Королевы не плачут

- Грубиян ты! - буркнул напоследок Симон и почти бегом бросился вперед по коридору.

Эрнан тихо засмеялся.

- И эту басню ты сочинил только затем, чтобы поскорее избавиться от него и поговорить со мной наедине?

- Отнюдь, - возразил Гастон. - Ничего я не сочинял. Маргарита вправду положила на Симона глаз, просто ты в последнее время жутко чем-то озабочен и обратил на это внимания. А я лишь воспользовался этим обстоятельством, чтобы Симон оставил нас в покое, не задавая лишних вопросов. Ты же знаешь, какой он навязчивый и как любит совать свой нос в чужие дела. Но в одном ты все-таки прав. Я действительно хочу потолковать с тобой с глазу на глаз.

- Что ж, - сказал Эрнан. - Раз так, пойдем ко мне. Потолкуем без свидетелей.

20. ТАЙНАЯ МИССИЯ ЭРНАНА

В небольшой гостиной квартиры Эрнана Гастон устроился в удобном мягком кресле и сказал:

- А теперь, дружище, раскалывайся. Что ты замышляешь?

Шатофьер сел напротив него.

- Раскалываться, говоришь? А кто ты, собственно, такой, чтобы я раскалывался?

"Кокетничает, значит расскажет," - подумал Гастон, а вслух спросил:

- Когда отправляешься?

- Завтра на рассвете.

- Куда?

- Гм, тебе только скажи...

- Вот и скажи!

- А ты поедешь со мной? - резко подавшись вперед, выпалил Эрнан.

- Ага! - усмехнулся Гастон. - Так вот что ты хочешь!

- Допустим, хочу, - невозмутимо отвечал Шатофьер. - А еще допустим, что тебе не шибко хочется ехать в Тараскон, равно как и не хочется оставаться в Памплоне.

Альбре явно смутился.

- С чего ты взял?

- Чувство, Гастон, чувство. А это такая штука, которая еще никогда меня не подводила. Ну, скажи откровенно - я угадал?

Гастон неохотно кивнул.

- Да, ты прав... Только не спрашивай почему.

- А я и не спрашиваю. Я лишь предлагаю тебе ехать со мной. Согласен?

- Но куда же? А что если тебя припекло съездить в Пекин? Ведь ты у нас такой.

- Ну, предположим, в Пекин я не поезду, хотя бы потому, что никак не успею через месяц попасть в Барселону. А вот что я отправляюсь в Толедо, это уже ближе к истине.

- В Толедо?

- Умгу. И ради тебя, если ты поедешь со мной, я готов сделать небольшой крюк, чтобы наведаться в Калаорру.

Уже третий раз за этот день слова Эрнана привели Гастона в смятение. В Калаорре как раз находилась Елена Иверо. После смерти брата она не возвратилась в Памплону. Поговорив с Маргаритой и Бланкой, она на следующий же день забрала в усадьбе лесничего тело Рикарда и отправилась прямо к родителям, в Калаорру. Так вся их семья и сидит там безвыездно вот уже полтора месяца. Граф Клавдий, говорят, очень плох, и многие сомневаются, что он вообще когда-нибудь оправится - таким сильным ударом явилась для него смерть сына. За все это время Гастон получил от Елены три письма (а сам написал ей аж семь), и судя по всему, она не подозревает о его причастности к гибели брата.

- Ладно, - вздохнул Гастон, - составлю тебе компанию. Но при одном непременном условии.

- При каком же?

- Ты расскажешь мне ВСЕ о цели твоей поездки. ВСЕ - понял? Без всяких твоих штучек с недомолвками и полуправдой.

- Ну, предположим, я расскажу. А ты будешь молчать?

- Ясное дело!

- Смотри мне! - Эрнан погрозил ему пальцем, затем напустил на себя серьезный вид. - Итак, моя миссия состоит в том, чтобы препроводить Фернандо Уэльву из Кастель-Бланко в Толедо.

- Ба! - пораженно воскликнул Гастон. - Он все еще в Наварре?!

- Эге. Согласись, хитро придумано. Никому даже в голову не пришло, что брат дона Альфонсо мог остаться в Кастель-Бланко.

- Гм. И впрямь хитро. Я лично не сомневался, что король увез его в Кастилию и держит под стражей в одной из своих крепостей... Однако продолжай.

- Так вот. Кастильские вельможи уже начали выражать обеспокоенность в связи с длительным отсутствием дона Фернандо, и король был вынужден сообщить им, что велел арестовать брата по обвинению в его участии в заговоре против законной власти.

- Да ну! А ты-то откуда знаешь?

- Сегодня я получил письмо от дона Альфонсо.

- Ого! - удивленно произнес Гастон. - Он написал тебе письмо? С какой это стати?

- Потому что доверяет мне.

- И что же он тебе доверяет?

- Препроводить Фернандо Уэльву в Толедо, стеречь его по дороге, а в случае надобности даже прикончить его. Как видишь, у нас намечается веселая прогулка.

При этих словах Гастон так и подпрыгнул.

- Прикончить?!

- То-то и оно. В случае крайней необходимости, разумеется.

- И что ж это за необходимость такая, скажи по секрету?

- Если дорогой иезуиты попытаются освободить его. Тогда это следует сделать без проволочек. Вместе с письмом дон Альфонсо прислал мне еще два распоряжения. Первое - для своих гвардейцев, что стерегут сейчас Фернандо Уэльву в Кастель-Бланко, - чтобы они во всем подчинялись мне. А второе, так это указ о казни брата, благо в Кастилии король может самолично приговорить к смерти кого угодно...

- Выходит, он все же решился? Бланка таки убедила его?

- Не совсем так. Этот указ развязывает мне руки, позволяя на законных основаниях убить Фернандо в случае попытки иезуитов освободить его. Там, в указе, прямо говорится, что смертный приговор может быть приведен в исполнение каким-либо способом по моему усмотрению. То есть, я вправе просто перерезать Фернандо горло.

- А что? - с опаской спросил Альбре. - Иезуиты вправду...

Эрнан презрительно искривил губы.

- Ну вот! Ты уже испугался.

- Испугался я или нет, - рассудительно заметил Гастон, - но ввязываться в драку мне не больно-то хочется. Возможно, ты сочтешь меня трусом, но как бы то ни было, шкура у меня одна, и я очень дорожу ею, чтобы подвергать ее смертельной опасности из-за какого-то светлейшего негодяя.

- Успокойся, дружище. Твоя драгоценная шкура будет в полной безопасности.

- Правда?

- Я отвечаю. Инморте не так уж глуп, чтобы рисковать жизнью такого ценного своего сторонника, как граф Уэльва. Он, конечно, понимает - да и то, если ему известно, где находится Фернандо, - что король непременно позаботится о том, чтобы его брат не выбрался живым на свободу.

- Однако же дон Альфонсо...

- Да, он подписал ему смертный приговор - но только на тот случай, если иезуиты все же предпримут попытку освободить Фернандо. Король полагает, что Инморте не отказался от своих планов отравить его и возвести на престол графа Уэльву.