Шестой

– Вениамин Павлович с меня шкуру снимет, если я до завтра не сделаю рабочий чертёж, – повторила Мира с нажимом. – Мам, у меня же работы – воз!

– Понимаю, понимаю, только… ты совсем себя не жалеешь. Сидишь за своим компьютером целыми днями. Скоро совсем зрение испортишь! Кстати, я тут решила купить себе новые очки. Представляешь…

Мира уставилась на настенныё часы. Какой-то мамин коллега задел локтем чехол с её очками, и в результате падения на них образовалась трещина. Рассказ об этом длился ровно двенадцать минут тридцать шесть секунд.

– Я думаю, тебе нужно взять отпуск, съездить отдохнуть, – мать могла перескакивать с одной темы на другую, совершенно спонтанно. – Люда Пашкова, я тебе про неё рассказывала, это та, у которой муж пожарный, худенький такой, в прошлом месяце ездила на Урал. Приехала такая довольная…

Согласно «настенному таймеру», рассказ о Кунгурских пещерах, кладе Ермака и украшениях из уральских самоцветов, длился ещё без малого пятнадцать минут.

– Кстати, – Полина Львовна вновь сменила тему, – ты на похороны-то ездила? Как всё прошло?

Мира, которой наконец-то дали вставить слово, не слишком-то этому обрадовалась. Эта была совсем не та тема, о которой ей хотелось говорить.

– Как-как? Зарыли – вот как!

– Ну да, конечно. Жалко его. Такой славный мальчик. Слушай! А он это! не из-за тебя?..

Ещё одна! Мира схватилась за голову, и, втянув ноздрями воздух, процедила сквозь зубы:

– Нет! Не из-за меня!

То, что они с Данилой расстались, Мира тщательно скрывала от матери. Не хотела лишних вопросов и кривотолков, а тут, раз уж Данила умер… К тому же, Миру дико раздражало, когда Полина Львовна называла её приятелей «мальчиками», «умницами» или «лапочками».

– А отец? Доктор Сербский. Он был? Ты с ним познакомилась? Как он тебе? – из уст матери вопросы сыпались как из рога изобилия.

– Он не приехал, – без стеснения соврала Мира.

– Кошмар! Его что, даже на похороны сына не отпустили? Я всё понимаю – известный хирург…

– Не такой уж он и известный. В Москве такие толпами ходят, – Мира поняла, что допустила очередную ошибку. Дискуссия о современной медицине и проблемах здравоохранении затянулась ещё на несколько минут.

Вениамин Павлович её убьёт. Мира стремительно поднялась и, не отрывая от уха телефона, прошла на кухню. Отыскав в холодильнике маленькую шоколадку, чтобы хоть как-то отвлечься, Мира вернулась за компьютер. Теперь она слушала историю о том, как на предприятии (мать – Миры работала инженером на оборонном заводе) собираются вводить новую пропускную систему. Слушая мамины россказни, Мира пролистывала новости в интернете. Очередная открывшаяся картинка заставила девушку на миг позабыть обо всём. На Миру с экрана смотрело лицо коротко стриженого мужчины в бейсболке и тренировочном костюме красно-белого цвета. Она прочитала некролог… В заметке сообщалось о трагической гибели известного спортсмена-гонщика. Высказывались соболезнования родственникам, называлось место, где будут проходить похороны. Это же Сергей! Мира выронила пачку, листки с эскизами разлетелись по комнате, и бросилась собирать бумаги.

– Твою ж, мать!

– Я не поняла? – раздалось в трубке.

– Я не тебе. Ой, у меня котлеты пригорели, – без всякого стеснения снова соврала Мира. – Извини, давай потом. Тут такая вонь.

– Ты что-то готовишь? Ну, тогда ладно, поговорим после. Это хорошо, что ты стала думать о своём желудке, а то все эти твои чипсы, суши, картошка фри. Эти китайские ресторанчики…

– Японские!

– Да, какая разница?

– Большая! Ты ещё скажи, что японские машины не отличаются от китайских!

– А они отличаются?

– ??? Ладно, пока, – не желая вдаваться в дальнейшую полемику, Мира повесила трубку и откинулась на спинку кресла. Мамы они такие… Что же всё таки случилось с Серёжей?  

Она ещё раз зашла в интернет, нашла несколько статей в разделе новостей. Известный мотогонщик Сергей Громов, во время прохождения трассы, на полной скорости врезался в заграждение. Длительное время он находился в коме и, на днях, скончался в одной из столичных клиник. Похороны пройдут на родине спортсмена… Значит, его похоронили не в Москве, а здесь. Мира посмотрела на дату. Получается, что Сергея схоронили позавчера, на день раньше, чем Данилу. В памяти пронеслись школьные годы, её одиннадцатый «Б», последний звонок, выпускной, и он, Серёжка Громов, предмет воздыхания всех девчонок в классе. Её первая школьная любовь. А ведь в тогда их было трое: Володя и Денис бегали за ней, не давали покоя, но она, по-настоящему, влюбилась именно в него… 

3

 

Школа стояла на краю города, сразу за ограждением начинался лесной массив. Именно тут, на небольшом удалении от здания производственного корпуса, на поляне собралась толпа – мальчишки-старшеклассники. Девчонок на подобные мероприятия не приглашали. Драка, есть драка – дело мужское, хотя на этот раз, намечавшийся поединок должен был состояться именно из-за девчонки. Двое, главные участники событий, Володька Бурмистров и Денис Зимин стояли в окружении распылившихся от азарта зрителей.     

Долговязый очкарик Володька поглядывал на своего противника сверху вниз, часто моргал, то и дело щурился от яркого майского солнца. Он оставил свой рюкзачок с учебниками в стороне, под деревом. Там он и стоял, в полном одиночестве, точно так же, как и его хозяин. Зимин зашвырнул свой рюкзак в кусты, на него побросали сумки и портфели все остальные мальчишки. Двое бывалых парней, Юрка Гришин и Пашка Седин, по прозвищу Тор, стояли рядом с Денисом, косились на щупленького Володьку, перешёптывались. Пашка и Юрка – оба боксёры, давали своему бойцу дельные советы, но Зимин – среднего роста крепыш с короткой шеей и чуть оттопыренными ушами слушал своих секундантов вполуха. Казалось, что происходящее его совсем не волнует. Время от времени Денис наклонял голову влево-вправо, разминая шейные мышцы, потирал набитые костяшки пальцев. То, что у очкарика Володьки в этом бою нет никаких шансов, понимали все, но этот недотёпа, несмотря на видимую бледность, не думал уступать.