Страница 75 из 122
- Она сказала, что теперь они знают, что Кибела, если и гневалась на тебя за Пифона, то теперь простила, так как вернула тебе мужскую силу.
- Я знаю, почему они напали, - вступила в разговор молчавшая до сих пор Ио. - Они хотели принести тебя в жертву и тем самым умилостивить Кибелу, которая еще гневается за убийство Пифона. Я слышала, как там, в поселке, говорили, что пока ты жив, самка Пифона не уйдет из ущелья.
- Возможно, они и правы, - задумчиво, вспомнив пришедшую ему в ущелье догадку, тихо проговорил Владимир. - Ну что ж, видно, мне придется увести ее отсюда.
- Как ты это сделаешь? - недоверчиво спросила Ореада.
Он не успел ответить. До них донесся плеск воды. Метрах в ста от них к озеру спустилось стадо оленей. Владимир схватил лук и, крадучись, стал приближаться к стаду. Женщины замерли. Через несколько минут стадо с шумом умчалось, оставив на месте молодого самца, сердце которого пронзила стрела, выпущенная охотником.
Когда Владимир и подбежавшая ему на помощь Ореада освежевали и принесли тушу, на специально отведенном месте уже пылал костер. Владимир нарезал мясо кусками, нанизал их на палочки и обильно посыпал каждый кусок пеплом равы растения, зола которого содержала большое количество хлористого натрия и заменяла лапифам поваренную соль. Зола равы содержала также соли кальция, калия и магния. Лапифы умели очищать золу, выделяя из нее соль натрия. Для этого зола растворялась в воде, потом фильтровалась и выпаривалась. Образовавшийся осадок содержал главным образом соль натрия. Рава росла обычно на сухом и каменистом грунте с богатым содержанием солей. Владимир не раз думал о том, чтобы привезти семена равы на Землю и посеять их на засоленных почвах. Судя по тому, как это растение концентрировало в себе соли, оно должно оказаться весьма полезным на Земле, где мелиорация когда-то привела в негодность миллионы гектаров земли.
* * *
Игорь отбивался от наседающих на него фавнов как только мог. Застигнутый врасплох, он мог надеяться только на свои кулаки и знание приемов рукопашного боя. Уже трое из нападавших на него валялись на траве, не подавая признаков жизни. Под кулаками его дробились челюсти, ломались шейные позвонки, но силы были неравны. Его повалили и связали.
Неделю назад, узнав о нападении фавнов на Владимира, Игорь пришел в ярость. Она усилилась еще больше, когда он понял, что сам дал нападающим оружие. Показав фавнам, как делать пращи, и обучив их владеть ими, Игорь рассчитывал, что это оружие заменит недостающие луки и будет применяться для охоты на оленей. Однако фавны решили иначе и тут же воспользовались ими, чтобы напасть на поселение Владимира.
Между Игорем и его друзьями-фавнами произошел резкий разговор. Игорь хотел было отобрать пращи, но не тут-то было. Отношения сразу же стали враждебными. Теперь при его появлении фавны замолкали и расходились в разные стороны, показывая тем самым, что не хотят больше с ним общаться.
Вскоре после случившегося Перо предупредила Игоря, что его хотят принести в жертву Великой Матери.
- Уже избран вождь, - сообщила она, назвав имя одного из фавнов, отличающегося от других высоким ростом и могучим телосложением. Игорь хорошо знал его. Это был Иес, присоединившийся к ним во время бегства от преследующей толпу лапифов самки Пифона.
- Ты должен вызвать его на единоборство, - посоветовала женщина. - Если победишь, то вождем станешь ты. Таков обычай. Но после борьбы с тобой он должен остаться жив, чтобы лечь на жертвенную доску.
Игоря всего передернуло.
- Это обязательно?
- Да! Иначе на жертвенную доску ляжешь ты! Большая жертва необходима, когда образуется новое племя, иначе Великая Мать разгневается и отвернется от лапифов. А это страшно! Великая Мать жестоко карает!
Игорю ничего не оставалось делать, как последовать совету. Иеса он нашел в роще в окружении толпы фавнов и лапифок.
- Эй ты, грязный фавн! - вызывающе крикнул ему Игорь. - Тебя, кажется, пророчат в вожди? Почему меня не спросили? Я против!
Сказанного было достаточно. Фавны и присутствующие в роще женщины поняли, что сейчас начнется поединок, и отступили на края поляны, образовав широкий круг для бойцов.
Иес не заставил себя упрашивать. Выкрикнув Игорю несколько оскорблений и обвинений в том, что он враг Великой Матери, фавн согнулся в борцовской стойке и, выставив вперед длинные руки, поросшие рыжей шерстью, стал приближаться. Игорь не стал дожидаться. Высоко подпрыгнув, он быстро пролетел расстояние, отделяющее его от противника, и нанес ему великолепный удар правой ногой в печень. Иес хрюкнул и повалился на траву. Еще мгновение, и Игорь схватил его сзади левой рукой за волосы, а другой заломил правую руку поверженного фавна за спину, резко дернул ее вверх, ломая плечевой сустав.
Но тут произошло то, чего не ожидал ни Игорь, ни собравшиеся вокруг лапифки. Вместо того, чтобы поздравить победителя и признать его вождем племени, фавны, яростно завыв, набросились на землянина. После короткой борьбы его опрокинули, связали и понесли к недавно устроенному жертвеннику. Туда же отнесли и потерявшего от боли сознание Иеса.
Теперь приказывал другой фавн. Это был как раз тот, который указывал дорогу в ущелье. Он отдал распоряжение, и фавны поставили жертвенную доску, прислонив ее к камням жертвенника. Несколько других побежали в селение, откуда вскоре донеслись вопли женщин. Спустя некоторое время, они вернулись, таща за собой пятерых несчастных, которых тут же привязали к жертвенным доскам.
Фавны между тем обступили жертвенник,
- Послушайте! - крикнул им Игорь. - Ведь это не по правилам. Против обычая. Я победил!
- Молчи! На тебя правила не распространяются, - строго сказал новый предводитель фавнов. - Ты не лапиф. Ты враг Великой Матери. Из-за тебя Кибела обрушила на нас гнев и послала своего стража. Теперь ты умрешь в мучениях, и Пифон покинет нас.
Пока он говорил, другие фавны сооружали костер из сухих веток и стволов деревьев, где пламя должно поглотить остатки растерзанных тел.
Женщины, привязанные к доскам, перестали кричать и расширенными от ужаса глазами смотрели на эти приготовления. В глазах же других, обступивших площадь, на которой стоял жертвенник, Игорь не увидел ничего, кроме любопытства, да, может быть, на лице каждой из женщин проявились облегчение и радость оттого, что выбор пал не на нее.