Страница 51 из 64
- Боюсь, сахиб махараджа, что болезнь принца была гораздо серьезнее, отвечала Кейт.
- Ах, малыш мой, - сказал король, нежно склонившись над сыном и перейдя на родной язык, - вот что бывает с теми, кто слишком много ест.
- Нет, отец, я ничего не ел, и я уже совсем здоров.
Кейт стояла у изголовья кровати и гладила мальчика по волосам.
- Какие войска были сегодня на параде?
- Оба эскадрона, мой генерал, - ответил отец, и глаза его засветились гордостью. - Ты настоящий раджпут, мой сын.
- А мой эскорт - где он был?
- Он прошел с отрядом Пертаба Сингха. И перед концом битвы они первыми пошли в атаку.
- Клянусь Священным Конем, - сказал махараджа Кунвар, - в один прекрасный день в настоящем сражении они тоже пойдут в атаку первыми. Правда, отец? Ты будешь на правом фланге, а я на левом.
- Именно так. Но чтобы воевать, принц должен быть здоров и должен многому научиться.
- Я знаю, - задумчиво произнес принц. - Отец, я тут не спал несколько ночей и думал. Разве я еще маленький? - Он взглянул на Кейт и прошептал ей; - Мне хотелось бы поговорить с отцом. Пусть никто не заходит сюда.
Кейт тут же вышла из комнаты, одарив на прощанье мальчика улыбкой, а махараджа сел подле него.
- Нет, я не маленький, - сказал принц. - Через пять лет я стану мужчиной, и многие будут повиноваться мне. Но как же я смогу отличить плохое от хорошего, когда мне надо будет отдавать приказания?
- Надо много учиться, - произнес махараджа рассеянно.
- Да, я думал об этом по ночам, лежа в темноте, - сказал принц. - И мне пришло в голову, что всем этим вещам нельзя научиться, если живешь во дворце. Женщины меня этому не научат. Отец, позволь мне уехать, чтобы выучиться и стать настоящим принцем!
- Но куда же ты желаешь уехать, дражайший мой? Ты ведь знаешь, что все мое королевство - это твой дом, мой возлюбленный сын.
- Я знаю, знаю, - ответил мальчик. - И я вернусь домой, но прошу тебя, сделай так, чтобы надо мной не смеялись другие принцы. Во время свадьбы Равут из Буннаула смеялся надо мной, потому что у меня меньше книг, чем у него. А ведь он всего-навсего сын землевладельца, и их род не такой старый и благородный. У него вообще нет предков. А он ездил и на север, и на юг от Раджпутаны: он бывал и в Дели, и в Агре, да-да, и в Абу; он ходит в старший класс королевской школы в Аджмере. Отец, все сыновья королей учатся в этой школе. Они не играют с женщинами, они ездят верхом в мужском обществе. Там, в Аджмере, и воздух, и вода очень хороши. Мне бы так хотелось поехать туда!
На лице махарадхи появилась печать тревоги и беспокойства: мальчик был очень дорог ему.
- Но с тобой там может приключиться какая-нибудь беда, Лальи. Подумай как следует.
- Я уже думал, - ответил принц. - Какая же беда может приключиться со мной там, если я буду находиться под присмотром англичан? Равут из Буннаула говорил мне, что я буду жить в собственных комнатах, у меня будут свои слуги, свои конюшни, как и у других принцев, и что ко мне там будут относиться с уважением и почтением.
- Да, - сказал король примиряющим тоном. - Все мы дети солнца, я и ты, мой принц.
- Значит, я должен стать таким же ученым, сильным и храбрым, как лучшие люди моего народа. Отец, мне надоело бегать по женским комнатам, слушать, что говорит моя мать, как поют танцовщицы; а они всегда пристают ко мне со своими поцелуями. Пусти меня в Аджмер, отец. В эту королевскую школу. А через год, уже через год - так сказал мне Равут из Буннаула - я смогу сам командовать своей гвардией, как и подобает королю. Ты обещаешь мне, отец?
- Когда ты поправишься, - отвечал махараджа, - мы поговорим с тобой об этом - не как отец с сыном, а как мужчина с мужчиной.
В глазах маха раджи Кунвара засияла радость.
- Замечательно, - сказал он, - как мужчина с мужчиной.
Приласкав сына, махараджа рассказал ему разные мелкие дворцовые новости, которые всегда могут заинтересовать мальчишку, затем, смеясь, спросил:
- Ну, теперь вы позволите мне удалиться?
- О, отец! - принц уткнулся лицом в бороду махараджи и крепко обнял его. Махараджа мягко освободился из его объятий и, так же осторожно, мягко ступая, вышел на веранду. И прежде чем Кейт вернулась, он исчез в облаке пыли под звуки труб. В ту минуту, когда он отъезжал, к дому подошел посыльный с большой корзиной, доверху наполненной бананами, гранатами и другими фруктами - ярко-зелеными, золотистыми и темно-красными. Он поставил корзину к ногам Кейт и сказал:
- Это подарок королевы.
Маленький принц, услышав эти слова, закричал радостно:
- Кейт, это моя мать прислала вам. Смотрите, какие крупные, правда? Ой, дайте мне гранат, - попросил он, когда она вернулась к нему в комнату. - Я их не ел с прошлой зимы.
Кейт поставила корзину на стол, но принц передумал. Теперь ему захотелось гранатового шербета, и Кейт должна была смешать сахар с молоком, сиропом и мясистыми красными зернами. Кейт на секунду вышла из комнаты, чтобы принести стакан, а тем временем Моти, который тщетно пытался стянуть изумруды принца и прятался все это время под кроватью, вылез оттуда и схватил спелый банан. Отлично понимая, что махараджа Кунвар не сможет поймать его, Моти, не обращая ни малейшего внимания на его слова, преспокойно сел на корточки, очистил банан маленькими черными пальчиками, состроил рожицу принцу и начал есть.
- Очень хорошо, Моти, - сказал махараджа Кунвар на родном языке, - Кейт говорит, что ты вовсе не бог, а просто маленькая серая обезьяна, и я с ней согласен. Когда она придет, она тебе всыплет, Хануман.
Моти уже успел съесть полбанана, когда вернулась Кейт, но почему-то он не попытался скрыться от нее. Кейт шлепнула маленького мародера, и он упал набок.
- Посмотрите, Лальи, что случилось с Моти? - спросила она, с удивлением глядя на обезьяну.
- Он здесь без вас стащил банан, а сейчас, должно быть, притворился покойником. Стукните его!
Кейт склонилась над безжизненным маленьким тельцем; Моти уже не надо было наказывать: он был мертв.
Кейт побледнела. Она быстро поднесла корзину к лицу и осторожно понюхала ее содержимое. Роскошные плоды отдавали чем-то приторно-сладким и опьяняющим. Она поставила корзинку на стол и поднесла руку к голове. От запаха у нее кружилась голова.