Страница 117 из 122
- Ты можешь забыть! - тихо сказала она.
На следующее утро он получил извещение Кибелы, что может приступить ко второй части нового плана.
Облачившись в скафандр, Сергей вошел в пещеру. От поставленных у входа бункеров остались только обломки. Осторожно, чтобы не разорвать ткань легкого скафандра, он протиснулся боком между острыми концами искореженной конструкции и вошел внутрь.
Владимир и Николай, вооруженные бластерами, остались снаружи, замаскировавшись в кустах.
Войдя в зал, где в анабиозных камерах лежали титаны, он отсчитал десятую камеру справа от входа, нашел красный шланг, приставил к нему дозатор и нажал кнопку. Через минуту жидкость в камере приобрела слегка флюоресцирующую зеленую окраску. Теперь оставалось ждать два часа. Он заметил время и, выйдя из пещеры, присоединился к своим спутникам.
Через два часа он снова облачился в скафандр и вернулся в анабиозный зал. Крышка десятой камеры была сдвинута. Около нее стоял, слегка пошатываясь, человек, одетый в блестящий комбинезон. Сергей поднял руку в знак приветствия и миролюбия. Титан сделал шаг навстречу, пошатнулся от слабости и упал бы, если бы Сергей не поспешил ему на помощь. Он подхватил его под руку и знаком пригласил выйти из пещеры. Титан нерешительно взглянул на остальные камеры, но Сергей сделал успокаивающий жест и повторил приглашение. Поддерживая его, он вывел уранида наружу. Тот что-то говорил ему. В наушниках Сергей слышал непонятную речь, отличающуюся ритмичностью, с правильно чередующимися ударениями. Казалось, что человек говорит речитативом.
Выйдя из пещеры, он посадил титана на небольшой пригорок и снял шлем скафандра.
- Как вы себя чувствуете? Можете говорить со мною? - спросил Сергей титана на языке Дука. Тот вздрогнул, но тотчас же сообразил и ответил:
- Спасибо. Могу. Кто вы?
- Вам придется набраться терпения. Если вы еще слабы, то мы можем отложить разговор, - Сергей взглянул на хронометр, - на... час. Не больше. У нас останется в запасе еще три часа. За это время вы должны либо принять мои условия, либо лечь назад в анабиозную ванну.
- Тогда не будем терять времени. Я слушаю вас. Насколько я вас понял, вы не с Урана?
- Урана больше не существует. Но разрешите, я начну по порядку.
Титан утвердительно кивнул головой, и Сергей, не торопясь, кратко, но не упуская главного, стал рассказывать. Титан внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросов. Постепенно его лицо, вначале белое как мел, стало приобретать нормальный оттенок. Это был высокий, по-видимому, не ниже Сергея, мужчина с правильными чертами лица и темными волосами. Ослабленные во время длительного анабиоза мышцы с трудом удерживали корпус в сидячем положении, и к середине рассказа Сергея он не выдержал и прилег на траву.
Когда Сергей кончил говорить, он приподнялся и снова сел, но видно было, что это движение далось ему с большим трудом.
- Итак, я все сказал. Вам - принимать решение. - Сергей взглянул на хронометр. Его рассказ занял полтора часа.
- Подождите немного. Дайте прийти в себя. Согласитесь, что вот так, проснувшись после долгих тысячелетий, узнать, что твоя планета и твоя раса погибли, несколько ошеломляюще. Так вы говорите, что на Уране теперь гигантская кристаллическая разумная система?
- Да. С высочайшим интеллектам.
- У нас многие еще тогда, при моей жизни, предупреждали, что дальнейшее развитие интеллектуальных систем к добру не приведет.
- Дело не в этом. Виновато ваше социальное устройство. Но не будем отвлекаться.
- Выходит, что моя раса погибла, и мы, я и мои товарищи, единственные оставшиеся в живых ее представители.
- Кто знает? Может быть, во мне и в моих товарищах сохранились капли крови вашего народа. Ведь вы посещали мою планету. Теперь нам это точно известно. А раньше... В общем, у нас сохранились предания, вернее, мифы, которые начинались словами: "Когда Уран познал Гею, то родилось племя титанов".
- Если мы придем к соглашению, я когда-нибудь вам расскажу об этом счастливом времени, - впервые на лице титана появилась слабая улыбка. - Как я понял, - продолжал он, - вы ввели мне ингибитор вируса, действие которого скоро прекратится. Я должен дать команду мозгу потушить реактор и уничтожить оружие, хранящееся в пещере. После этого вы даете мне и моим товарищам средство против вируса. Так?
Сергей согласно кивнул.
- Затем, - продолжал титан, - мы должны будем дать команду мозгу покончить с собой и помочь вам разгрузить реактор?
- Да, это главное условие,
- Вы нам не доверяете?
- Судите сами. Я познакомился в вашими видеозаписями, и они не особенно располагают к чувству доверия.
- Понимаю, - титан чуть насмешливо покосился на Сергея. - Наша нравственность сильно отличается от вашей.
- Дело не в нравственности, не в понятиях о ней. Они, естественно, могут отличаться. Дело в том, что ваш народ слишком склонен к насилию. Вот это меня и смущает, и заставляет быть осторожным.
- Скажите, - внезапно переменил тему разговора титан, - вы поддерживаете связь с этой... как вы ее назвали... Уранией?
- Она выходила на связь со мной в первые дни после нашего прибытия сюда. Сам я связаться с ней не могу, но для нее это, очевидно, не проблема.
- Если вам не трудно, - извиняющимся голосом попросил титан, - достаньте мне вон тот плод, который висит на дереве сзади вас. Я вдруг почувствовал страшный голод.
"Он согласится, - обрадовался Сергей, подавая ему плод. - Иначе не стал бы есть перед обратным погружением в анабиоз".
Титан откусил маленький кусочек и положил плод на колени.
- Сразу нельзя много, - как бы извиняясь, произнес он. - Итак, вы по понятным причинам не доверяете нам. Но скажите, как мы можем доверять вам? И не столько вам, сколько Кибеле? Это она уложила нас в анабиозные ванны. Хорошо, что мы успели сообразить, что к чему. Короче, нам тоже необходимы гарантии.
- Слушаю вас.
- Мы уничтожим оружие и погасим реактор, но не будем его разгружать. Затем мы "усыпим" мозг, но оставим бодрствовать его сторожевой центр, который с известной периодичностью будет получать от нас сигналы. Если в условленное время он не получит такого сигнала, то он разбудит мозг, а тот включит реактор. Таким образом, если Кибела нас уничтожит, тем самым она подпишет и себе смертный приговор.