Страница 29 из 31
Сейчас наконец его тон изменился, голос в волнении повысился; он хлопнул меня по плечу:
— Рэй, я имел воспитанников лучше тебя, более внимательных, более любознательных, но клянусь: я никогда не думал, что кто-нибудь из них будет поучать меня! А ты показал мне, как я запутался в этих марсианских обычаях.
Иета наклонилась вперед:
— Ну и что вы собираетесь делать?
— Открыто искать ребенка! — воскликнул Тодер и направился к двери. Мы предполагаем, что он находится в этом колледже, скорее всего в помещениях Дживеса, где крик ребенка никого не удивляет. Огромное количество медведианских пар, как правило уже окончивших колледж, приезжают сюда с детьми для прохождения нового курса; они считают, что удача может впитываться с воздухом в младенческом возрасте!
— Эта идея поддерживается намеренно? — спросил я, вспомнив странную женщину с разноцветными волосами.
— Конечно, в этом заключается принципиальное различие между медведианами и центаврианами; одни имеют жесткое общественное планирование, другие считают случайность важным фактором в жизни.
Когда мы торопливо шли по длинному пешеходному туннелю, соединявшему главное здание колледжа с общежитием медведианских студентов, я позволил себе расслабиться, почти ни о чем не думал. Я глядел на расписные стены все те же символы удачи и неудачи, элементы азартных игр. Некоторые из рисунков были весьма любопытными, например натюрморт из разбитого зеркала, вазы с цветами, которые на Земле традиционно рассматривались как зловещие, пучки павлиньих перьев, рассыпанная соль, скрещенные ножи, лежащие на столе, и даже раскрытый зонтик. Хотел бы я знать, был ли зонтик когда-нибудь доставлен на Марс? Я никогда не видел ни одного из них, пока впервые не высадился на Харигол в ливень.
Мы не пытались ни скрываться, ни, наоборот, привлекать внимание, и очень многие люди видели нас, главным образом медведианские студенты, расходившиеся по своим комнатам. Я практически не замечал их.
Я шел более быстрым шагом, чем пожилой Тодер, и, достигнув стыка двух пешеходных путей, остановился, осматриваясь, куда идти дальше. Я увидел Питера. Я видел его только секунду, так как он скрылся из виду, но это встреча встряхнула меня, как неожиданный подарок.
Я открыл рот от изумления. Подошедшая Иета спросила меня, что случилось.
Я сказал:
— Я только что видел Питера Найзема! Что он делает здесь? О космос! Конечно, Лилит Чой узнала меня в такси по пути сюда!
Тодер побледнел.
— Но ведь помещения Дживеса не здесь! — воскликнул он и махнул рукой в сторону, противоположную той, где я видел Питера; я побежал.
Через минуту, когда мы толкнули дверь в комнату Дживеса, стало ясно, что Питер успел предупредить Дживеса. В комнате никого не было, но дверь в туалет была распахнута настежь, и из него пахло мокрыми пеленками.
— В эти дни, — очень мягко сказала Иета, — я не хочу скрывать, что думаю: люди обращаются с ребенком, словно со свертком тряпья, передают его из рук в руки. И это включая и вас, дядя.
— Каким путем они могли уйти? — спросил я. — Есть еще какие-нибудь двери?
— Нет, но можно пройти через другой купол и вернуться назад к выходу!
— Попытаемся перехватить их! — сказала Иета.
Я кивнул и выбежал из комнаты.
Люди, с которыми я сталкивался, были настолько заинтересованы, что все они потянулись за мной, снедаемые жгучим любопытством. Я ворвался в тот же коридор, где мы встретили женщину с разноцветными волосами, она все еще была там и разглагольствовала перед группой студентов средних лет о моем ужасном вторжении. Увидев меня, она вскрикнула.
— Куда ушел Дживес? — спросил я ее.
Она не ответила, но застонала и покачнулась с закрытыми глазами, несомненно вообразив, что ее личное здание удачи разваливается, как от землетрясения.
Я бросился к окну, выходящему к главному входу, вглядываясь, нет ли там кого-нибудь, похожего на Дживеса или Питера.
Они были там! Недалеко от шлюза стоял личный автомобиль, очень редкое для Марса явление, который не имел переходника для стыковки со шлюзом здания, как у обычных такси. По направлению к нему бежали два человека. Один был похож на Питера, другой нес продолговатый сверток, герметичный детский контейнер, и был, вероятно, Дживесом.
Я перешел в растянутое время быстрее, чем когда-либо, и так глубоко, что моя маска показалась мне свинцовой, когда я натягивал ее на свое лицо. Даже мое тело стало медленным, словно в воде на земных мирах. Марсианин до мозга костей, я никогда не стремился плавать и только несколько раз погружался на Хориголе в воду, но неглубоко, доставая ногами дна. Тем не менее я справился с дверью и вышел наружу, голова звенела от недостатка кислорода, я с трудом приладил кислородный цилиндр маски.
Я не мог видеть сквозь стекло автомобиля, но был уверен, что за пультом управления сидела Лилит, ожидавшая своих компаньонов, чтобы немедленно тронуться с места.
Даже в растянутом времени я не успею опередить их. Но, на мою удачу, вмешался еще один фактор. Машина предназначалась для работы на Марсе, то есть для перевозки грузов, и не имела воздушного люка или шлюза, подобных установленным в зданиях. Поэтому шлюз представлял собой отсек на одного человека со скользящими дверьми, заполняемый воздухом. Я жаловался, что обычные транспортные средства на Марсе, казалось, были рассчитаны на крошечных землян; на этот раз я был рад этому обстоятельству.
Объем детской герметичной капсулы подразумевал, что шлюз должен быть приведен в действие три раза: первым пойдет Найзем, затем через шлюз передают ребенка и только потом будет свободен путь для Дживеса.
Я догнал их как раз тогда, когда шлюз был открыт для ребенка. Несмотря на низкую скорость распространения звука в естественном воздухе Марса, Дживес услышал меня и повернулся. Целую секунду он стоял, оцепенев от ужаса, затем побежал с ребенком.
Я по-прежнему оставался в растянутом времени, но я не имел того количества кислорода, которое необходимо для поддержания такой фантастической активности. Ко мне не могло прийти «второе дыхание», как к бегуну на длинную дистанцию, и тем не менее сердце мое ликующе забилось. Дживес со своей тренированной высокой гравитацией мускулатурой мог быстро убежать от меня, но я был лучше него приспособлен к местным условиям. Он барахтался в песке, а я шагал уверенно, имея то же самое преимущество, что и верблюд перед лошадью в земной пустыне.
Это стало ясно и ему. Он остановился, оглянулся назад и увидел меня бегущим быстрее и легче, чем он.
Через маску я увидел его глаза, округлившиеся от страха. Внезапно Дживес поставил капсулу на песок и нагнулся над ней, и я подумал, что медведианин решил сдаться.
Неожиданно он снова бросился бежать в сторону, и я уже собирался изменить направление, чтобы срезать угол, но что-то сработало в моем мозгу, и я пошел к капсуле с ребенком.
Было ли это возможно? Это могли сделать центавриане с их хладнокровием и расчетливостью, но не медведиане, да, но…
Он сделал это. Я все понял, хотя был еще шагах в двадцати от капсулы. Он отключил воздушный баллон, закрепленный на стенке капсулы, и воздух из нее выходил в атмосферу, а ребенок тем временем кричал, задыхаясь от недостатка воздуха.
Я с воплем упал на колени, лихорадочно пытаясь восстановить соединение, но было уже слишком поздно. Клапан в баллоне был открыт полностью, и золотник капсулы тоже. Нескольких секунд было достаточно, чтобы давление внутри капсулы сравнялось с давлением атмосферы Марса.
Я пристально посмотрел через прозрачное покрытие капсулы на искаженное лицо ребенка. Я видел, как он задыхался, неистово хватая ртом воздух. В капсуле еще было достаточно воздуха для поддержания этих маленьких легких, но его становилось все меньше и меньше.
Можно было сделать только одно, и я сделал это почти без раздумий. После нескольких глубоких вздохов я закрыл клапан своего баллона, отсоединил его и присоединил к шлангу, свисавшему с детской капсулы. Воздушная установка была стандартной, соединение встало на место. Прежде чем я смог открыть клапан, я почувствовал головокружение. Я увидел, что дыхание ребенка стало успокаиваться, затем перед глазами все расплылось. Я огляделся: Дживес бежал назад к нелепым, кричащим куполам колледжа, из которого еще никто не выходил после меня. Автомобиль с Питером и Лилит направлялся к Дживесу, чтобы подобрать его…