Страница 5 из 11
Мы добавим титул;
Звучит весьма приятно "граф Арнольд"
И выглядит в записочке любовной
Приманчиво.
Арнольд
И в боевом приказе!
Цезарь
(поет)
В седло! в седло! Скакун мой черный
Копытом роет, весь - огонь!
Едва ль найдется столь покорный
Наезднику арабский конь!
Он в горах не устает:
Выше горы - шибче ход;
Не замедлит он в трясинах,
Не сдержать его в равнинах;
Не погибнет он средь вод,
Пить к ручью не припадет;
Время в нем не гасит пламень,
Не споткнется он о камень
И не задохнется он,
В гущу боя погружен;
В стойле он не застоится;
Он без крыл грифоном мчится,
Окрылен игрой копыт!
Ну не чудный ли путь предстоит?
Веселей, веселей! Наши черные кони
Никогда не собьются в безудержном гоне!
Мы от Альп до Кавказа проедем, верней
пролетим,
Ибо вмиг эти горы за нами растают, как дым!
Вскакивают на коней и исчезают.
СЦЕНА II
Лагерь под стенами Рима.
Арнольд и Цезарь.
Цезарь
Ты вовремя попал.
Арнольд
Да; но дорога
По трупам шла; глаза от крови мутны.
Цезарь
Протри - и прояснеют. Ты же воин;
Любимый рыцарь и соратник вольный
Отважного Бурбона, кто недавно
Был коннетаблем Франции и станет
Владыкой города, что правил миром
При цезарях, а ныне, - с переменой
Не скипетра, а пола, - стал _хозяйкой_,
Гермафродитом власти в старом мире.
Арнольд
А есть и новый?
Цезарь
Да, для _вас_; источник
Богатств и золота, и хвори новой.
Его _полмира_ кличут _миром_: люди
Доверчивы к туманным показаньям
Глаз и ушей.
Арнольд
Я тоже верю им.
Цезарь
Верь: ведь приятней сладко заблуждаться,
Чем горько знать.
Арнольд
О пес!
Цезарь
Что, человек?
Арнольд
Проклятый дьявол!
Цезарь
Твой слуга покорный!
Арнольд
Скажи хозяин! Ты меня сквозь кровь
И сквозь разврат завел сюда.
Цезарь
А где бы
Желал ты быть?
Арнольд
Средь мира мирным.
Цезарь
Где же
Такое место? Жизнь - всегда движенье,
От звезд и до червей. А в _потрясеньях_
Всего полнее выражена жизнь.
Планета вертится, пока не станет
Кометой, и, сметая на лету
Другие звезды, гибнет. Жалкий червь
Живет чужою смертью, но покорно,
Как все другие, умирает сам,
Подвластный силе, жизнь и смерть несущей.
И ты, как все, покорствуешь закону
Необходимости. Мятеж бесплоден:
Не удается.
Арнольд
Ну, а вдруг удастся?
Цезарь
Так это не мятеж.
Арнольд
А наше дело
Удастся?
Цезарь
Штурм начнется рано утром;
Бурбон велел. Работы хватит.
Арнольд
Горе!
И Рим - падет? Я вижу дом господень,
Собор Петра, его слуги; вон купол
И крест восходят в небеса, куда
Христос вознесся, крест, омытый кровью,
Оставя знаком славы и спасенья,
Орудье пытки для него, для бога,
Единого прибежища людей!
Цезарь
Все это есть и будет.
Арнольд
Что?
Цезарь
Вверху
Крест, а внизу - алтарь, и не один,
А по стенам - бомбарды, аркебузы
И прочее, и также люди, чтобы
Стрелять из них и убивать людей.
Арнольд
А титанические эти своды,
Аркады вдоль нетленных стен, театр,
Где цезари и подданные их,
Такие ж римляне, на бой глядели
Монархов леса и пустыни, - льва
С его соперником клыкастым, сыном
Безвестных далей; их для поединка
Загнали на арену; за нехваткой
Людских царей (весь мир был завоеван),
Был лес обложен данью смерти в пользу
Амфитеатра, где для мимолетной
Забавы резались дакийцы, чтобы
Пред смертью слышать: "Новых подавай!"
И все погибнет?
Цезарь
Что? Собор? театр?
Или весь город? Все свалил ты в кучу;
Я с толку сбит.
Арнольд
Начнется штурм при первом
Петушьем крике.
Цезарь
Если ж завершится
При соловьях вечерних, это будет
Новинкою в истории осад:
Усталым людям надо поразвлечься.
Арнольд
Какой закат прекрасный и спокойный!
Такой, возможно, был в тот день, когда
Рем перепрыгнул стену.
Цезарь
Помню: видел.
Арнольд
Ты?
Цезарь
Я! Иль ты забыл, что я был духом.
Пока не влез в твое отрепье, имя
Приняв похуже? Я - горбун и Цезарь
Теперь. Что ж! Первый Цезарь был плешив
И в лаврах видел (говорит историк)
Скорей парик, а не венец. Таков
Наш мир; но нам грустить не стоит. Видел
Я Ромула (простого, как я сам);
Убил он брата-близнеца за то, что
Перескочил он ров (тогда еще
Стен не было); цементом Рима первым
Была кровь брата. Если завтра кровью
Потомков их зардеет желтый Тибр,
То это - вздор в сравненье с тою краской,
Что розлили по суше и по морю
Кровавые сыны; братоубийцы
Своей веками длившейся резней.
Арнольд
Но в чем вина потомков, столь далеких,
Живущих в мире и под мирным небом,
Под солнцем кротости?
Цезарь
А в чем вина
Тех, древним Римом истребленных? Слушай!
Арнольд
Поют солдаты. В беззаботной песне
Им развлеченье накануне стольких
Смертей, быть может, - их же смерти!
Цезарь
Им бы
Поупражняться в лебединой песне;
Есть лебеди и черные.
Арнольд
Ты, вижу,
Ученый.
Цезарь
Да, в грамматике я сведущ:
Я ведь учился, чтобы стать монахом;
Я был силен в этрусских письменах,
Теперь забытых, и, коль пожелаю,
Вам объясню иерогл_и_фы эти,
Как вашу азбуку.
Арнольд
А что мешает?
Цезарь
Приятней алфавиты превращать
В иероглифы. Как министры ваши,
Священники, пророки, доктора,
Алхимики, философы... Они ведь
Воздвигли больше вавилонских башен,
Не разбегаясь, чем заики те,
Кто, грязь потопа отряхнув, за дело
Взялись и - разошлись. И почему?!
Друг друга, видите, не понимали!
А те умней: тех вздор не разлучит;
Вздор - их опора, их талмуд, коран,
Их шиболет, краеугольный камень
Их братства...
Арнольд
(прерывая его)
Замолчи, насмешник вечный!
Солдатская частушка издалека
Звучит приятно, точно стройный гимн.
Послушаем.
Цезарь
Я херувимов слышал.
Арнольд
И вой чертей?