Шестой

Мира решила посетить пару турфирм, приобрести горящую путёвку и вперёд. Ах, самолёты-поезда. Горы, простор… Раз уж мать посоветовала Урал, пусть будет Урал. Ни в какие Турции и Египты она не поедет. Прошлый опыт подсказывал, ехать туда одной... без сопровождения... просто неосмотрительно. Она не ищет случайных связей, а тут сразу же становишься объектом преследования. Десятки потных мужиков, напористые, наглые…

Один раз она едва не угодила в полицию, когда заехала сумочкой по роже какому-то, чернобровому усачу. Такой разразился скандал. Не помню, где это было… Каир? Анкара? После разрыва с Данилой, Мира решила выдержать паузу. Хватит с неё неудачных романов. По крайней мере, пока. Пусть всё утрясётся. К тому же эти жуткие провалы… Ой. Её даже передёрнуло. Перед тем, как заняться поиском нужного турагентства, Мира решила съездить на кладбище. Она уже давно не навещала могилу Володи. Всё-таки муж, хоть и бывший. 

На этот раз добралась без заминок и приключений. Оставив машину, Мира вошла в ворота и направилась вдоль ограждения. Денёк выдался славный. Солнце светило не по-осеннему ярко, Мира распахнула пальто, сняла шарфик. До нужного места добралась за несколько минут. Завядшие цветы, чуть покосившаяся оградка. Однако, и тишина вокруг, и тот безмятежный покой, присущий подобным местам, навевали истому и помогали отключиться от прочих проблем. Мира даже почувствовала, что страхи, вызванные видениями, точно улетучились. Она улыбнулась. Прикрыла на мгновение глаза…

– Вот так встреча. Зачастили вы к нам.

Настроение тут же испортилось. Перед Мирой вырос плюгавый мужичишка  – работник кладбища, тот самый который в прошлый раз обругал её, почём зря. Правда, на этот раз, он глядел беззлобно, скорее даже приветливо. Метлы при нём на не оказалось. Засаленную кепку и покрытый грязными пятнами халат, он на этот раз тоже где-то оставил. Распахнутая на груди тёмно-синяя куртка, белая рубашка, хоть и застиранная, но застёгнута на все пуговицы. В руке мужчина держал старенький, прорванный в нескольких местах пакет.

– Надо же, а вы, оказывается, умеете к людям на «вы» обращаться, – тут же съязвила Мира. – При прошлой нашей встрече, я  за вами этого не заметила.

Мужичок не обиделся, усмехнулся в кулак, утёр ладонью сухие губы.

– Да настроения у меня тогда было… Препаршивое, значит, было настроение. Да. Осень, листьев нападало, а начальница моя… Есть тут такая. Марычева Людка. Любовь Ильинишна. Так вот она меня накануне оборала, сказала, что если всё не смету, премии лишит, а тут ещё дождь. Простыл я накануне, да и с похмелья я тогда был. Сам не свой, короче. Так что не взыщите.

– Понятно? – процедила Мира. Общение со столь малопривлекательным субъектом вовсе не входило в её планы. Вот тебе и нашлась компания. И смех и грех. Работник кладбища тем временем продолжал, не обращая никакого внимания на выразительные гримасы Миры:

– А я тут и дворник, и сторож – всё в одном лице. Кустики вон стригу. Если надо могу оградку поправить, мусор опять же убрать. Вам если надо чего, говорите. Не стесняйтесь. Василий Григорьевич меня зовут, можно просто Григорич. Паренёк-то этот, – мужичок указал на могилу Владимира, – кем вам доводился?

– Муж... бывший, – тут же поправилась Мира, - ну вы понимаете.

– Да уж. Все они теперь бывшие. Ни дать, ни взять. Кто муж, кто отец, а кто и сынок чей-то, упокой господи…

– А сколько возьмёте, если попрошу оградку поправить? А то покосилась вон, да  и подкрасить бы….

Раз уж приходится его терпеть, так пусть хоть какая-то польза будет, рассудила девушка.

– Да, я ж с вас денег не прошу. Так сделаю. Бесплатно.

– Да ладно? Сама понимаю, зарплата у вас, наверное, не очень, а работы сами говорите… к тому же кисти, краска. Вот, возьмите, – и Мира протянула мужчине пятисотенную.

– Да куда столько?

– Берите, берите, – поражённая подобным бескорыстием Мира почему-то решила, во что бы то ни стало, вручить новому знакомому деньги.

– Ну, раз вы так хотите… Зарплата у меня и впрямь не ахти. В основном шабашкой и живу, – мужчина аккуратно сложил купюру пополам, сунул во внутренний карман. – Дали бы на «четвертинку» и того бы хватило. Но, раз уж так… Только не сегодня я вашим покойничком займусь, уж простите…

Ну, здрасти-приехали. Вот тебе и бескорыстный дядечка. Мира придирчиво оглядела пакет, который Григорич держал в руке.

– Во-во, правильно мыслите, – заметив, куда смотрит девушка, пробубнил Григорич, достал из пакета бутылку водки и что-то завёрнутое в газету. – День у меня сегодня особый – година! Не у меня, конечно, а у жены моей бывшей Дарьи Борисовны. Болела она у меня долго, три годика мучилась, а потом раз и всё. Померла. Вот её могилка, аккурат, рядышком с вашим мужем. Вот ведь как вышло-то. Знать неспроста мы с вами тут встретились. А вы может… это... посидите со мной? Обоих и помянем. Дарьюшку мою, да мужа вашего.

Вау. Вот так перспективка. Что за дельное предложение. Какой собеседник… Какой приятный кавалер… Мира чуть не прыснула со смеху. Хотя… А почему нет? Какая-никакая, а компания. Вон он и приоделся, жену опять же не забывает. Помощь всё же предложил, бесплатно опять же. А деньги я ему сама дала. Ну, что же… Можно и остаться, а то, я от одиночества скоро точно с мертвецами заговаривать начну.

– А давайте! Только… – Мира покосилась на бутылку – я это не буду. Я сегодня завязать решила, да и вообще. Не пью я крепкое. В чистом виде.

– Ну, как пожелаете. Мы и не навязываем.