Щит Королевы

– Пока не глава – и слава Крондорну, что не глава. Мэтт, сегодня твоя очередь. Доставай бабушкины пирожки. Как там они – свежие еще?

Я возмущенно фыркнул. В нашем клане Врат только младенцы не знают, что дед – неслыханное дело – чуть не разошелся с бабушкой, не дожидаясь положенного века: Хрунда абсолютно не умела готовить. И при этом страшно любила стряпать: бесчисленные пресловутые пирожки, грибные супы с десятком экзотических приправ, соленья и маринады – она готовила их тоннами. Одинаково несъедобные и, так или иначе, съедаемые: гостями, которых не выпускали из-за стола, покуда они еще были способны что-то в себя впихнуть, мужем, который нес это тяжелое бремя с не меньшим достоинством, нежели Труба – бремя королевской власти, да любящими внучатами.

Ни у одного из нас так и не хватило духу сказать бабушке правду.

Однако первопроходцам повезло: Хрунда осталась дома, за тысячи саргов от Брайгена. А как бы мне хотелось забежать к ней поболтать, узнать, что она думает о нашей новой королеве…

Зря я, наверно, Фиону обидел. Накинулся, как тиглан, со своими обвинениями. А ведь она мне верила – может, единственному из всех, – что я смогу ее защитить, поддержать. И я не захотел. Даже не попрощался толком. Но что я должен был ей сказать? Что мы с Крадиром дружно сошли с ума?..

– Мэтт, уснул, что ли? Или жадничаешь?

Я поспешил развязать заплечный мешок. И зажмурился – Солнечный Луч сиял. Не как лучик, а как целое солнышко. Слепящий желтый свет омыл гобелены, упал на стражей…

И они отступили. Скрылись в глубине коридора.

– Слушай, а они ведь ушли! – Харрт не верил собственным словам.

– Как же. – Я тоже боялся им поверить. – Не иначе, затаились на время. Или не хотят портить нам аппетит.

Судя по тому, как первопроходцы накинулись на захваченную с собой снедь, аппетит им было не испортить.

Трапеза подходила к концу, а существа так и не показывались.

– Будем выбираться, – скомандовал Харрт. – Осторожненько, но бодренько.

Мы выбрались из гостиной. Потом из овальной прихожей. Никого.

– Позавидовал моему титулу Великого Изгонятеля Нечисти? – усмехнулся Брант. – Ну, Харрт, пора и тебе показать, на что ты способен!

– Где уж мне с вами, великими, тягаться! – довольно проворчал Харрт. – Значит, так. Больше в двери не заглядываем: это как если бы мы вчетвером решили быстренько обежать весь Хорверк. Годика в три бы уложились. Словом, ищем ту информацию, которую можно добыть быстро и без потерь.

– И где она, по-твоему, должна нас ждать?

– У здешних правителей. В Чертоге, зале клана, доме его главы…

– Осталось только догадаться, где он жил, – хмыкнул Брант.

– Это все равно проще, чем осматривать каждый дом. Какие-то записи мог вести любой – вон у нас, если порыться у Кухха в доме, такое можно найти! Он ведь, как ногу потерял, дни напролет своим пером скрипит.

– А ты читал? – заинтересовался Секкар. – Про меня там есть?

– Про всех там есть, – мстительно усмехнулся Харрт. – И про Трубу есть, и про тебя, и про Мэтта я пару строк видел. А если б ты почитал, что он про Вьоркову свадьбу пишет!..

– Так что, ищем Чертог?

Я даже не ожидал, что разговор про свадьбу окажется мне неприятен. А ведь оказался – в груди противно заныло, точно Харрт затронул нечто совсем интимное.

Искать Чертог, ни на что не отвлекаясь, – есть ли смысл говорить, что это так и осталось благими намерениями. Долгое время мы действительно старались не обращать внимания на разнообразные двери, дверки и боковые ходы. И нам это удавалось, пока возле очередного коридора Брант не заметил силуэт вырезанной на камне скачущей лошади.

– Гвизарма!

Мы подумали о ней одновременно. Одна из тех нестыковок, которые всем не давали покоя: зачем гномам оружие против всадников?

– Сворачиваем, – распорядился Харрт. – Идти осторожно, не разделяться. Брант – за спину к Мэтту, ты без карнаха.

Мы ожидали увидеть все, что угодно, вплоть до конюшни. И все же этому заброшенному городу вновь удалось нас удивить.

Коридор выводил на широкий балкон, по которому тянулись каменные лавки. А внизу, под балконом, распахнулась огромная пещера: лучики от карнахов не доставали не только до дна, но даже до стен.

– Рискнем погасить свет? – неуверенно предложил Харрт.

Подойдя к самому краю балкона, он перегнулся через парапет и попытался заглянуть вниз. Его пальцы побелели: высота – не то, что доставляет удовольствие гномам.

– Рискнем. – Секкар первым затушил свой карнах.

Мы подождали, пока глаза привыкнут к темноте. Пещера оказалась похожей на впечатанную в скалы гигантскую восьмиконечную звезду. Что творилось на том ее луче, который оставался под балконом, видно не было, зато постепенно проступили невысокие каменные столбики, усеивающие пол пещеры в им одним известном порядке. Некая система в их расположении, несомненно, была, но какая? И при чем здесь лошади?

– Будем спускаться. – Харрт отыскал слева от входа уходящую вниз винтовую лестницу.

– Думаешь, это и есть Чертог? – с сомнением проговорил Секкар.

Я заметил, что он старается держаться подальше от парапета и то и дело оглядывается на спасительное пятно выхода за нашими спинами.

– Не думаю, – признался Харрт. – Но я бы выяснил, что это такое. Если они здесь собирались всем кланом, покои его главы скорее всего неподалеку.

Засветив карнахи, мы спустились вниз. Пещера оказалась куда глубже, чем это виделось с балкона; у меня даже успела немного закружиться голова. Я взглянул на Бранта – шагал он довольно бодро и почти перестал прихрамывать. И то ладно.

Лестница выплюнула нас как раз на тот луч, который мы не могли углядеть сверху. И лучше бы мы по ней не спускались!

Здесь действительно стояли лошади – вернее, то, что от них осталось. Длинный ряд желто-белых скелетов. Невысоких, пониже обычных лошадок, но и не пони. Мордами они были обращены к пустому каменному желобу, бегущему вдоль стены. Но главное – они все оставались на ногах!

Секкар невольно попятился. Харрт помянул Крондорна.

– Как такое может быть? – Еле слышный шепот Бранта уполз вдаль, к центру звезды, и принялся там блуждать, зажив собственной жизнью.

Никто из нас ему не ответил.

– Пошли обратно! – предложил Секкар, делая шаг к лестнице. – Никого здесь нет. И ничего.

Я наклонился. Скелеты прочно стояли на всех четырех ногах, но что заставляло их кости держаться в суставах?.. Вновь на ум пришло спасительное слово: магия. Но не многовато ли магии для гномьего королевства? И если наши предки столь искусно владели ею, почему сегодня мы смотрим на магов с подозрением? Или именно потому и смотрим?

Хотя предки ли? А вдруг как раз их враги?

По-хорошему, надо было сначала завершить наш поход, а потом уже пытаться осмыслить увиденное. Но мозг отказывался встречаться с неведомым на каждом шагу. А тело отказывалось идти вперед: если здесь все не так, что принесет с собой следующий шаг?

Воображение отчаянно рвалось выстроить единую, цельную картину. Зачем столько лошадей в одном месте? И зачем здешним гномам гвизармы? Сражались в конном строю и умели останавливать кавалерию? Но чью?

Хорошо, допустим, желоб – нечто вроде коновязи. Или поилки. Лошадки пили-пили и… И что? И померли в одночасье? Окаменели?

Я щелкнул по ближайшему скелету. Кость. Не камень, не мрамор – обычная кость. Самый обычный скелет. Упорно не желающий падать.

– Пошли! – Харрт повел нас через пещеру, к противоположному концу звезды. Секкар нехотя последовал за ним.

Вблизи столбики оказались вполне приличными столбами: толстыми и высоченными, как два гнома. Я даже улыбнулся: и так, как два гнома, и так, как два гнома. На некоторые из них был нанесен орнамент – ни единого знакомого завиточка; другие оставались гладкими. Одни стояли совсем рядом, между другими мы могли бы пройти плечом к плечу.

Как я и подозревал, на другом конце звезды нас не ждало ничего. Ни коновязи, ни лестницы.