Страница 1 из 5
Андронова Лора
История о добром боге
Лора АНДРОНОВА
История о добром боге
Он плыл высоко в небе, выше самых легких облаков, и смотрел на землю, расстилавшуюся у него под ногами. Земля была удивительно разной и великолепной в своем разнообразии. Высокие сумрачные горы, таившие в себе лабиринты пещер, сменялись изумрудными лугами, величественные леса водили хоровод вокруг прозрачных озер, яркими бабочками вспыхивали пестрые цветочные поляны. Широкие равнинные реки катили свои воды к безмятежным морям, обрамленным желтыми каймами пляжей. Сосновые боры чередовались с березовыми рощами, и снова поднимались ввысь горы - сперва пологие, а потом все более и более крутые, неприступные, увенчанные ослепительно блистающими на солнце снежными шапками.
Это был его мир. Заботливо вылепленный, выпестованный, продуманный до мельчайших деталей, любовно заселенный тысячей видов разумных и неразумных существ. Его детище, его единственная страсть, его отрада.
Их было три брата. Старший творил, средний созерцал, младший забавлялся. Старший был добр и деятелен. Средний - равнодушен и задумчив. Младший - весел и жесток. Старшего звали Борцом, среднего - Наблюдателем, младшего - Игроком. Создав в одиночку целый мир, Борец почти не вмешивался в его жизнь, позволяя себе лишь изредка вносить новые штрихи. Средний брат созерцал дело рук старшего, находя в этом высшее наслаждение. Младший же, будучи неспособен ни на вдохновенное творение, ни на спокойное созерцание, придумывал для мира игры и сам принимал в них участие.
И все было прекрасно до тех пор, пока на традиционной осенней ярмарке в одном из прибрежных городов юный эльф не смахнул в канаву тележку с товаром почтенного гнома. Хулиган был немедленно схвачен и подвергнут легкому наказанию плетьми. Сие пустячное проишествие было бы забыто на следующий же день, если бы не оказалось, что выпоротый юноша принадлежит к правящему роду Долинных эльфов и фактически является наследником престола. Гномы же, в свою очередь, обнаружили, что среди дешевого хлама в утопленной тележке находилась Малая Волшебная Папаха Горных Князей. Ценный артефакт был безнадежно попорчен сточной водой и теперь представлял из себя дурно пахнущий бесформенный комок шерсти.
Оскорбленный королевич требовал извинений. Гномы требовали материальной компенсации, упирая на то, что столкновение произошло не случайно, а по злому умыслу Долинного Дома, давно точившего зубы на магический головной убор. Эльфы яростно отрицали возможность заговора, назвав в официальной ноте подобное предположение "тяжелым бредом выживших из ума карликов с мехом внутри черепа". В ответ на этот выпад, обидчивые гномы прекратили всякие дипломатические отношения с Долинным, а заодно и с Лесным и Прибрежным Домами.
Хрупкое, напряженное согласие сохранялось еще некоторое время, но в воздухе отчетливо запахло крупной сварой. Первыми не выдержали гномы. Ранним ноябрьским утром группа горных жителей обстреляла из самодельных камнеметов эльфийскую торговую галеру, приставшую к берегу для пополнения запасов пресной воды. Не имея средств для отражения атаки, галера поспешно бежала в открытое море, потеряв около дюжины членов команды убитыми и столько же ранеными. Весть о предательском нападении была встречена в Домах с подобающим негодованием и на следующий же день все гномы, не успевшие покинуть пределов Лучезарной Долины, были колесованы и четвертованы.
Долго лелеемый мир взорвался десятком крупных войн и сотней мелких междоусобиц. Под шумок глобального нашествия гномов на эльфийские земли, люди предприняли попытку отбить у хорнов золотоносные рудники. Кентавры, всегда отличавшиеся воинственным нравом, ополчились сразу против драконов и диких, полуразумных степных импусов. Доселе кроткие орки двинулись в поход на людей, попутно поджигая леса эльфов. Вскоре на земле не осталось ни одного народа, не вовлеченного в противостояние.
Не прошло и трех дюжин лет непрерывных конфликтов, как Борец пожалел том, что он вездесущ. Он слышал стоны, мольбы и проклятья. Грохоту битв аккомпонировал плач сирот и крики пытуемых пленников. Он чувствовал отчаяние каждого умирающего, боль каждого раненого. Бесконечной чередой тянулись к нему духи невинно убиенных, жаждавшие отмщения, наказания для своих мучителей еще более жестокого и кровавого, чем их собственная смерть. Долгие годы Борец терпел. Он являлся народным правителям во снах, требуя прекратить бойню. Он творил знамения. Он создал целую библиотеку пророчеств, гласящих о неминуемой всеобщей гибели в случае непрекращения войны. Но все было напрасно. Борец понял, что созданный им мир смертельно, неизлечимо болен. Тогда он решил спасти хотя бы его обитателей.
Он плыл высоко в небе, выше самых легких облаков и прощался со своим дивным творением.
Серым осенним вечером Борец возник на пороге дешевой придорожной корчмы "Веселое пузо". Он искал своих братьев.
- Эй, гляди-ка! - насмешливый голос Игрока перебил все прочие звуки, Старшенький пожаловал.
Он гордо восседал во главе убогого щербатого стола и искусно тасовал карты. Вокруг него расположилась разномастная компания пьяных бездельников. Те горланили песни и, распивая прямо из бочонков подозрительного качества пойло, время от времени принимались друг друга мутузить.
- Рад тебя видеть, малыш, - произнес Борец с неподдельной теплотой, ты, я вижу, не скучаешь?
Он еще раз окинул взглядом зал и только тогда заметил съежившуюся в углу фигуру Наблюдателя. Средний брат сдержанно кивнул и подошел к столу.
- Семейка в сборе! - вскричал Игрок, - А не выпить ли нам за это?
- Погоди, - Борец досадливо посмотрел по сторонам, - я хочу серьезно с вами поговорить. Мне нужен ваш совет.
- Мы польщены. Честное слово. Наблюдатель, ты польщен? Всемогущему нужен наш совет. Вдумайся только! Черт возьми, не каждый день такое случается! Нет, скажи, ты польщен?
Наблюдатель хмуро понюхал содержимое собственного стакана.
- Тебя плохо воспитывали, Игрок, - заметил он без тени иронии, - когда говорит старший брат, а уж тем более, такой старший брат, как наш, нужно сидеть тихо и почтительно внимать.
- О! Виноват! Прошу разрешения загладить, искупить, - Игрок вмахнул рукой и все обитатели корчмы, включая хозяина и служанок, упали на пол, как подкошенные, - вот теперь нам никто не помешает.
Борец на минуту замялся.
- Я хочу поговорить о существах, живущих в этом мире.
- Мы превратились в слух.
- Меня беспокоят их бесконечные войны, - Борец смотрел прямо перед собой.
- Нашел из-за чего расстраиваться. А я думал, ты что-то интересное скажешь.
- Мы должны им помочь!
- Мы им должны? - удивился Игрок, откладывая в сторону карты, Дорогой братец, ничего мы им не должны.
- Но ведь они перебьют друг друга!
- Ну и что с того? Сотворим новых. То есть, ты сотворишь.
- Неужели тебе их ни капельки не жалко? Они же страдают, мучаются, умирают! - Борец в отчаянии всплеснул руками.
- Такова, знаешь ли, их суть. Они рождены смертными.
- Это так. Но смерть должна быть естественной. Пускай они умирают глубокими стариками на своих кроватях, а не юношами на поле брани.
Игрок расхохотался.
- И как ты хочешь этого добиться? Ласковым увещеванием? Кажется, ты уже испробовал эту грандиозную шутку. О, как величественно было твое появление на Соммерсетской возвышенности! Эти молнии! Это ослепительное сияние! А рокочущий голос!
- Перестань.
- Я буквально рыдал от восторга! Ты же знаешь, я люблю, когда много шума и яркого света. Я даже хотел упасть ниц, но вдруг заметил, что добрейшие гномы, среди которых я находился, воспринимают ситуацию несколько неадекватно. Они махали топорами. Они изрыгали грязные ругательства. Они топотали своими коротенькими ножками. По некоторым признакам я понял, что сии нехитрые существа решили, что твое блистательное появление, твои призывы к миру - это всего лишь ловкий трюк эльфийских чародеев. Мне стало смешно. Я перенесся в эльфийский лагерь, дабы лицезреть реакцию остроухих. Те дружно потешались над нелепым аттракционом, созданным, по их мнению, криворукими гномьими магами. Некоторые эльфы даже взялись за луки и обстреляли твою божественную персону самым непочтительным образом.