Страница 74 из 107
Во время этой не самой приятной беседы мне пришла в голову одна мысль. После завтрака я с самым невинным видом поинтересовалась:
– Терлест, не уделите ли вы мне несколько минут?
Он внимательно посмотрел на меня.
– Если только прямо сейчас, королева, – осторожно ответил он.
– Хочу рассказать вам притчу. – Я опустилась на стул, галантно придвинутый Терлестом. Щиты ждали за дверью: я шепнула Тиро, что хочу поговорить без свидетелей.
– Внимательно слушаю.
– Только, пожалуйста, не воспринимайте это как намек. Просто… – я вздохнула, – люди все разные, есть и хорошие, и плохие… Разве в Хорверке не так?
– В Хорверке гномы, – тут же поставил меня на место Терлест.
Я снова вздохнула, но Терлест насмешливо приподнял бровь, показывая, что готов меня выслушать.
– Однажды правитель… ну, скажем, халиф Антронии, заболел таинственной болезнью. День и ночь лучшие жрецы пытались его вылечить, но ничего не получалось. А в это самое время был в столице проездом один эльф – искуснейший из целителей. Все придворные советовали халифу обратиться к нему, но тот считая, что прибегнуть к помощи эльфа – ниже его достоинства. Да и лечить-то, по его мнению, эльф способен был только своих соплеменников.
Когда мучения халифа подходили к концу и стало ясно, что он одной ногой в могиле, его единственная дочь все же настояла на том, чтобы призвать эльфа к постели умирающего…
– Тот потребовал в награду самое дорогое, что только было у халифа, и, исцелив его, забрал дочь с собой, – насмешливо закончил за меня Терлест. – А через месяц правитель скончался от грусти. Так?
– Примерно так. Но…
– Фиона, вы меня удивили, – перебил он. – Расхожая сказка – у нас ее рассказывают про спавшего на золоте дракона… Но какова мораль? – сухо осведомился Терлест. – Мы должны будем принять то, что навязывают нам люди, и заплатить им самым ценным, что у нас есть? Фиона, вас просто обидело то, что я так отозвался о человеческих жрецах.
– Нет, просто я хотела…
Но он уже не слушал меня.
– Избавьте меня в следующий раз от нравоучений. Всего хорошего. – Он небрежно кивнул мне и направился к выходу.
Вроде ничего такого не сказала. Подумаешь – старая легенда. Но он точно обиделся.
Вот и рассказывай сказки из лучших побуждений! Я-то намекала, что рано или поздно все равно с людьми придется общаться. А раз так, то лучше их не обижать высокомерием и обо всем спокойно и сразу договориться. Иначе действительно придется платить самым ценным.
А он не так все понял… И до того Терлест меня не жаловал, а теперь и вовсе будет считать навязчивой дурочкой.
Вчера Втайла уехала.
Нас было немного – Вьорк, Беххарт, сестра Втайлы, Щиты и трое гномов, провожавших кранчеккайл до дворца Нельда. Втайла была необычайно красива в длинном темно-желтом парадном одеянии, с тяжелыми коваными монистами и убранными назад волосами. Позже Мэтт рассказал мне, что этикет редко обязывает гномов надевать эти пышные и не слишком удобные наряды, но на что не пойдешь ради того, чтобы подчеркнуть торжественностью момента.
Мы стояли в Чертоге и ждали, когда гроб вынесут из крипты. Сестра Втайлы то и дело прикладывала платок к покрасневшим глазам, а Вьорк гулким шепотом давал моей подруге последние наставления.
– И не робей. Ты умница! – вдруг прогудел он на весь Чертог и порывисто ее обнял.
Потом Втайла подошла к сестре, и они о чем-то негромко поговорили, взявшись за руки. В отличие от всех нас, гномиха казалась совершенно спокойной.
Мне было едва ли не тяжелее остальных. Противоречивые чувства обуревали меня: ведь уезжала моя единственная подруга. Конечно, я не стала пересказывать вчерашний разговор с Мэттом. Зачем лишний раз тревожить? Ей сейчас надо собраться с силами. А тут еще и я со своими глупыми переживаниями.
Когда настал черед Беххарта, он тоже склонился к самому уху кранчеккайл. Советы, напутствия… Напутствия и советы… А в самом конце Втайла встала перед ним, смиренно опустив голову и прикрыв глаза, и жрец положил руки ей на лоб. Долго-долго они так и стояли, словно изваяния. Какой-то обряд прощания? Или благословения…
Надо пойти в храм Крондорна. Наверняка мне разрешат. Хочу понять, почему Крондорн остался для гномов таким близким, а люди почти забыли Меркар. Неужели он действительно им так помогает? Или они благодарнее, чем мы? Преданнее?
Втайла подошла ко мне в последнюю очередь, когда четверо гномов на пороге Чертога уже впрягали пони в повозку с телом.
– Не грусти, все-все будет хорошо. Пиши. Если станет совсем тяжко, только напиши – я сразу приеду. За меня не волнуйся, я… Я тебе уже говорила – выросла. Берега себя. И Вьорка.
Она крепко-крепко обняла меня и поцелована.
Мы не плакали. Наверно, наконец-то у меня кончились слезы.
На душе было пасмурно и тревожно, и я осталась у Вьорка ночевать.
– Втайла молодец, она все сделает как надо, – сказан мне муж в утешение. – А мы пока тут разберемся – забот хватает.
Я только вздохнула в ответ.
– Устал я от этого всего, – признался Вьорк. – Прибегает позавчера Мэтт и говорит: «Так, мол, и так, дорогой король, королева твоя непонятно на чьей стороне играет». Я молчу. Он мне: «Ну, если ты не понял, то объясню еще раз: я ее очень люблю, и Фиона девочка что надо, но жди кинжала из-под подушки». Да сколько ж можно!
– Когда все это кончится, поедем в Тильяс, как ты обещая. – Мне не хотелось думать, хотелось мечтать. – Позовем ненадолго Втайлу к себе. Будем по городу гулять… А ты переоденешься, и никто не узнает, что ты король, а я тоже переоденусь, и меня тоже не узнают. Будем покупать на рынке леденцы – сладкие такие, тягучие, – и есть по три штуки зараз. А на приемы всякие ходить не будем. А еще в Тильясе отличные подземелья – там можно гулять, как по улицам, почти как у нас. Тебе и Втайле понравится, да и Щитам тоже…
– Так и сделаем: сбежим из Брайгена, – улыбнулся муж, – Щитов с собой, бросим все на Беххарта и на Ведающего, пусть сами тут…
– Ага. – Я уже почти засыпала, но что-то меня кольнуло…
Несмотря на то, что я очень часто видела Мэтта и Вьорка вместе, в моих мечтах они почему-то не умещались. Вот и теперь… Если уж в Тильяс, то либо с одним, либо с другим.
Ну как я могу так думать? Мэтт – мой Щит, мой друг. А Вьорк – муж.
Среди ночи проснулась и все пыталась понять, что же со мной происходит. В спальне Вьорка вспоминаю Мэтта. Рядом с мужем думаю о другом. И плачу.
Глава V
Есть у нас одна легенда. Хотя дело давнее, за правдивость ее не поручусь…
Уходил как-то Драг Шило эльфов воевать. Он тогда года три как женился, и молодая королева только-только подарила ему наследника. Вот эльфы и думали, что не пойдет король на них войной, не оставит жену одну. Или, может, еще чего думали – кто ж их, эльфов, разберет.
Словом, все шло как обычно – вытянувшиеся перед вратами легионы, жены прощаются со своими мужьями, королева рыдает на груди у короля. И тут она ему и говорит:
– Обещай, что выполнишь мою просьбу!
Драг призадумался. Ну, что она такого может его попросить? Себя беречь? Так тут и обещания требовать не надо. Не изменять ей в походе? Так и не с кем: маркитанток у нас не бывает, а чтобы заглядеться на какую-нибудь тощую долговязую эльфийку, от которой несет цветами, как от сбесившейся клумбы, извращенцем быть надо, не иначе.
– Проси чего хочешь, – решился наконец Драг. – Одного лишь не сделаю, хоть и самому мечтается о том больше, чем о любом другом на этом свете. Остаться с тобой не смогу, а в остальном…
Тут королева и говорит:
– Забудь обо мне. Обещаешь?
Изумился Драг, решил, что ослышался:
– Забыть?!
– Именно так! – отвечает королева, а сама глаза прячет. – Забудь. До самого возвращения.
Что Драгу оставалось – пожал плечами да и согласился.