Двойная игра

— Слишком рано ты осталась без родителей.

— Мой сестре было тогда еще меньше. Кендра осталась сиротой в двенадцать лет.

— И с тех пор ее воспитывала ты?

— Она жила вместе со мной, — поправила его Эшлин. — Я бы не сказала, что я воспитывала ее, так как почти сразу же после смерти мамы родилась Макси, а через год и семь месяцев Дэйзи. Кендра помогала мне с детьми. — Она посмотрела Корду в глаза. — О лучшей сестре я и не мечтаю. На нее всегда можно положиться, она прекрасно обращается с детьми, не боится работы и никогда ни на что не жалуется. Но она так быстро стала взрослой, что я боюсь, она… — Эшлин неожиданно опять занялась уборкой на столе Этана. Она не хотела, чтобы возникшая вдруг теплота в их отношениях с Кордом исчезла, но то, что она собиралась сказать сейчас, неизбежно должно нанести сокрушительный удар возникшему между ними взаимопониманию. Она отдавала себе в этом отчет.

— Так что она? — спросил Корд.

— Я хотела поговорить с вами. — Эшлин уклонилась от прямого ответа. — Если бы вы не пришли сюда, я бы послала вам записку. Я… я не знала, как еще можно связаться с вами. В справочнике нет телефона «Дубовой аллеи».

Корд достал из кармана свою визитную карточку и что-то написал на обратной стороне. Эшлин наблюдала за ним.

— Моя карточка из Глетчера, — объяснил он. — Я написал два номера «Дубовой аллеи» на обратной стороне. Если я буду нужен, звони туда.

Он протянул ей карточку, и их пальцы слегка соприкоснулись. Корд не собирался отнимать свою руку, их пальцы почти сомкнулись. Эшлин почувствовала слабость в ногах от его пристального, полного желания взгляда.

Быстро убрав руку, она отошла в сторону, стараясь заставить себя сосредоточиться и заглушить эмоции. Она глубоко вздохнула.

— Я. говорила вам о моей младшей сестре Кендре.

— Ах да, конечно. Помнишь, я видел ее у тебя дома? Мне она понравилась. Довольно красивая, забавная молодая леди.

— И ей только восемнадцать лет. Буквально через пару недель она оканчивает среднюю школу. Среднюю школу, Корд.

Она явно старалась подчеркнуть это, отметил для себя Корд. Но с какой целью, он понятия не имел.

— Она уже почти выпускница средней школы. — Корд пытался нащупать почву. Выражение нетерпения и неодобрения на лице Эшлин заставили Корда сделать еще одну попытку. — Ей восемнадцать, она молодая.

— Да, очень молодая. Слишком молодая для вашего брата, — резко сказала Эшлин.

— Что? — Корд был в полном недоумении.

— У меня есть причина полагать, что ваш брат Уатт… — Эшлин прикусила губу. Ее беспокойство нарастало. Не так-то просто сказать об этом. — …Интересуется моей сестрой, то есть пытается совратить ее.

Казалось, что слова повисли в воздухе, и это мгновение длилось бесконечно долго.

— Никогда не слышал ничего более нелепого! — нарушил тишину Корд. Его слова прозвучали довольно резко. — Черт побери, слишком долго ты работаешь с этим мерзавцем Торпом, если смогла поверить, что мой брат способен на такое! — Он начал ходить по комнате, хранившей следы недавнего гнева Холли. — Он неспособен на это! Подумать только! Совратить подростка! Уатт! Я бы просто рассмеялся, если б все это не было так оскорбительно, черт возьми! Это же не что иное, как клевета, абсолютная ложь! — С беспокойством наблюдая за ним. Эшлин была почти уверена, что он схватит сломанный стул и запустит им либо в окно, либо в нее. — Что происходит, Эшлин? — Он остановился прямо перед ней, и эта близость не принесла ей утешения. — Ты и твой дружок Торп стараетесь дискредитировать моего брата, распространяя слухи, что он… как будто он… — Корд запнулся.

Эшлин попыталась слегка отступить назад, но его огромные руки схватили ее за плечи, и она оказалась прикованной к месту. Она почувствовала, как его пальцы сжимают ее. А если она попробует вырваться, станет ли он ее душить?

— Это не имеет никакого отношения ни к Этану, ни к его кампании, — сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я бы сама никогда не стала распространять слухи о мой сестре и другим бы не позволила. Я хочу оградить Кендру от неприятностей. Поэтому и прошу вас поговорить с братом, чтобы он оставил ее в покое.

— Уатт не нуждается в том, чтобы его просили оставить в покое восемнадцатилетнюю выпускницу средней школы!

— Нет, нуждается! — закричала Эшлин. — Мы же с вами понимаем, что это погубит их обоих, даже если они не могут или не хотят понять этого сейчас, — с унылым видом добавила она.

Корд посмотрел в ее широко раскрытые голубые глаза, полные отчаяния. Как бы ни были возмутительны ее претензии, ясно было, что она убеждена в своей правоте. Он отпустил ее и отошел в сторону, глубоко засунув руки в карманы брюк.

— Почему ты думаешь, что Уатт… — Он не мог даже повторить обвинение, считая это ниже своего достоинства. — Ты имеешь какие-либо доказательства, чтобы утверждать такое?

— Нет, — призналась она, не обращая внимания на его сарказм. Она рассказала ему о поспешном отъезде Уатта минувшим вечером, о ее разговоре с Кендрой. — Я чувствую беспокойство за них — вот и все.

— То, что ты называешь беспокойством, психиатр назвал бы паранойей.

— Я не сумасшедшая, Корд!

— Но ты слишком подозрительна, когда дело доходит до отношений между братьями Уэй и твоими сестрами.

— Я что, по-твоему, не имею на это права? — огрызнулась она.

— Понимаю, ты не одобряла мои отношения с Рейлин. В твоих глазах я негодяй, который бросил ее, даже если сама она так не думала. Но вот что касается твоих подозрений насчет Уатта, домогающегося Кендры, то здесь ты не права. Мой брат очень добрый, рассудительный и уважающий других человек. Он никогда не станет использовать людей в своих политических целях, и если Кендра была бы убеждена в обратном и страдала от этого, он бы постарался доказать ей, что она не права. Такой он человек. Я знаю своего брата и…

— Могу поспорить, вы были также уверены, что знаете свою сестру, однако только сегодня узнали о том, что в течение пяти лет у нее был знойный роман с Этаном Торпом.

— Неудачное сравнение. — Губы Корда сжались, образовав тонкую прямую линию.

— А я считаю, что попала в цель. Если бы я рассказала вам о романе между Холли и Этаном до того, как вы увидели фотографии, вы бы из кожи вон лезли, отрицая все. Так что я не собираюсь дожидаться, пока появятся фотографии, подтверждающие связь между вашим братом и моей сестрой.

— Ты явно непреклонна в своем стремлении к безрассудным поступкам.

— Я не намерена допустить, чтобы Кендру использовали и бросили…

— …как я использовал и бросил Рейлин? — раздраженно перебил ее Корд. — Допустим, что так, но для нас обоих это было безболезненно, хотя ты предпочитаешь объяснять все иначе. — Он замолчал, и глаза его неожиданно засверкали. — В этом-то все и дело. Ведь так, Эшлин? Ты ни на минуту не забываешь обо мне и Рейлин, потому что…

— У меня есть достаточно причин, почему я не могу забыть об этом, — резко прервала его Эшлин.

Причиной было живое существо, которому было пять лет и которое звали Дэйзи.

— Почему ты не позволяешь себе забыть, — поправил ее Корд. Он двинулся к ней. Непроизвольно она начала отступать назад. — Черт возьми, все так просто, не могу понять, как я не увидел этого раньше. Ты неравнодушна ко мне и стараешься побороть свои чувства. Поэтому ты вспоминаешь о давнем романе, чтобы использовать его в качестве защиты, придумываешь эту чушь насчет Кендры и Уатта как еще одно средство защиты для…

— Да, я неравнодушна к вам, — вспыхнула Эшлин. — Вы вызываете у меня отвращение, презрение и нечто похожее на тошноту. Помимо этих основных чувств есть еще другие. Недоверие и…

— Это как рефлекс. Всякий раз, когда мы с тобой общаемся, каждый раз, когда ты начинаешь чувствовать себя более раскованно и между нами появляется близость, как — раз! Ты отступаешь и начинаешь войну. С тех пор, как мы встретились, так происходит все время. Подумай об этом, Эшлин.

— Я думаю. Только человек с неимоверным самомнением может принять подлинный антагонизм, который я испытываю по отношению к вам, за подавляемую страсть.