Страница 24 из 37
- Я вовсе не человек.
Это спокойное замечание еще больше вывело Джона Карабальо из себя.
- Где она? Где?
С каждым словом он встряхивал Элвера так, что зубы того громко клацали. Нина никогда не видела своего отца таким разъяренным, и испугалась его еще больше, чем Элвера. Отец не должен был так забываться. Нина положила руку ему на плечо.
- Папа, не надо... - сказала Нина встревоженно.
Тот повернулся к ней, и посмотрел на нее совершенно чужими глазами, пока, наконец, дикое выражение не покинуло их. Он медленно опустил Элвера на пол, поднес руки к глазам и некоторое время с удивлением смотрел на них. Руки его дрожали.
- Господи, - вымолвил он. - Посмотрите-ка на меня.
- Папа, что если все это правда? - спросила Нина.
Отец покачал головой:
- Этого не может быть. Того, о чем он тебе говорил, просто нет на свете.
- А мои сны...
Отец помрачнел.
- Тотемные сны... - промолвил он тихо.
По его голосу Нина поняла, что сны задели в нем какую-то струну.
- Ты что-нибудь знаешь о них? - спросила она.
- Мой дедушка - отец Наны Быстрой Черепахи - рассказывал о них. сказал он.
- Тогда, в шестидесятые, я хотел вернуться к своим корням, как любой мальчишка, у которого была хоть капля индейской крови, и он рассказал мне о двух видах тотемов - клановом тотеме, который смотрит за всей семьей, - и личном, чтобы найти который, надо отправить дух в путешествие. Шаман должен ввести тебя в особый транс, и тогда твой дух выйдет и отправится искать твой личный тотем.
- И ты это делал?
Отец вздохнул.
- У меня не было знакомых шаманов, но я тогда... экспериментировал с разными штуками.
То есть, с наркотиками, подумала Нина.
- Нашим клановым тотемом был сом. - Папа грустно посмотрел на Нину. - - Не очень-то впечатляет, верно?
- Не очень.
- И я пытался найти свой личный тотем сам. Я надеялся, что это будет волк, медведь или орел - что-нибудь такое, о чем можно было бы рассказать людям, понимаешь? Или, если уж нет - если это оказалось бы что-нибудь не такое звучное для белого, - пусть уж хотя бы что-нибудь кикахское, например, лягушка, которая считалась особенно счастливой, или ворона.
- И что ты нашел? - спросила Нина.
- Ничего. Просто взвинтился и чуть было не потерял здоровье из-за всяких глупостей. Мне повезло, со мной ничего не случилось. Не то, что с некоторыми другими...
Нина увидела, как неприятные воспоминания проносятся в глазах отца, и подумала, что он, должно быть, вспоминает какого-нибудь старого приятеля, который подсел или передознулся. Она никогда не могла понять, как можно так обращаться со своим здоровьем. Сама бы она в жизни не стала этим заниматься.
Джон Карабальо покачал головой.
- Ну, довольно об этом. Пора звонить в полицию.
- Я могу доказать, что все это - сущая правда, - сказал Элвер, когда отец Нины начал вставать. - Я могу взять вас с собой в мой мир.
Джон поглядел на него.
- Не стоит. Даже если все, что ты говоришь, - правда, почему ты думаешь, что я принесу свою дочь в жертву ради твоего народа?
- Ваша тюрьма меня не удержит, - сказал Элвер.
- Готов спорить, что удержит.
- А даже если и так, - добавил Элвер, - даже если мой народ не пошлет кого-нибудь другого, чтобы закончить то, за чем был послан я, все равно твоя дочь в опасности.
Глаза Джона опасно сузились:
- Ты только не угрожай мне, приятель! Не угрожай мне, и никогда никогда, ты понял? - не угрожай моей семье!
- Угроза исходит не от меня - она исходит от духа земли, которому вы посвятили свою дочь - от Я-вау-тсе.
- Я не посвящал свою дочь никакому... - Но снова Джон осекся, и какие-то воспоминания пронеслись перед его глазами. - Бог мой... прошептал он.
- Папа!
- Я... я совсем не думал ни о чем таком тогда...
- О чем? - вскрикнула Нина.
- Это было тем летом, когда ты родилась, - начал рассказывать отец. - Мы с твоей мамой были на ярмарке Возрождения - празднике летнего солнцестояния. Мы тогда занимались больше духовной стороной всяких природных дел. Земля - наша мать, и все такое. В одну ночь там развели большой костер, и мы устроили как бы церемонию наречения для тебя, посвятив твой дух во славу земли...
Нина побледнела.
- Боже мой... Так значит, все это правда...
- Ни в коем случае, - ответил Джон. - Мы с твоей мамой тогда были совсем молодыми и интересовались разными образами жизни и религиями, но мы никоим образом не участвовали ни в каком культе, который потребовал бы принести в жертву нашу дочь.
- Расскажи это вашей Я-ва-как ее там, - сказала Нина.
- Я-вау-тсе, - поправил Элвер.
Нина и папа одновременно посмотрели на него.
- Нина, - сказал Джон. - Все это сущая чепуха.
- Да-а? А что, если Я-вау-тсе ошиблась точно так же, как Элвер, и схватила Эшли?
- Я... - Отец покачал головой. - Это невозможно - вся эта чушь про духов земли и другие миры, и все такое. Может быть, он как-то замешан в исчезновении Эшли, но замешан здесь, в нашем мире. Пусть полиция в этом разберется.
- Вот увидите, - сказал Элвер.
- Нет, - сказал ему Джон, - это ты увидишь. - Он повернулся к Нине. - - Ты можешь приглядеть за ним, пока я буду звонить в полицию, милая?
Нина кивнула.
- Вот и отлично, девочка моя.
Отец встал, и тут Элвер заговорил снова, но на этот раз это был язык, которого никто из них не понял. Он произносил слова в нос, растягивая звуки так, что они перетекали из одного в другой. От его наговора мурашки побежали у Нины по спине.
Элвер поднял голос и почти запел, и на лбу у Нины выступил пот. Глаза Элвера были плотно закрыты.
- П-папа?..
- Все будет в порядке, - сказал отец. Он заторопился в кухню звонить.
Оставшись в комнате одни, две девочки зачарованно смотрели на своего поющего пленника.
- Черт, мне просто дурно от него, - проговорила Джуди.
Нина кивнула, но не сказала ничего. Ей снова стало страшно, потому что вот-вот что-то должно было произойти. Она не знала, что, но знала, что все, рассказанное Элвером, - не просто бред сумасшедшего. Воздух в комнате вдруг наэлектризовался. На руках Нины выступила гусиная кожа, и она никак не могла сдержать дрожь.
- Нина! - вскрикнула Джуди, но Нина видела сама.
В воздухе похолодало. Из-под пола там, где лежал Элвер, начал выползать туман, заполняя комнату.