Братья по оружию

– На вашем месте я не стал бы освобождать ее, – предостерегающе сказал раздетый солдат. – От нее много шума.

Майлз остановился и изучил женщину. Седеющие волосы торчали во все стороны, за исключением прядей, прилипших к залитым потом лбу и шее. Полные ужаса глаза выкатились, обнажив белки; она дергалась в путах.

– Мм. – Майлз на время засунул нож обратно за пояс. Он наконец разглядел имя раздетого солдата на униформе, и нежеланная цепочка выстроилась в его голове. – Ксавьериа. Да, теперь я припоминаю вас. Вы хорошо показали себя на Дагуле. – Ксавьериа выпрямился.

Проклятье. Не густо для зарождающегося плана бросить их всех местным властям и молиться, чтобы они были еще в камерах, когда флот покинет орбиту. Можно ли как-нибудь отделить Ксавьериа от его никчемных товарищей? Увы, похоже, что тут они все заодно.

– Итак, она отказалась принимать ваши кредитные карты. Ты, Ксавьериа – что произошло дальше?

– Э – э… последовал обмен оскорблениями, сэр.

– И?

– И самообладание вышло из-под контроля. Бутылки полетели на пол. Вызвали полицию. Ее вырубили. – Ксавьериа осторожно посмотрел на Данио. Майлз отметил, что повествование в синтаксисе Ксавьериа неожиданно пошло в обезличенной форме, без каких-либо действующих лиц.

– И?

– И сюда приехала полиция. И мы сказали им, что все тут взорвем, если они попытаются войти.

– И у вас действительно есть возможность выполнить эту угрозу, рядовой Ксавьериа?

– Нет, сэр. Это был чистый блеф. Я попытался представить – ну – что бы сделали вы в этой ситуации, сэр.

«Этот парень чертовски наблюдателен. Даже когда пьян.» – сухо подумал Майлз. Он вздохнул, и запустил руки себе в волосы.

– Почему она не приняла ваши кредитные карточки? Это были «Земля-Юниверсал», которые вам выдали в космопорте? Вы не пытались использовать те, которые остались с Махата Солярис?

– Нет, сэр, – сказал Ксавьериа. Он извлек свою карточку в качестве доказательства. Она выглядела как положено. Майлз повернулся, чтобы проверить ее с помощью комм-пульта, и тут обнаружил, что комм-пульт прострелен. Последняя пуля пришлась точно в центр пластины головида – можно сказать, этим ударом они милосердно прикончили комм, хотя тот все еще то и дело издавал тихие хрипящие потрескивающие звуки. Он прибавил его стоимость к счету, набегающему в голове, и поморщился.

– Вообще-то, – Ксавьериа прочистил горло, – это машина их выплюнула, сэр.

– Она не должна была делать этого, – начал Майлз, – если только… – «Если только что-то не в порядке с центральным счетом», закончил он мысль. В животе неожиданно стало очень холодно. – Я проверю, – пообещал он. – Между тем, мы должны закончить это и вытащить вас отсюда так, чтобы вас не поджарили местные констебли.

Данио возбужденно кивнул на пистолет в руке Майлза.

– Мы могли бы прорваться через черный ход. Добежать до ближайшей станции.

Майлз, на мгновение потерявший дар речи, представил, как он всаживает в Данио пулю из его же собственного пистолета. Данио спасла только мысль Майлза, что отдача может сломать ему руку. Он раздробил себе правую руку на Дагуле, и память о боли была еще свежа.

– Нет, Данио, – сказал Майлз, когда смог контролировать свой голос. – Мы выйдем тихо – очень тихо – из парадной двери и сдадимся.

– Но дендарийцы никогда не сдаются, – сказал Ксавьериа.

– Это не передовая, – терпеливо сказал Майлз. – Это винный магазин. Или, во всяком случае, он был им. Более того, это даже не наш винный магазин. – «Хотя, несомненно, мне придется его купить.» – Считайте лондонскую полицию не врагами, а своими лучшими друзьями. Они ведь и являются ими, знаете ли. Потому что, – он пригвоздил Ксавьериа холодным взглядом, – пока они с вами не закончат, я не смогу начать.

– А, – выговорил Ксавьериа, подавленный наконец. Он тронул Данио за руку. – Ага. Может… может быть нам лучше позволить адмиралу забрать нас домой, а, Данио?

Ксавьериа поднял на ноги бывшего владельца охотничьего ножа. Подумав мгновение, Майлз тихо зашел за спину красноглазому, вытащил свой карманный парализатор и послал легкий разряд в основание черепа. Красноглазый завалился на бок. Майлз вознес короткую молитву, чтобы это последнее воздействие не отправило того в травматический шок. Одному богу известно, какой химический коктейль ему предшествовал, за исключением того, что это несомненно был не один только алкоголь.

– Ты бери его за плечи, – указал Майлз Данио, – а ты, Ялен, за ноги. – Ну вот, это эффективно свяжет руки всем троим. – Ксавьериа, открой дверь, положи руки на голову, и иди – не беги – туда, где ты тихо подчинишься аресту. Данио, следуй за ним. Это приказ.

– Если бы с нами были остальные войска, – пробормотал Данио.

– Единственное войско, которое вам нужно, это войско адвокатов, – сказал Майлз. Он взглянул на Ксавьериа, и вздохнул. – Я пришлю вам одного.

– Спасибо, сэр, – сказал Ксавьериа и, пошатываясь, мрачно двинулся вперед. Майлз замыкал шествие, стискивая зубы.

Он сощурился в солнечном свете улицы. Его маленький отряд сдался в руки ожидающей полиции. Данио не сопротивлялся, когда его стали обыскивать, тем не менее Майлз расслабился только когда наконец включили силовое поле-захват. Приближался констебль-командир, набирая воздуха для речи.

Мягкое «пуфф!» вырвалось из двери магазина. Голубое пламя лизнуло тротуар.

Майлз вскрикнул, развернулся, и пулей рванулся с места с высокого старта, сильно вдохнув и задержав дыхание. Он с грохотом пронесся через двери магазина, пролетел в темноту в волнах жара, обогнув стеллаж. На пропитанном алкоголем ковре подобно урожаю золотой пшеницы вздымались языки пламени, разбегаясь сумасшедшим узором, образованным концентрацией паров алкоголя. Огонь приближался к связанной женщине на полу – еще мгновение, и ее волосы полыхнут ужасным нимбом.

Майлз подлетел к ней, подсунул под нее плечо, поднялся на ноги. Он мог бы поклясться, что почувствовал, как его кости прогнулись. Она брыкалась, ничуть ему этим не помогая. Майлз, шатаясь, прошел к двери, светившейся как зёв из тоннеля, как врата жизни. Легкие пульсировали, пытаясь втянуть кислород через плотно сжатые губы. Общее затраченное время – одиннадцать секунд.