Дороги Мертвых

Она встала на ноги, глубоко вздохнула и пошла дальше. — Ну, после всех этих волнений дела не так плохи. Теперь я буду в полном порядке, пока не пойду в неправильном направлении, или пропущу ориентир, или, закрыв глаза, нарушу какое-нибудь мистическое правило, о котором и не подозреваю. Пусть, мы продолжаем с надеждой смотреть вперед, и — вот оно! Маленькая куча камней, в форме пирамиды, которую я должна перешагнуть, а потом, зафиксировав взгляд на самом высоком из вечнозеленых деревьев передо мной, идти дальше, пока не достигну места, где я окажусь у подножия трех холмов. Это должно быть довольно легко, так как холмы это холмы, а не горы и не кучи грязи. Если я вернусь назад, я попытаюсь разъяснить некоторые из этих вещей тем, кто пойдет за мной. Это самое меньшее из того, что я могу сделать.

На самом деле холмы она нашла без излишних сложностей, и повернула в соответствии с указаниями, чувствуя себя более уверенной; она даже начала думать, что задача, несмотря ни на что, ей по силам, и она даже не забыла, несмотря на то, что сконцентрировалась на поисках следующего ориентира, с благодарность подумать о Сетре Лавоуд, которая заставила ее запомнить слово в слово всю Книгу Феникса.

Мы торопимся добавить что, несмотря на растущую уверенность, она не стала слишком уверенной; то есть она по-прежнему точно знала, что еще ничего не кончено, но, напротив, хорошо помнила, что требуются все ее способности и она должна постоянно быть настороже, и быть готовой к тому, что Дороги в любую секунду могут предложить ей. И тем не менее, несмотря на всю свою настороженность, она едва не пропустила то, что случилось следующим.

Книга говорила, что она должна искать место с утесом, не выше чем ваша голова, который должен находиться слева вас, и на этом утесе найти куст с цветами ярко-красного цвета. Этот якобы утес оказался не больше чем высокой кучей земли, чья сторона, обращенная ней, была, казалось, срезана лопатой; на нем действительно был куст, а цветы на этом кусте были краснее, чем самая красная герань. Так что эта часть инструкции оказалась весьма простой, но следующей была команда, повернуться спиной к кусту и встать на звериную тропу, которая поведет ее от куста. Она так и сделала, но как раз в тот момент, когда она была готова встать на тропу, сообразила, что здесь есть две тропы, ведущие в нужном направлении: одна, образованная проходившими здесь среднего размера животными с раздвоенными копытами, вроде оленя или коричневого вола; и другая, сделанная другими, значительно меньшими, вроде норски. И именно вторая вела прямо в противоположном от утеса-недоростка и куста направлении, хотя разница между ними была едва заметна.

Зарика колебалась не больше мгновения, прежде чем изменила решение и пошла по меньшей из тропинок. Вначале она не была уверена в правильности своего выбора, но, решившись, шла и своими зоркими глазами искала следующий ориентир, отказываясь даже думать о сомнениях. — Все еще может быть очень хорошо, — сурово напомнила она себе любимое замечание своих предшественников на Дорогах.

Звериная тропа расширилась и стала настоящей дорогой, но Зарика знала, что это либо знак, что ее выбор был правильным, либо не значит ничего. Следующий ориентир, который она искала, был ручьем, в котором вода падает с трех маленьких ступенек, ни одна из которых не больше вашей лодыжки. Вы встанете на самую большую из трех ступеней, сделаете шаг правой ногой и тогда…

— Что это? — Она нахмурилась, глядя вперед. Перед ней, прямо на дороге, рос какой-то куст, на верхушке которого было гнездо, а в гнезде была маленькая птица, очевидно сидевшая на яйцах. Зарика внимательно оглядела куст, решив, что он слишком высокий, чтобы его перепрыгнуть, и слишком широкий, чтобы обойти. — С другой стороны он не слишком плотный.

— Интересно, — продолжала она, — что эта птица первое живое существо, которое я увидела здесь. Да, конечно, вряд ли кто-нибудь ожидает найти много живых на Дорогах Мертвых. Так что то, что я вижу эту птицу — хорошее предзнаменование. — Не сбиваясь с шага она пошла прямо через куст. Птица улетела, недовольно чирикая, гнездо и яйца упали на землю; Зарика отделалась несколькими царапинами. — Как печально, что она была на моем пути, — заметила она.

Она нашла ручеек с тремя камнями и тщательно выполнила инструкцию. Это перенесло ее в то, что казалось большим, ухоженным садом. Было совсем немного цветов, некоторые из них цвели белым, голубым или желтым; зато было много грядок с маисом и пшеницей, а также самых различных овощей, злаков и фруктов, вроде риса, оливок, арахиса, орехов, слив и даже снежных яблок. Если бы Зарика была получше знакома с сельским хозяйством (что она на самом деле и сделала в последующие столетия), она бы сообразила, что в высшей степени маловероятно найти такую почву и такой климат, которые дали бы возможность этим совершенно разным растениям расти рядом, на расстоянии броска камня друг от друга; но, так как она этого не знала, она даже на мгновение не задумалась над этим, но просто шла и шла среди деревьев и грядок до тех пор, пока не нашла следующий ориентир, после которого пошла дальше.

— Я начинаю уставать, — призналась она самой себе. — Более того, на самом деле я чувствую себя совершенно истощенной. Сколько времени я уже иду? Определенно больше, чем день и ночь, если мерить время как обычно, и значительно больше, чем нужно, чтобы добраться до конца пути, если считать обычными мерками — но здесь никакие мерки не применимы. И, заметим, я далеко не из железа, или даже из твердого дерева, так что есть пределы того, сколько времени я могу не спать и сколько лиг могу пройти. Если эти Дороги думают победить меня ничем иным, как моей слабостью, да, скорее всего они выиграют.

— Но, — продолжала рассуждать она, — я не собираюсь облегчать им задачу. Пока эта местность не изобретет чего-нибудь такого, что окончательно запутает меня, я верю, что какое-то время могу продолжать. Конечно, не успела она произнести эти слова, как окружающий ландшафт начал изо всех сил пытаться запутать ее. Один шаг переносил ее высоко в горы, следующий — на берег моря, и прежде, чем она успела решить, что находиться глубоко в джунглях, она уже стояла на берегу реки или ручья в чаще леса, и все это длилось до тех пор, пока она не сосредоточилась на поисках следующего ориентира, который, наконец-то, появился в виде окаменевшего дерева, с ветками протянутыми так, как если бы хотел обнять ее. Она вспомнила инструкции и обошла его справа. Как только она сделал это, изменения ландшафта прекратились, оставив ее идущей по тому, что казалось звериной тропой, до тех пор, пока она не оказалась на вершине небольшого холма, на котором не было никакой растительности кроме травы, которая поднималась ей по колено. В первый раз за время она могла бы увидеть сверху окрестности, но, ирония судьбы, именно сейчас не видно было ничего, кроме тумана, накрывшего ландшафт.

— Ну, — заметила она, — это именно то, что я ожидала, так как Дороги лучше всего видны изнутри, и если ты пытаешься посмотреть на них извне, то не увидишь ничего. Да, все так, как и должно было случиться. Но, кажется, я что-то сделала неправильно, и меня должны наказать за попытку, так как иначе невозможно объяснить, зачем что-то вроде лианы или виноградной лозы обвило мои ноги, поймав меня за лодыжки.

Она внимательно рассмотрела растение. Что бы не обвило ее ноги, оно не стискивало их сильнее, но и не ослабевало. Она вспомнила все, что учила о препятствиях, которые могут встретиться на Дорогах Мертвых и стала размышлять. — Если это попытка Дорог, или богов, сказать мне что-то, тогда я бы хотела, чтобы они выразились более ясно. Если это что-то сложное и метафорическое, вроде попытки посмотреть на внешний мир как на философскую ловушку, то, должна сказать, я никогда не поверю в это, так что лекция не удалась и ловушка поймала совсем не того человека. Если, с другой стороны, это предупреждение о будущих мистических экзаменах, я могу только заметить, что я едва ли достаточно взрослая, чтобы сдавать любые экзамены потому, что кажется чересчур мистическим, так что я протестую и считаю, что опять-таки ловушка поймала не того человека.