Темный Берег

Кавал сурово улыбнулся и не замедлил шага. С детства, проведённого в Доме Убийц, он помнил, что в рукопашном бою молчание есть сила. «Первым заговаривает слабейший», — вспомнил он старую поговорку учителей.

Конечно, они цитировали бойцов доталисманных времён, которые понятия не имели о вложенном в слова Чарме. Ралли-Фадж сражался как колдун, противостоящий чародею. Но колдун Ралли-Фадж не был готов к встрече с убийцей Каналом.

«И зачем бы это ему? — заговорил сам с собой Кавал, чтобы ослабить цепенящее действие слов Ралли-Фаджа, полных Чарма. — Действительно, зачем? Ни один убийца не выстоит против колдуна».

И он улыбнулся, потому что и не собирался выстоять.

Колдун появился на фоне поблёскивающей стены змеедемонов. В их змеиной хватке висел порванный кровоточащий Котяра.

Кавал помчался вперёд, борода его развевалась на бегу. Он накачивал силу в ноющие ноги и бежал, размахивая руками.

Ралли-Фадж выплюнул искру, полетевшую к ногам бегущего, и она размазалась как грязь.

Кавал поскользнулся, вскрикнул, ноги поехали вперёд, и он неловко свалился на пол.

Ралли-Фадж засмеялся, а потом его булькающий смех заглушил крик Кавала — резкий крик, переходящий в рычание. Его режущая сила высосала из чародея весь Чарм и так ударила в Котяру, что сорвала его кожу из света.

Из-под разорванной маски вскрикнул светловолосый человек, и Риис бросился в жирный дым, который только что был стаей змеедемонов.

Ралли-Фадж шагнул в уходящий дым, пытаясь чёрной магией догнать убегающего. Некротический туман сгоревших демонов застилал путь его силе, и он привязанными к своим ходулям амулетами запустил вихрь чармового ветра.

Позади него Кавал, шатаясь, поднялся на ноги и рассмеялся:

— Твоё время ушло, Ралли-Фадж! Все твои драгоценные надежды на будущее развеялись в этом дыму!

Чародей засмеялся ещё громче, чтобы отвлечь Ралли-Фаджа, и нервные искры света вылетели из дыр маски колдуна, когда он тщетно попытался навести ветер Чарма, пока Риис ещё не скрылся среди каменных склепов.

— Поздно! — захохотал Кавал. — Его тело темно. Оно не видимо глазам силы!

Чародей радостно смеялся.

Тук.

Смех прервался. Стальное острие ходули пронзило бороду Кавала и вышло, окровавленное, из шеи сзади.

Ралли-Фадж стряхнул с ходули мёртвого чародея и отчаянно бросился бежать по загибающемуся пандусу, выискивая огненными глазами исчезнувшего волхва.

Тук — тук — тук — тук — тук — тук…

Кавал смеялся. Его призрак дрожал в реликтовой остывающей ауре и весело смотрел на своё мёртвое тело.

«Небольшая цена за спасение Рииса, — думал он, хотя ледяная тяга Бездны уже влекла его. — Выживет он теперь или умрёт, не важно. Я не бросил его в темноте — как тогда на Тёмном Берегу. Я принёс свет трём слепым богам!»

И осознав, что теперь он наконец заплатил долги, он успокоился достаточно, чтобы услышать разорванную душу другого мертвеца, засасываемую в Бездну. Смех его растаял, и он оглянулся на своё ненужное тело с твёрдым чувством вечности.

Слушая будущее, он не услышал ничего. Должно ли быть эхо, если Риис достиг успеха и Властелин Тьмы пал? Почему не слышно эха?

Он хотел проследовать за Ралли-Фаджем и удостовериться, что Риису удалось уйти, но для этого не хватало Чарма. Только Извечная Звезда давала ему силы сохранять сознание в эманации, которой он стал, и держаться, хотя и очень слабо, за Ирт. А после заката ночной прилив унесёт его прочь, и новая жизнь откроется перед ним — жизнь, начатая во тьме.

В телепатическом трансе, пробуждённом в ней узами судьбы, которые связали её с Дривом, Тиви ощутила, что Властелин Тьмы умирает. За её закрытыми глазами, в абсолютной тьме, рычали и бесновались дикие звери.

— Проснись, малышка! — заворчал Бульдог и слегка ткнул её стволом ружья. Они стояли среди перистых камышей, пощёлкивающих на ветру. — Куда он девался? Ты его видишь?

Тиви открыла глаза. Видение Дрива плавало над туманами болот за ближайшим галечным пляжем.

Это был не герцог, только мираж, который Тиви создала для себя нараставшим в ней Чармом. Она интуитивно знала, что это новое умение — последний и отчаянный дар Дрива. Даже умирая, он передал ей то, что осталось от его ослабленной мощи, и она обнаружила у себя телепатическую силу, которой раньше не было. Сначала Тиви использовала её для успокоения среди папоротников, где Джиоти и Котяра оставили её с Бульдогом. Потом, когда она уже больше не могла ждать, Тиви с её помощью убедила Бульдога идти с ней во Дворец Мерзостей — спасать Рику и лорда Дрива.

Бульдогу тоже все больше надоедало ждать, когда на них обрушатся змеедемоны, и он решил подыграть Тиви с её видениями. Он спустился к берегу, где стоял, по её словам, призрак, там остановился и поманил к себе свою забрызганную грязью спутницу.

— Гляди на эту башню вероломства! — рявкнул он. — Лорд Дрив нас точно привёл.

Они смотрели из-под прикрытия вечнозелёных крон на гигантскую пирамиду, плавающую над сожжённым парком.

— Здесь воняет! — выдохнула Тиви, обегая глазами небо в страхе увидеть змеедемонов.

— Тут была перестрелка, — сказал Бульдог, неправильно истолковав горелую растительность. — Большой бой здесь кипел.

— Котяра — Джиоти?

— Погоди здесь. Я разведаю.

Он вынырнул из листвы и побежал по газону, держа ружьё наперевес.

Тиви побежала за ним.

— Подожди, я сказал! — яростно шепнул Бульдог. — Там же змеедемоны!

— Смотри, Пёс! — Тиви показала сквозь дымный воздух над сгоревшей травой туда, где стоял призрак лорда Дрива. Обнажённое израненное тело было видно им обоим.

— Это герцог!

Бульдог прыгнул вперёд, и призрак отступил.

Фантом мелькал среди сгоревших кустов, подстриженных в виде животных, и Тиви с Бульдогом побежали за ним. Над ними нависала массивная внутренность пирамиды, набитая камерами и кишками трубопроводов.

— Грин! — узнала Тиви мёртвого огра с разорванной мордой.

Бульдог поставил ногу на грудь огра и выдернул штык-нож у него из спины.

— А это жаркое, наверное, Гнол.

Они поискали глазами призрак Дрива и увидели, что тот парит над упавшей звездой, колыхаясь, как пламя. Покрытый корками ран, он глядел на них дрожащими, безумными от боли глазами.

— Обойдём эту звезду сзади, — посоветовал Бульдог, ведя Тиви по разбитым агатам. Песок сплавился в длинные хроматические ленты стекла, и оно хрустело под подошвами. — Она ещё жива. То ли счастье спасло её от перестрелки, спалившей сад, то ли её собственный Чарм. Но нам лучше держаться подальше от линии её взгляда. Рика от него чуть не погибла.

Тиви пошла к израненной тени Дрива, и та унеслась прочь. Своим воображением Тиви позвала её назад и увидела его мысленным взором без ран.

Тонкие струйки чармового дыма соткались в подобие изувеченного герцога.

— Я его чувствую, Пёс! — радостно крикнула Тиви. — Он жив!

Бульдог поднял упавшую звезду, пододвинув руки сзади под два её луча. Она была тяжёлая, и он с трудом её поднял.

— Она почти мертва, — заметил он. — Тяжёлая от отсутствия Чарма.

Тиви пошла к призраку, тот исчез, и она снова позвала его назад. Так повторялось, пока он не привёл её к спиральному пандусу.

— Дрив хочет, чтобы мы шли сюда. Бульдог сделал к ней несколько тяжёлых шагов, неся упавшую звезду.

— Не могу… взять её… с нами.

Он со стоном уронил каменную звезду. Её верхний луч пробил дыру в земле, и она осталась стоять вверх ногами.

Вдруг её розовое лицо сжалось, как кулак.

Бульдог дёрнул Тиви за плечи и оттащил раньше, чем звезда открыла глаза. Их излучение смешало тени в сожжённом парке, и воздух под этим взглядом стал переливаться как шёлк.

Свет Чарма звезды упал на баобаб, осветив в его ветвях прозрачные сущности — желатиновую эктоплазму ушедших душ.

И Кавал тоже там был. Ни Бульдог, ни Тиви не узнали бородатый скелет. Им он казался тем, чем и был — мертвенным призраком. Его пронзённое тело нашёл змеедемон и оттащил в сад, чтобы прожевать в укромном месте.