Заговор Аквитании

Джоэл сделал мягкий поворот перед заходом на посадку, тихо облетев погруженную во мрак базу, при этом его глаза не отрывались от альтметра и простиравшейся внизу посадочной полосы. Тронув закрылки, он заставил машину опуститься. Толстые шины колес смягчили удар. Они приземлились.

– Мы опустились, – сказал Джонни Реб в микрофон своей рации. – И если повезет, остановимся, не так ли, сынок?

– Остановимся, – заверил его Конверс, что они и сделали, когда до конца взлетной полосы осталось примерно сорок футов. Джоэл стащил с головы вязаную шапочку и глубоко вздохнул – по его лицу катился пот. – Выходим, – скомандовал он.

Реб выключил передатчик и повесил его себе на грудь.

– За последние недели вы преподнесли нам немало сюрпризов. Но теперь, мой мальчик, и вы кое-что увидите.

Джонни Реб открыл свою дверцу, Джоэл – тоже, и оба выбрались из самолета в сопровождении Ларсона и пятерых наемников; трое из них несли обтянутые резиной крюки. Один из мужчин, до сих пор не произнесший ни слова, подошел к Конверсу.

– Я пилот, мистер, это была моя работа. Я рад, что сделали ее вы. Вы – пилот что надо, – тихо сказал он, удивив Конверса американским акцентом.

– А где вы летаете? На какой авиалинии?

– Можно сказать, на недавно созданной – перуанской. Из Флориды.

– Пошли! – скомандовал Реб, направляясь к заросшему травой краю посадочной полосы.

Пригнувшись, они добрались до высокой бетонной стены, окружающей бывшую базу подводных лодок, и остановились, изучая то, что высилось перед ними. Конверс был поражен безмерностью этой нескончаемой бетонной стены – настоящая крепость, и ни единой башни, через которую можно было бы проникнуть внутрь. Единственным просветом в ней были двустворчатые массивные ворота, обшитые стальными листами на толстых заклепках, обращенные в сторону взлетной полосы. И через них тоже не попасть в эту крепость.

– У этих мест примечательная история, – прошептал Джонни Реб, стоя рядом с Джоэлом. – Едва ли половина верховного немецкого командования знала о том, что здесь происходит, а союзники – те просто понятия ни о чем не имели. Это была личная база адмирала Деница. Поговаривали, что отсюда он собирался грозить Гитлеру, если тот заартачится в последний момент и не передаст дела ему.

– Ее намеревались использовать и еще кое для чего, – заметил Конверс, припомнив невероятный рассказ Ляйфхельма о том, как после войны здесь собирались выращивать новое поколение для четвертого рейха. Operation So

Один из наемников, вооруженный веревкой с крюком, подполз к ним и заговорил с Ребом по-немецки. Южанин сначала разыграл возмущение, потом поморщился, но в конце концов кивнул, и человек молча отполз. Реб повернулся к Джоэлу.

– Настоящий сукин сын! – ругнулся он вполголоса. – Застал меня врасплох! Сказал, что первым атакует стену с восточной стороны, если я гарантирую ему дополнительно пять тысяч баксов!

– И вы, конечно, согласились.

– Придется уплатить. Мы – честные люди. Если его убьют, все до последнего пенни пойдет его жене и детям. Я знаю этого парня, мы брали тогда Майнхофа с его бандитами. Он прямо по стене забрался на восьмой этаж, затем спустился по лифтовой шахте, вышиб дверь и спокойно перестрелял из “узи” всех ублюдков.

– Я не верю этому, – прошептал Конверс.

– А вы поверьте, – мягко произнес Реб, глядя на Джоэла. – Мы делаем работу, которой никто не хочет заниматься. Но ведь делать-то ее надо? Может быть, мы и не слишком разборчивые, сынок, но случается, выступаем и на стороне ангелов… За приличную плату, разумеется.

Раздался мягкий удар обтянутого резиной крюка о стену, веревка натянулась – человек пробовал, насколько прочно “взял” крюк. И тут же фигура в черном, перебирая руками, упираясь ногами в темную бетонную стену, поползла вверх. Человек добрался до верхнего края стены, его левая рука уже скрылась за стеной, правая нога уперлась в стену, тело образовало дугу – и вот он распластался на стене, вдавливаясь в ее темную поверхность. Внезапно он выбросил левую руку и дважды махнул, подавая сигнал не двигаться. Затем, согнувшись, правой рукой дотянулся до кобуры и достал пистолет.

Послышался единственный чмокающий звук, и снова наступила тишина. Затем человек снова вытянул левую руку – путь свободен.

Еще двое людей с веревками с крючьями поднялись из травы, расположились по обеим сторонам от первого, взмахнули крючьями, аккуратно забросили их на стену и поползли вверх. Джоэл понял – настал его черед. Он поднялся и пошел вместе с оставшимися двумя наемниками; пилот-американец, заговоривший с ним после посадки, кивком указал ему на среднюю веревку. Ухватившись за нее, Конверс начал мучительный подъем.

Только в крайнем случае пожилой Джонни Реб и ученый Джеффри Ларсон собирались воспользоваться таким способом преодоления препятствия. Южанин признался, что он уже староват для всей этой акробатики, а рисковать специалистом по компьютерам было просто нельзя.

Последние дюймы подъема Конверс осилил с помощью своего немецкого спутника.

– Подтяните веревку! – приказал тот на ломаном английском. – Переставьте крюк и пустите веревку по внутренней стороне.

Джоэл послушно все выполнил и впервые заглянул внутрь этой странной крепости. На земле лежал человек в полувоенной форме, он был мертв – из маленького аккуратного отверстия в центре лба все еще сочилась кровь. В лунной полутьме Конверс разглядел ряд огромных, залитых водой слипов, разделенных бетонными пирсами с мощными лебедками на них, реликтами далекого прошлого. Глядя на U-образную пристань и море, стояли полукругом пять вытянутых одноэтажных зданий с маленькими окнами. В первых двух строениях горел свет. Здания соединялись цементными дорожками, и все они вели к центральному зданию, которое несколько возвышалось над остальными и, по-видимому, было офицерской казармой, местом обитания убийц, готовивших свое чудовищное предприятие.

Прямо под стеной, на которой висели теперь три веревки, находились широкие ступени, они располагались по обеим сторонам бетонной платформы, или подиума, перед которым простиралось что-то вроде двора шириной двести футов. В дальнем его конце виднелся торец здания, обращенного к U-образной бухте. Парадная площадка, подумал Конверс, представляя себе морских пехотинцев, выстроившихся в ряд на этом плацу, замерших по команде “Смирно!” и получающих приказы от своих офицеров, чтобы погрузиться в глубины и развязать кровавую бойню.