Unwonderland

И положил трубку.

Умывшись и вылечив нос – спасибо зачарованному пластырю от MagicAid – уничтожает ссадины и царапины за пару секунд, спрашивайте в магазинах вашего города – я отправилась убираться на кухне. Упаковала все нетронутое в холодильник, а тронутое – выкинула в мусорку. Особенно жаль было банки с вареньем – неужто этого идиота никто не учил, что из банки есть нельзя? Все же скиснет. Или маги такого уровня не волнуются по подобным мелочам?

Маги… Те, кто работают с волшебной энергией. Архиваторы и контролеры… Заклинания и заклятья. Тень. Все это так внезапно ворвалось в привычную, стабильную картину мира. Помню среднюю школу и уроки истории. К слову, у нас уже был курс «Основы магии». Примитивные бесплатные заклинания в пластиковых стаканчиках, заряженные ручки, ложки и кристаллики, которых хватало на починку очков – но именно тогда я решила, что стану профессиональным магом.

Я вернулась в свою спальню и привычно провела пальцем по корешкам стоящих на полке книг. Сентиментально, но я все еще хранила свои старые учебники: казенный язык и черно-белые иллюстрации, карандашные пометки на полях, я помнила их все. «Новейшая история магии». Заголовок параграфа «Первый артефакт» я украсила узором из звезд.

Я открыла книгу и вдохнула ее запах, действующий на меня, как валокордин, – мягкий запах старой книги из бабушкиной библиотеки, запах детства. Времени, когда магия оставалась сюрреалистичным набором наклеек на древнем телевизоре («ТелеВолхв», усиленный сигнал благодаря новейшему заклятью), да маминой магической краской для волос (цвет не смывается пять месяцев!).

«Все случилось из-за астероида, который должен был врезаться в Землю в самом конце девятнадцатого века. Астрономы увидели в телескопы то, что могло стать самим воплощением смерти: огромный кусок космической каменной плоти, которая уничтожила бы все живое на планете», – гласил учебник.

Не было никаких способов остановить астероид и разрушения, если бы не один неизвестный миру старик, живший более семидесяти лет при каком-то храме. Он пришел к газетчикам и рассказал о своей миссии – дескать, при помощи волшебства и заклинаний (которые все принимали за хитрые молитвы) он спасает мир от разных бедствий. Однако в данном случае есть только один способ спасти планету от катастрофы – использовать некий древний артефакт, хранителем которого и является старик. Он показал газетчикам небольшой темно-синий камень, который принес с собой, и сказал, что время пришло.

Конечно, по тем временам старика спокойно могли высмеять, прогнать или попросту посадить в лечебницу. Однако произошла удивительная вещь – газетчики, первыми увидевшие артефакт, отчетливо почувствовали шедшее от него тепло, и это не было трюком – камень оказался особенным, и старик тоже. История быстро стала достоянием общественности, а политики и работники служб государственной безопасности не могли ничего поделать.

Старика отвезли к полигону, где на специальной огороженной территории за экспериментом наблюдали газетчики, ученые и политики. Там он врыл камень в землю, накрыл его рукой и закрыл глаза. Сотни людей наблюдали за происходящим и увидели, как огромный, сверкающий, словно мыльный пузырь, купол накрыл полигон и пополз дальше, разрываясь вихрями и поднимаясь до небес, выше и выше, в космос, дальше Луны и Марса, и в эту же секунду каждый человек в мире ощутил поток неведомой энергии.

Астероид был повержен и превратился в космическую пыль. Важно то, что катастрофы не было, а старик исчез, как будто и не появлялся. Зато в его небольшом храме исследователи нашли книги, где спаситель описывал все, что знает об магической науке, артефактах, как заряжать предметы, как правильно расходовать энергию. И о камне, конечно.

Никто так и не узнал имени того старика.

Никто так и не узнал, как он стал хранителем всех этих знаний.

«Только после того, как камень, или Первый артефакт, был активирован, активизировались и многие другие предметы. Планету, словно куполом, поверх слоев атмосферы, накрыл кокон энергии. Накрыл – и проник в каждый город, в каждый дом, в каждого человека» – повествовал мой старенький учебник.

Мир стал миром чудес.

Вот так и началась эра волшебства. Конечно, прокатилась волна войн и революций, небольших крестовых походов и религиозных паник, но в целом все закончилось хорошо. Человечество поняло, что особенные науки, или искусства – подарок, а не наказание. Технологические прорывы стали случаться реже, и прогресс замедлился.

Зато мы можем создавать автоматические карты и самостирающиеся носки, сохранять свои сны, даже немножко летать и чуть-чуть телепортироваться.

Я закрыла старую книжку и поставила ее на полку.

Моя карточка была пуста, и пришлось мыть посуду самостоятельно. Хорошо хоть, что на кофейную чарку наложено долгосрочное заклятье, и кофе варится сам. Я позвонила бабушке (как всегда, на работе) и маме (как всегда, уже ушла из своего гадательного салона и едет в гости), прослушала целую пачку глупых советов, вопросы о том, когда же я уже выйду замуж в десятке вариаций, и монолог на тему погоды в духе готических романов.

С облегчением попрощавшись с мамой, я снова набрала номер Пройсса. Рабочий телефон был отключен – судя по всему, шефа в Комитете нет. Обычный сотовый оказался занят. Я отправила начальнику несколько гневных сообщений в духе: «Срочно перезвоните, пожалуйста», затем не поленилась и отослала официальное письмо в Комитет и на личную почту босса.

Все это так меня утомило, что я накинула дождевик – за окном опять была невнятная серая морось – и отправилась в «Вавель».

Вообще, мне просто нужно было выпить. Наверное, даже много.

Крокер был за барной стойкой не один. Не особо трезвая молодая леди в черном корсете обвивалась вокруг него, как впопыхах накинутое на вешалку вычурное пальто. Вокруг царил адский шум, посетители сидели друг у друга на головах, и длинные столы трещали под тяжестью огромных блюд и нагромождений блестящих кружек. И все это – в плотном-плотном, как туман, табачном дыме.

– Как ты, Хлоя? – услышала я знакомый голос и тут же ощутила хлопок по плечу.

Ингрид лучезарно улыбалась – она вышла из туалета в обнимку с каким-то шкафообразным мрачным типом.

– Отвратительно.

– Что случилось?

– Отцепи своего вертикального цербера, и я расскажу, – косясь на кавалера подруги, заявила я.

Ингрид что-то шепнула спутнику, и мы с ней отошли в угол у барной стойки.

– Мне под дверь подкинули письмо, оказавшееся автоматической картой, – шепнула я. Подруга приподняла брови и наклонилась ближе. – Я была с Майло, и нас телепортировало в лес, где случилась неплохая драка…

– Что? – Ингрид отшатнулась, – Пройсс в курсе?

Музыка в баре стала громче, и я, чувствуя себя полной дурой, заорала Хвальковска на ухо:

– Еще бы! Там была Верона, и она заколдовала Майло, и он превратился в совсем другого человека, а потом позвонил Пройссу, а потом исчез!

Ингрид с силой оттолкнула меня от себя.

Мы молча уставились друг на друга.

– Хлоя, ты хорошо себя чувствуешь? Все это звучит как полный бред!

– Я говорю правду, – крикнула я, – Пройсс запретил мне приходить в Комитет сегодня! Голова идет кругом! Вот и пришла в бар, чтобы хоть как-то отвлечься!

Подруга задумалась, неловко потрепала меня по плечу.

– Знаешь, до завтра мы вряд ли что-то выясним. Ты уверена, что это был не морок? Не игры с твоим сознанием?

Я покачала головой. Ингрид, как всегда, скептична.

– Тогда постарайся расслабиться, выпить чуть-чуть. Тут знакомые ребята – посидим вместе, отвлекись. И никому больше о вчерашнем не рассказывай.

Мы подошли к барной стойке.

Крокер скоро обратил на меня внимание, и я получила свою долю крепкого ароматного варева. А потом еще. Мы поболтали за жизнь, не касаясь темы работы, а потом вместе с девицей в корсете отправились за столик Ингрид, где я увидела немало знакомых рож – пару магов, с которыми познакомилась на краковском интернет-форуме, продавца из нашего алкогольного магазина и двоюродную сестру бывшей, кажется, девушки Крокера.