Страница 26 из 95
На следующее утро Темпкин провел меня в другую комнату - в нее мы попали, пройдя через чулан с хозяйственным инвентарем. В комнате размещалась рация. Темпкин, радист и я провели здесь несколько часов подряд, ведя трехстороннюю и двуязычную дискуссию о том, как отправить к шлюпке "Полосы" сообщение и что должно содержаться в этом сообщении. Понадобилось немного компьютерной работы, терпеливый перевод Темпкина, несколько испорченных листов бумаги, но радист установил связь с "Полосами" с первой же попытки - как только понял, где надо искать шлюпку.
Я спросил Темпкина, как группе удалось скрыть лазерную радиостанцию от гардианов, и он охотно объяснил:
- Поскольку Вапаус вращается, а поблизости постоянно летают корабли, очень велики шансы на то, что луч перехватят или команды кораблей будут ослеплены этим лучом. Поэтому лазерную радиостанцию всегда держали не на Вапаусе, а на его спутнике, Камне. Теперь мы просто как следует замаскировали ее. Гардианы много раз искали станцию и теперь даже убеждены, что нашли ее, и тем не менее она в безопасности.
Мы постоянно пользуемся лазером, выходя на связь с нашими людьми на планете. Скажу честно - им уже известно о вашем появлении. К сожалению, обратной связи у нас нет. Кроме того, у нас есть несколько небольших ретрансляторов, спрятанных на наружной поверхности Вапауса. Часть из них уже обнаружили, но связь еще не прервана... пока. Как вам известно, выявить лазерный луч в вакууме невозможно, если только не наткнуться на него. Это во многом помогло нам.
Еще час я провел, кодируя сообщение для Джослин стандартным шифром Лиги и надеясь, что гардианы не перехватят его. Самым кратким способом я сообщал, как поступить дальше с приемником сигнала, и велел ждать дальнейших указаний, как перебросить устройство на Вапаус.
Наконец сообщение для Джослин было отправлено.
После некоторых размышлений мне стало ясно, что пятитысячное войско Лиги невозможно принять на Вапаусе, где население составляет всего четыре тысячи человек. На спутнике для войска просто не хватило бы места, еды и даже воздуха. Кроме того, здесь войску было бы негде развернуться. Разумеется, захватить гарнизон спутника солдаты Лиги могли бы запросто, и что дальше? Гардианы с планеты просто взорвут спутник и разом покончат с противником. Или же просто уничтожат все корабли, взлетающие с Вапауса и отправляющиеся в его сторону, дожидаясь, пока население спутника не вымрет от удушья и голода. Нет, войска следовало высаживать на планету - это несомненно. Но осуществить такое решение было не так-то просто. Гардианы следили за всеми движущимися объектами в ближайшем космосе. Хуже того, финнам не позволялось вылетать в космос - за исключением тех случаев, когда это имело большое значение для гардианов, и только под усиленной охраной и после тщательного обыска, для которого обыскиваемых не только раздевали догола, но и осматривали под рентгеном и микроскопами.
Финны пытались похитить несколько маленьких кораблей и даже сумели сделать пару рейсов, но гардианы, как и следовало ожидать, оказались меткими стрелками. Они сбивали любой воздушный и космический транспорт, взлетающий с планеты без разрешения властей. Ускользнуть от бдительного надзора гардианов не удавалось никому.
Все это наводило на мысль, что устройство придется везти на корабле гардианов - разумеется, с достойным сопровождением. Естественно, самым подходящим кандидатом для такой работы оказался я.
План не потребовал длительных обсуждений. Мы всего лишь договорились о том, что заставим гардианов соорудить для нас приемник материи.
Первым этапом плана было внедрение моей персоны в население Вапауса. Кто-то умело поработал с компьютерными банками данных, состряпал и ввел в них убедительное досье на некоего доктора Джефферсона Дэрроу, недавно эмигрировавшего из США. Дэрроу женился на финке и последовал за женой сюда. Жена вскоре умерла, но Дэрроу остался на Вапаусе. В собственной лаборатории он разрабатывал приборы связи. Доктор Дэрроу был высококвалифицированным специалистом по электронике и совершенно не интересовался политикой - вследствие чего заслужил неприязнь соседей. В сущности, он вел жизнь отшельника.
В срочном порядке я был водворен в заранее подготовленный дом у Переднего утеса, где на столе стоял портрет моей усопшей жены, мебель покрывали пятна и пыль, а под стол для пущей убедительности были заброшены грязные, явно провалявшиеся тут несколько месяцев трусы. Мне предоставили возможность на свое усмотрение распоряжаться в доме и делать вид, что я поглощен работой в лаборатории, занимающей одну из комнат.
Никто в точности не знал, когда гардианы проявят ко мне интерес, но предполагалось, что ждать не придется долго. Специалисты по связи значились во главе списка полезных им людей, и насторожить их могло лишь то, почему мое досье оказалось в банке данных совсем недавно.
Итак, я хозяйничал в доме и ждал, пока враг заметит меня. Кухню я привел в совершенно запущенное состояние (Джослин непременно высказалась бы, что в этом дурная привычка оказала мне хорошую службу) и старался вести себя как ни в чем не бывало.
Десять дней мною пренебрегали и финны, и гардианы. Сообщники Темпкина больше не появлялись. Не знаю почему, но даже мои соседи делали вид, что не замечают меня.
Затем в один прекрасный день долгожданное событие произошло.
Вернувшись домой с прогулки по соседним улочкам, я обнаружил, что в гостиной меня ждут гардианы.
Их было трое - главный, развалившийся в моем любимом кресле, и двое прихвостней в мундирах, стоящих рядом.
Увидев старшего гардиана, я понял, что смотрю прямо в лицо врага. Он был слишком толст, его тучность прямо-таки кричала о склонности гардиана жить на широкую ногу, была неопровержимым доказательством, что этот человек ест и пьет больше других - благодаря своим неограниченным правам на все, что только пожелает.
Мышино-серые волосы гардиана были подстрижены так коротко, что топорщились ежиком. Его глаза отражали лишь скуку и брезгливость - пока не устремились на меня. Внезапно эти глаза возродились к жизни, воинственной, отвратительной жизни. Эти глаза почти заплыли складками жира, но блестели, как холодные драгоценные камни. Свой широкий тонкогубый рот гардиан держал приоткрытым, как будто готовясь всосать любой лакомый кусочек, что попадется на его пути.