Страница 8 из 60
- Да. Один раз поужинав у меня, люди приходят еще и еще.
- Насколько я понимаю, мужчина с женщиной или компания из четырех человек может просто набрести на твой ресторан, потому что они ищут, где бы перекусить, или им кто-то его рекомендовал и они поехали сюда специально?
- Все правильно.
- С другой стороны, - продолжал Мейсон, - человек, ужинающий в одиночестве, скорее всего, окажется постоянным клиентом?
- Вероятно.
- Вы знаете коренастого мужчину с густыми бровями, сидевшего вон за тем столиком, который сейчас не занят?
- Того мужчину? Я его заметил, но, как мне кажется, он у меня впервые.
- Вы хорошо его рассмотрели?
- Не очень. На лицо не обращал особого внимания. Я следил за его манерами. Понимаете, надо наблюдать за поведением мужчины, который в одиночестве приходит сюда поужинать. Возможно, он хочет кого-то подцепить. Если не возникает никаких проблем, то и мы ничего делать не будем. Однако, если он начинает пить и приставать к женщинам, то мы предпринимаем определенные меры. Именно поэтому я всегда смотрю за одинокими мужчинами. Я взглянул на этого и увидел, что он просто пришел поесть, никого не трогает. Как бы мне хотелось, чтобы и полицейские никого не трогали!
Мейсон кивнул.
- А почему вы вдруг спросили о нем? - внезапно заинтересовался Албург.
- Пытался выяснить, кто он, - ответил Мейсон.
- Почему?
- Мне кажется, что я его где-то видел.
Моррис Албург в течение нескольких секунд внимательно изучал лицо адвоката.
- Черта с два, - сказал он наконец. - И вы, и я пытаемся обдурить друг друга. И ни у вас, ни у меня ничего не получается. Мы оба слишком хорошо знаем человеческую натуру... Ладно. Спокойной ночи.
2
Мейсон остановился у телефона-автомата в квартале от ресторана Морриса Албурга и позвонил лейтенанту Трэггу из Отдела по раскрытию убийств.
- Говорит Перри Мейсон, лейтенант, - представился адвокат. - Сделаете кое-что для меня?
- Черта с два.
- Почему нет?
- Потому что после этого у меня определенно возникнут лишние проблемы.
- Вы даже не спросили, о чем я прошу.
- Догадываюсь. Если бы это не было чем-то, до чего вам страшно прикоснуться шестом длиной в десять футов, вы никогда не позвонили бы...
- Минутку, минутку, - перебил его Мейсон. - Не кипятитесь. Я прошу о девушке. Ее сбил водитель, которого, скорее всего, винить нельзя. Девушка убегала от человека, пытавшегося засадить ее в свою машину. Свидетели утверждают, что у него был револьвер и...
- Это вы про то, что произошло за рестораном Албурга?
- Да.
- Вы ее знаете?
- Нет. Но у меня есть чувство, что девушке угрожает опасность. Я хочу следующее. Она сейчас, наверное, находится в приемном покое. Я не представляю, насколько серьезны ее травмы, однако, готов оплатить отдельную палату и сиделок.
- Не может быть!
- Готов.
- С чего это вы вдруг стали филантропом?
- Пытаюсь помочь девушке.
- Почему?
- Потому что считаю, что если ее поместят в обычную палату на общих условиях, ее ждет смерть.
- Вы не правы, Мейсон. После того, как пациент оказывается в больнице...
- Знаю, знаю, - перебил его адвокат. - Мое очередное чудачество. Я идиот. У меня искаженные представления о том, что происходит. Я видел слишком много заключенных контрактов, которые оспариваются в суде. Я видел слишком много браков, закончившихся разводами. Я видел слишком много расхождений во мнениях, которые привели к убийствам... Адвокату никогда не удается послушать рассказ о счастливом браке, он никогда не сталкивается с контрактом, после выполнения которого удовлетворенными оказываются обе стороны. И в результате? Он превращается в циника... А теперь вернемся к нашим баранам. Вы поможете мне проследить, чтобы девушку перевели из приемного покоя в такую палату, где никто, совсем никто, не будет иметь к ней доступа, за исключением лечащего врача?
- Что еще? - спросил Трэгг.
- Это все.
- Почему вы хотите этого?
- Я боюсь за нее.
- Вы знаете, кто она?
- Ни разу в жизни ее не видел. Вернее, не обратил на нее внимания. В общем, не узнаю, если встречу. Я скользнул по ней глазами, когда заходил в ресторан Морриса Албурга. Я там ужинал, когда все произошло.
- Она не ваша клиентка? Вы в ней не заинтересованы профессионально?
- Я пообещал Моррису Албургу, что разберусь со всеми проблемами, которые могут возникнуть в связи с этим делом, и велел ему отсылать ко мне всех, кто...
- Ладно. Согласен. Однако, я не буду это афишировать. Счет пришлю вам.
- Спасибо, - поблагодарил Мейсон и повесил трубку.
Вернувшись к машине, адвокат обратился к Делле Стрит:
- Я хотел бы попросить тебя, Делла, снять ненадолго шубу, чтобы взглянуть на то место подкладки, где она пришита нитками другого цвета. Когда я осматривал шубу, там что-то прощупывалось.
- Мне кажется, что это ватин или какой-то другой подобный материал, высказала свое мнение Делла Стрит. - Иногда портные таким образом пытаются скрасить недостатки фигуры.
- Сомневаюсь, что мы имеем дело как раз с таким случаем. Снимай шубу, Делла. Принимаемся разгадывать норковую тайну Морриса Албурга.
Делла Стрит выполнила просьбу адвоката.
Мейсон припарковал машину, включил свет в салоне, достал из кармана перочинный нож и срезал нитки другого цвета, которыми в одном месте была пришита подкладка. Открылся внутренний карман.
Адвокат засунул два пальца в образовавшуюся дыру и вытащил небольшой кусочек картона.
- А это что такое? - недоуменно спросила Делла Стрит.
- Ломбардный билет, номер шестьдесят три восемьдесят четыре "J". Что-то заложено в ломбарде в Сиэтле и может быть востребовано в любое время в течение девяносто дней при условии уплаты предоставленных восемнадцати долларов, сбора за хранение и одного процента залоговых.
- Как скучно и неинтересно, - заметила Делла Стрит. - Бедняжке пришлось заложить семейные драгоценности, чтобы уехать из Сиэтла. Она постаралась припрятать ломбардный билет таким образом, чтобы он ни в коем случае не потерялся.
- Семейные драгоценности на восемнадцать долларов, Делла? Что-то ты плохо думаешь о семье. Давай сейчас заглянем к Дрейку и попросим Пола связаться со своим представителем в Сиэтле. Перешлем этот ломбардный билет авиапочтой и востребуем заложенную вещь. По крайней мере, получим что-то стоимостью восемнадцать долларов и информацию на несколько сотен. Тогда мы сможем продать вещь, если нам не удастся продать информацию.