Заговор Аквитании

Он уже побывал в таком положении годы назад. На тропе в джунглях… Если бы у него был тогда джип, пусть даже вражеский джип, он смог бы… Прекрати! Это не Вьетнам, это проклятый аэропорт с миллионами тонн цемента, залитого между цветами и травой! Джоэл продвигался вперед, то выходя из тени, то снова скрываясь в ней, до тех пор, пока не сделал полукруг, оказавшись в темноте перед самым последним такси. Он подошел к машине.

– Английский? Говорите вы по-английски?

– Энглиш? Найн.

Второй шофер тоже дал отрицательный ответ. Больше повезло с третьим.

– Вы, американцы, говорите, только дурак сядет за руль такси без английского. Да?

– Логично, – согласился Джоэл, открывая дверцу.

– Найн. Нельзя.

– Почему?

– Очередь. Только очередь.

Конверс сунул руку в карман и вытащил пачку немецких марок.

– Я – не скупой. Понимаете?

– Острое заболевание, тогда можно. Садитесь, майн герр.

Такси сорвалось с места и, набирая скорость, покатило к выездной полосе.

– Бонн или Кельн? – спросил шофер.

– Бонн, – ответил Конверс, – но чуть позже. Сначала я хочу, чтобы вы выехали на другую полосу и остановились у этой парковочной стоянки.

– Что?

– На другую полосу. Я хочу понаблюдать вон за тем входом. Мне показалось, что из Гамбурга прилетел человек, которого я знаю.

– Многие уже вышли. Если только с багажом…

– Она еще не выходила, – настаивал Джоэл. – Пожалуйста, сделайте так, как я прошу.

– Она… Ах, айн фройлян. Марки – ваши, майн герр, так что…

Шофер свернул в короткий проезд, выходящий на подъездную дорогу и к парковочной площадке, и остановился в тени. Вход в аэровокзал находился примерно в сотне ярдов слева.

Джоэл наблюдал, как усталые пассажиры, неся набитые чемоданы, сумки для гольфа и неизменные кино– и фотокамеры, выходили из вокзала, большинство поднимали руку, подзывая такси, другие отправлялись к парковочной площадке.

Прошло двенадцать минут, женщина из Копенгагена не появлялась. Багажа у нее не было, значит, задерживалась она преднамеренно или… по приказу. Водитель такси демонстрировал полную незаинтересованность – выключив фары, он дремал, опустив голову на рулевое колесо. Тишина… Толпа пассажиров из Гамбурга постепенно рассасывалась. Несколько молодых людей, скорее всего студентов, двое из которых были в коротко обрезанных джинсах, потягивали пиво из банок и со смехом делили оставшиеся марки. Какой-то бизнесмен в костюме-тройке возился с раздутым чемоданом и огромным пакетом, завернутым в фирменную бумагу цветочного магазина, а пара стариков оживленно спорила, тряся седыми головами. Еще пять человек стояли в сторонке у обочины, явно поджидая заказанный заранее транспорт. Но где же?…

Внезапно она появилась, но не одна, а в сопровождении трех мужчин. Двое шли по сторонам, а третий сзади. Вся четверка не спеша вышла из стеклянной двери и, постепенно убыстряя шаг, двинулась налево к наиболее затемненной части навеса у входа. Трое мужчин заслонили женщину и, продолжая разговаривать с ней, часто оборачивались через плечо, разглядывая толпу. Разговор становился все более оживленным, но, несмотря на явную растерянность, эмоции сдерживались. Тот, что стоял справа, отделился от остальных, направился к углу здания и укрылся в тени. Он достал из кармана какой-то предмет и поднес его к губам. Джоэл сразу же понял – по рации устанавливается связь с кем-то, кто находится либо в самом аэропорту, либо где-то поблизости.

Прошло несколько секунд, и свет фар мощного автомобиля ударил сквозь стекла такси и скользнул по правому плечу Конверса, заставив его нырнуть поглубже. Пригибая голову и выворачивая шею, он глянул через заднее стекло. У контрольной будки платной стоянки стоял темно-красный лимузин. Его водитель протянул в окно руку с денежной купюрой. Служащий взял деньги и обернулся за сдачей, но огромная машина рванула вперед и свернула ко входу в аэровокзал, оставив сторожа в полной растерянности. Время у них рассчитано очень точно, подумал Конверс. Радиосвязь сразу же дала результаты. Джоэл повернулся к своему шоферу.

– Вы уже поняли, что я – человек не жадный, – сказал он, сам удивленный, как это пришло ему в голову. – Но я буду еще щедрее, если вы выполните мою просьбу.

– Я – честный человек, – ответил немец не очень уверенно, недоверчиво разглядывая Джоэла в зеркало заднего обзора.

– Я тоже, – сказал Джоэл. – Но, честно говоря, я еще и любопытен, и в этом нет ничего плохого. Видите темно-красный автомобиль, вон там, возле угла?

– Да.

– Как вы считаете, смогли бы вы незаметно следовать за ним, когда он тронется? Пропустите его вперед, а потом не теряйте из виду. Получится?

– Это не очень обычная просьба, американец. А “щедрый” – это сколько?

– Двести марок сверх счетчика.

– Да, это щедро. А я очень хороший водитель, майн герр.

Немец ничуть не преувеличивал своих водительских талантов. Спокойно и уверенно он провел машину через переезд, а затем, резко свернув влево, выехал на дорогу, уходящую от аэровокзала.

– Что вы делаете? – испуганно спросил Джоэл. – Я ведь хотел, чтобы вы следовали за ним…

– Здесь только один выезд, – не дал ему закончить водитель вглядываясь в аэропорт и сохраняя умеренную скорость. – Пусть он сам обгонит нас. Тогда мы – одно из многих такси на автостраде.

Конверс опустился на сиденье, чтобы его нельзя было увидеть снаружи.

– Неплохо, – одобрил он.

– Очень хорошо, майн герр. – И, бросив еще один взгляд назад, шофер полностью переключил свое внимание на дорогу, изредка поглядывая в зеркало заднего обзора. Через несколько секунд он незаметно увеличил скорость и, приняв влево, обошел “мерседес”; продолжая двигаться в левом ряду, он обогнал заодно и “фольксваген” и потом вернулся на правую полосу.

– Надеюсь, что вы знаете, что делаете, – пробормотал Джоэл.

Ответа не потребовалось, потому что огромная темно-красная машина промчалась слева от них.

– Впереди дорога расходится, – сказал таксист. – Одна идет на Кельн, вторая – на Бонн. Вы сказали, что едете в Бонн, майн герр, а что, если этот ваш друг направится в Кельн?