты не права. Я всегда буду с тобой.
- И я! - с чувством воскликнул брат Косматого.
Девочка кинула на них взгляд, полный благодарности, и улыбнулась сквозь слезы.
- Ладно, - сказала она. - Снова дождь пошел, давайте-ка спрячемся в пещере.
Опечаленные, ибо все они полюбили Многоцветку и знали, что им будет ее не хватать, путешественники вновь вернулись во владения Короля Гномов.
24. ДОРОТИ ДОВОЛЬНА
- Ну что, - заговорила Королева Анна, когда все снова уселись в королевской пещере. - Надо решать, что делать дальше. Если бы я только знала, как найти дорогу домой, я бы тотчас отправилась в Угабу вместе с моей армией - мне ужасно надоели все эти передряги.
- А разве ты не хочешь завоевать весь мир? - спросила Бетси.
- Нет, я передумала, - произнесла Королева. - Мир слишком велик, одному человеку его не завоевать. Я была куда счастливее, когда жила в Угабу вместе со своим народом. Как бы мне хотелось прямо сейчас, в эту минуту оказаться дома!
- И мне, и мне! - с жаром закричали офицеры.
Теперь пришла пора рассказать читателю о том, что все это время в далекой Стране Оз прекрасная правительница Озма внимательно следила за приключениями Косматого, Тик-Тока и их новых товарищей. Вместе с Волшебником Изумрудного Города Озма день за днем не отводила глаз от Волшебной Картины. Картина в раме из особого светящегося вещества занимала целую стену в уютном кабинете правительницы, в королевском дворце Изумрудного Города. Волшебная Картина изображала то, что Озма хотела увидеть в данную минуту, причем все фигуры двигались, и все выглядело в точности так, как происходило на самом деле. Озма и Волшебник наблюдали приключения наших друзей в мельчайших подробностях, начиная с момента, когда Косматый повстречал в Стране Роз Бетси и Хенка, потерпевших кораблекрушение, а Принцессу Роз, приходившуюся Озме дальней родственницей, бессердечные подданные выгнали из ее собственных владений.