Скандал

Глава 6

— Жениться? Будь я проклят, граф, вы, должно быть, шутите?! Что за дьявольскую игру вы затеяли теперь? — Бродерик Фарингдон, отгороженный от посетителя массивным письменным столом красного дерева, уставился на него с раскрытым от изумления ртом. — Мы оба с вами понимаем, что человек с таким титулом, как ваш, никогда не женится на девчонке с прошлым.

— Считаю себя обязанным предупредить вас о необходимости тщательно подбирать выражения, когда речь идет о моей невесте. То, что вы отец Эмили, не помешает мне вызвать вас на дуэль. Не скрою, это доставило бы мне большое удовольствие. — Саймон прошел к столику с бренди и налил себе бокал янтарной жидкости.

Он понимал, что этот слишком фамильярный жест еще больше взбесит растерянного и злого Бродерика Фарингдона.

— Вызвать меня на дуэль? Вызвать меня? Черт возьми, Блэйд, не могу поверить услышанному. Бессмыслица. Что здесь кроется, черт вас возьми? Я же знаю все ваши планы. Вы намеревались шантажом заставить меня отдать вам Сент-Клер-холл, угрожая сделать мою дочь своей любовницей.

— Откуда у вас такая мысль? Мои намерения вполне честны, уверяю вас.

— Черта с два честны! Я много слыхивал про вас, сэр. Вы слывете человеком себе на уме. Тут кроется что-то странное. С чего вам захотелось жениться на моей дочери?

Саймон, отхлебывая бренди, изучал пейзаж за окном.

— Мои соображения вас не касаются. Будем считать, что мы с ней, по моему мнению, прекрасно подходим друг другу.

— Если вы собираетесь ее обидеть, клянусь, вы за это поплатитесь.

— Рад слышать, что вы питаете к ней хоть какие-то отцовские чувства. Но не стоит опасаться. Я не собираюсь ее бить. — Саймон взглянул через плечо куда-то в сторону книжных полок. — Если она не будет причинять мне излишних огорчений, разумеется, — добавил он несколько громче.

— Надеетесь, я дам ей в приданое Сент-Клер-холл? Вы на это рассчитываете? — требовательно спросил Бродерик. — Если так, советую еще подумать.

— Да, вы отдадите мне Сент-Клер-холл, Фарингдон, Я собираюсь забрать у вас и дочь, и дом.

— Черта с два. И как же вы предполагаете заставить меня отдать вам мой дом и мою дочь?

— Я собираюсь прельстить вас возможностью — в качестве награды, разумеется — время от времени видеться с Эмили. Мы оба с вами понимаем, что ради хоть какого-то шанса поддерживать с ней связь, вы охотно выполните все, что я скажу. В противном случае я просто запрещу ей любые встречи с вами — а как муж, я смогу это сделать. И тогда вы знаете, что случится. Сент-Клер-холл пойдет с молотка уже месяца через три. Ну, максимум через шесть.

— Я способен сам заниматься собственным домом. И я сам вел дела, пока она не подросла! — рявкнул Бродерик.

— Да, вы вели дела. Мне это показалось удивительным сначала. Первое, что я предпринял, вернувшись в Лондон, — выяснил, как вам удалось хоть что-то удержать, пока не проявился замечательный талант Эмили. Так уж вышло, что мой поверенный знаком с вашим. Однажды вечером Давенпорт все ему разъяснил за парой бокалов кларета.

— Вы посмели сунуть нос в дела нашей семьи.

— Ответ оказался прост, — невозмутимо продолжил Саймон, побалтывая бренди в бокале. — Вам все-таки потребовалось несколько лет, чтобы спустить состояние моего отца, — конечно, благодаря сдерживающему влиянию вашей жены. Да и ваши сыновья в то время были еще совсем юными и не успели пойти по вашим стопам.

— Ваш отец потерял свое состояние в честной игре, черт вас побери. После того как я его выиграл, оно перестало быть его состоянием. Оно стало моим.

— Не уверен, что игра велась честно.

Бродерик побагровел от злобы:

— Вы обвиняете меня в шулерстве, сэр?

— Успокойтесь, Фарингдон. Я не обвиняю вас. Я ничего не могу доказать — через столько лет. Я просто говорю, что у меня имеются к вам некоторые вопросы. Мой отец слыл блестящим игроком и никогда прежде не заходил в игре слишком далеко. Поневоле задумаешься.

— Черт вас возьми!

Саймон еле заметно улыбнулся, уловив нотку бессильной ярости в голосе Бродерика, и продолжил:

— Состояние Блэйда тоже не бесконечно. Но как раз перед тем как разразиться новой катастрофе, вам опять повезло. На сей раз везение заключалось в смерти тетушки Эмили со стороны матери, не так ли? Почтенная женщина умерла очень своевременно, оставив Эмили приличную сумму. Но тетушка допустила ошибку, назначив вас опекуном бедной девочки. К тому времени как Эмили исполнилось шестнадцать, вы уже покончили с ее наследством. И положение дел какое-то время было довольно отчаянным, не правда ли?

— Негодяй! По-вашему, я промотал состояние собственной дочери?!

— Так оно и есть.

— Я потратил наследство Эмили на нее же и на этот дом, который является ее домом! — прохрипел Фарингдон.

— А также на вашу жизнь в Лондоне, на ваших превосходных лошадей, роскошную одежду и карточные долги, которых вы понаделали порядочно. Итак, не успела ваша дочь выйти из школьного возраста, как деньги кончились. Сомневаюсь, чтобы вы сумели наскрести ей достаточную сумму на светский сезон в Лондоне, даже если бы и собирались. Но разумеется, вы и не пытались, потому что к тому времени она уже проявила свой замечательный талант. Как видите, Давенпорт рассказал моему человеку и об этом, не забыл и о том, как вы нажились на ее таланте.

— Какой смысл было устраивать сезон? С ее внешностью она вряд ли привлекла бы много внимания на брачном базаре.

— А вы, конечно, не захотели увеличить ее шансы на заключение хорошей партии, предоставив ей приличное приданое, не так ли?

— Черт бы вас побрал, на следующий год умерла ее мать. Семья была в трауре. Никакой возможности устроить ей сезон. А потом она взяла и сбежала с этим негодяем Эшбруком. Нельзя же было после этого вывозить ее в свет. — Из-под насупившихся бровей Фарингдон метнул на мстителя полный злобы взгляд. — Она погибла для общества. Я понятно выразился? Совершенно погибла.

— Как посмотреть… — Саймон отставил пустой бокал. — Так вот, я хочу, чтобы вы с сыновьями ко дню свадьбы освободили Сент-Клер-холл от своего присутствия. Пожалуй, мы определим дату… где-то на первую неделю апреля.