Страница 17 из 72
- Хлопот много, - подтвердил Цветков. - Хотя они во многом другие, чем у вашей полиции.
- И вы и они раскрывают преступления!
- Нам и легче и труднее.
- О! Это интересно! В каких же отношениях вам легче?
Цветков усмехнулся. Внешне он оставался, как обычно, невозмутим, и только Игорь подметил необычные интонации в его голосе. Цветков сказал:
- Нам не надо воевать с профсоюзами. Это раз. У нас нет такой организованной преступности. Это два. И нам очень помогает население.
- Да, да! Дружеские суды!..
- Товарищеские, - с улыбкой поправил Игорь.
- Да, да, товарищеские... - Крагер обернулся к сыну: - Ты мне что-то говорил об этом. - И, обращаясь к остальным, пояснил: - Алек кончает юридический колледж.
- Мне непонятно! - запальчиво произнес Алек. - Вы все время утверждаете, что у вас сокращается преступность. И вдруг такая чрезвычайная мера, как эти дружины. Значит, полиция перестала справляться? Мне непонятно!
- Алек, - оборвал сына Крагер, - наши гости приехали не для дискуссий, - и он обратился к Цветкову: - Извините. Молодость. Как это вы говорите?.. Заносит! Вот так.
Цветков улыбнулся. А Пятнов поспешил сказать:
- Действительно. Мы у вас отнимаем время. Мои спутники зададут вам лишь несколько служебных вопросов. А вашего сына мы охотно пригласим к нашим юристам. - Он повернулся к Цветкову: - Какие у вас вопросы к господину Крагеру?
Игорь недовольно посмотрел на Пятнова: "Надо же ответить этому Алеку!" Видимо, и Цветков подумал так же, потому что с невозмутимым видом сказал, покачав головой:
- Сначала все же насчет дружин, - он взглянул на Алека. - Это, кстати, касается того, почему нам труднее, чем вашей полиции. Если разрешите? - теперь он поглядел на Крагера.
- Это очень интересно! Очень! - воскликнул тот, настораживаясь.
Пятнов промолчал.
- Дружины не раскрывают преступлений, - продолжал Цветков. - Этим занимаемся мы. Но мы учитываем не только преступления. Нас очень беспокоят и мелкие проступки людей.
- У нас полицейский тоже вмешивается в драки, - усмехнулся Алек.
- А дальше?
Алек взглянул на Цветкова и насмешливо добавил:
- А дальше каждый получает свою порцию дубинки.
- И все?
- А что же еще?
- Наши дружинники потом идут в семьи хулиганов, на завод или в школу. Мы очень тревожимся за молодежь.
В разговор вмешался Крагер.
- В нашей стране преступность не падает. Растет. Мы не скрываем это. Мы пытаемся объяснить. Падение нравов. Свистопляска вокруг атомной бомбы. Она рождает отчаяние в душе молодежи. "Скоро все равно погибнет мир, рассуждает она. - Все полетит к чертям! Надо спешить насладиться жизнью". Люди звереют в предчувствии конца, - он посмотрел на Игоря. - А у вас что думает молодежь?
- Мы не верим в конец, - ответил Игорь. - Мы верим в мир.
Крагер вздохнул:
- У нас нет такой веры. Может быть, потому, что у нас лучше поставлена информация.
- Информация - инструмент политики, - живо возразил Игорь. - Она, по-моему, не может быть лучше или хуже.
- О, о! Господин Пятнов, ваши офицеры криминальной полиции недурные политики, честное слово.
- И агитаторы, - сдержанно добавил Алек.
Госпожа Крагер за все это время не проронила ни слова. Она сидела очень прямо, ослепительно улыбаясь и рассеянно следя за разговором мужчин, и только глаза за очками выдавали ее настороженность.
- Хорошо, хорошо, - сказал, наконец, Крагер. - Оставим, наконец, всю эту политику и социологию. Мы к вашим услугам, господин майор. Признаюсь, мы сгораем от любопытства.
При этих словах Пятнов еле подавил облегченный вздох.
- Дело в том, - произнес Цветков, - что неделю назад вы были в музее Достоевского.
- Да. Там совершено убийство?
- Нет, что вы!
- Ограбление? Ведь там рукописи...
- Да нет же! - Цветков улыбнулся. - Скажите, вы видели, именно вы, обратился он к Крагеру, - на письменном столе под стеклянным колпаком портсигар писателя, кожаный такой?
- Да, да... - задумчиво ответил Крагер и уверенно добавил: - Да, вспомнил. Видел, конечно.
- А вы? - обратился Цветков к Алеку.
- Видел, - буркнул тот.
Цветков повернулся к госпоже Крагер.
- Простите, а вы?
- Я?.. Я... не видела, - растерянно ответила та.
Крагер обеспокоенно посмотрел на жену.
- Ева, не может быть! Вспомни.
- Но... я не видела. Я помню ручку, очки... - она медленно перечислила еще несколько вещей. - А портсигар...
Игорь, не выдержав, спросил:
- Вы все время шли по музею вместе?
- Да, конечно, - ответил Крагер.
- Вот вы вошли в первую комнату, - продолжал Игорь. - Там все издания Достоевского. На круглом столе под стеклом книги о нем, о его творчестве. У окна превосходная скульптура из дерева работы Коненкова. На стенах материалы о детстве писателя. Помните?
- Да, да, - кивнул головой Крагер.
- Потом, во второй комнате - она разделена невысокой синей перегородкой...
Игорь говорил медленно, давая возможность Крагеру вспомнить свой путь по музею.
Все внимательно слушали.
- ...В самой большой комнате, угловой, в глубине у окна, стоит рабочий стол писателя.
- Да, да, - снова подтвердил Крагер. - Очень любопытный стол. Тем более что на нем...
- Там мама увидела ту девочку, - сухо вставил вдруг Алек.
Игорь быстро спросил:
- Что за девочка?
- Ева, что это была за девочка? - спросил Крагер, словно переводя жене вопрос.
- Очаровательная девочка. Лет пяти, - мечтательно произнесла госпожа Крагер. - Она бегала по комнате. И у нее развязался бант. Куколка! И чисто русский тип. Она так охотно пошла ко мне...
Цветков и Откаленко незаметно переглянулись. Оба при этом подумали об одном и том же: ни у кого из посетителей, находившихся в то время в музее, девочки не было. Откуда же девочка? С кем она была? И следовательно, этот "кто-то" не записался в книгу у входа! Почему? Кроме того, теперь время похищения портсигара устанавливалось очень точно. И как раз в это время в музее был Васька Резаный.
И оба, не сговариваясь, вдруг подумали о Виталии Лосеве. Как-то он сейчас беседует с этим Васькой?..
- С кем же была эта девочка? - спросил Цветков.
- Кажется... мне показалось, что с мамой, - неуверенно ответила госпожа Крагер. - Но я ее совершенно не запомнила, совершенно, - поспешно добавила она.