Страница 105 из 124
- Тем лучше, тем лучше, - шептала Нюта. - Всех сразу. Вот так!
Щербацкий, Лихоборов и отец Капитолий играли в карты. На столе стояло вино. Время от времени все трое о чём-то спорили.
Нюта ухватилась за подоконник. Поднялась, занесла руку. Раскрытая рама пискнула. Щербацкий поднял голову. Их глаза встретились. Ясные, бесстрашные глаза Нюты, полные ужаса глазки Щербацкого. Нюта размахнулась, швырнула гранату. В комнате раздался страшенный взрыв.
ДОРОГА
Дорога. Дорога. Судьба-дорога. Дорога, как время, вперёд бежит.
Утро. Проснулось солнце. Скинуло шапку:
"Здравствуйте, люди! Здравствуй, Анюта! Братишка, куда ты опять идёшь?"
Дорога. Дорога. Идёт она полем, то вьётся лесом, то через речку мостком скрипит. Сбегает в низинку, лезет на горку. Змейкой во ржи шуршит.
Ночует Нюта в крестьянских избах.
- Куда же ты, дитятко? - спросила хозяйка.
Ответит невнятное что-нибудь Нюта. Не пытает больше хозяйка. Мало ли дел на земле у людей.
Выспится Нюта, а утром:
- Спасибо, - и снова идёт вперёд.
Едет мужик дорогой. Остановится.
- Кто ты такая? Садись, подвезу.
Залезет Нюта на дроги и снова ответит так, что только думай-гадай, куда же идёт девчонка.
Оберегается Нюта.
А вокруг? Везде, как в Ромашках. Стонет вокруг земля.
Куда ты шагаешь, Нюта? Что ждёт тебя в палеве этих суровых дорог, в это нелёгкое лето?
Дорога, дорога. Судьба-дорога. Шагает по небу солнце. Шагает под небом Нюта. Дорога, дорога вперёд бежит.
ДРОГНУЛИ
Нюта идёт в Петроград. В Красный Питер её дорога.
"Чуть подучусь, - мечтает девчонка, - комендором, как Виров, стану. С "Гавриила" теперь никуда. Пусть попробует только Лепёшкин".
Шагает Нюта, вспоминает про Ромку. Ромка теперь далеко. Ромка герой, Ромка бьёт белых. Представляется Нюте Ромка верхом на лихом коне. С острой шашкой в руке. С красной звездой на шлеме.
Ромка, Ромка. Царевич Ромка, а помнишь ли Лугу, помнишь ли лес?..
Неделя, как Нюта уже в пути. Далеко за плечами остались и речка Луга, и Ромашки, и город Ямбург. Где-то рядом проходит фронт. Пробраться бы только в Гатчину. За Гатчиной сёла: Красное, Детское. За ними Пулково, Питер, Кронштадт, "Гавриил"...
Ночевала Нюта в большом селе. Тут и застала её долгожданная весть: Красная Армия погнала Юденича. Утром в селе появились белые - отходящая с боем часть.
Длинной кишкой втянулся в село обоз, до сотни телег, гружённых разным добром, пенькой и душистым хлебом. Шумно, с криком и гамом входили роты.
Вступив в село, белые тут же начали рыть окопы. На церковную колокольню подняли пулемёт. За крайним домом, в тени рябин, поставили пушку.
Среди дня в село зашёл незнакомый мальчик - оборвыш, нищенка. С латаной торбой через плечо он ходил от избы к избе, стучался несмело в двери.
- Сироте бездомному, люди добрые, христа ради, на пропитание... выводил он страдальческим голосом.
Пришельца Нюта заметила издали. Он шёл медленно, осторожно пробирался между обозных телег, запрудивших сельскую улицу; с детским любопытством посматривал по сторонам. Мальчик подходил всё ближе и ближе. И вдруг словно оборвалось что-то у Нюты. Нюта признала Ромку.
Ударь среди ясного неба гром, изба превратись в телегу, корова человеческим голосом заговори, не так бы тому удивилась Нюта, как встрече подобной с Ромкой. Нюта стояла как столб. Но минуту, не больше. Наконец она бросилась к мальчику.
- Ромка, Ромка! - кричала Нюта.
Ромка поднял глаза, но не улыбнулся, не вскрикнул от радости, а лишь глянул на Нюту, словно впервые видит.
- Я же Нюта, Нюта! - твердила девочка. - Ну помнишь, Ромка...
- Я не Ромка, - ответил Ромка. - Дяденька, христа ради, сироте бездомному... - потянулся он к проходящему рядом солдату.
- Пошёл вон, - ругнулся солдат.
Даже не взглянув на Нюту, мальчик прошёл мимо.
У Нюты подкосились ноги. Она хотела закричать, снова окликнуть Ромку, но не смогла. Налетевшая обида цепью сковала Нюту. Резко повернувшись к избе, девочка вбежала во двор, влетела в раскрытые ворота сарая, упала на сено и горько заплакала.
"ЭХ, РОМКА, РОМКА!"
Эх, Ромка, Ромка! До позднего вечера Нюта пролежала на сене. Обида проходила медленно, туманила мысли. Хотелось ни о чём не думать, а просто лежать и плакать.
И она лежала, то затихая, то опять всхлипывая.
"Да что я лежу, - вдруг подумала Нюта. - Ромка и не хотел меня вовсе обидеть. Просто так само оно получилось. От неожиданности. Мальчишки - они с самолюбием. Застыдился, конечно, Ромка. Дура, дура", - ругала себя Нюта. Она покраснела, стало совестно за себя.
"Надо догнать, всё объяснить, успокоить Ромку", - прыгали у Нюты мысли. Она представила, как вместе с Ромкой они проберутся к красным (ведь красные рядом!), как явится на "Гавриил" ("Эх, и пойдёт же Ромке морская форма!"), как будут вместе они сражаться и бить ненавистных белых. ("Как Виров, комендорами будем", - опять о своём подумала девочка.)
Она вскочила, бросилась к выходу и столкнулась с хозяйкой.
- Куда ты?
Нюта остановилась.
- Я-то... мне-то... - начала девочка. "Что бы сказать?" Сказала просто, к чему выдумывать: - Мальчик тут... Просил подаяние...
- Ох, ох, - всплеснула руками хозяйка. - Убили его офицеры. Он оттуда, от красных. Он пулемёты, солдат считал, - тараторила женщина. Такое-то малое. Словно мой Вася. Годов-то ему с тринадцать. О господи, что же оно творится!
Перед глазами у Нюты всё пошло кругом.
- Да что ты, родимая! - вскрикнула женщина.
- Ромка, прости меня, Ромка, - сквозь слёзы шептала Нюта.
ВЕРНУЛСЯ
Ночь. Нюта пробирается к краю села.
Тут за овражком в гору идёт дорога. Там за горкой всего в четырёх верстах другая стоит деревня. В ней находятся красные. Ромка от них пришёл.
Выходить из села опасно. Караулы кругом стоят. Нюта крадётся вдоль изб, огородами. Вот и овражек. Вот и бугор. Эх, не сбиться бы только с дороги!
И вдруг:
- Стой, кто идёт?!
Замерла Нюта. Людей не видно. Темень со всех сторон.
- Стой! - послышался снова голос.
Лязгнул затвор винтовки - где-то рядом, шагах в двадцати. Глянула Нюта: сквозь темноту прорезался поднявшийся в рост человек.