Паутина

Однако крыс на полу всё ещё много и Анна в исступлении бросает распятие в самую их гущу. Оглушительный треск, яркая вспышка, и в мгновение вся комната оказывается охваченной огнём. Крысы истошно пищат, а от стен, практически полностью покрытых смесью мяса и шерсти, отваливаются огромные куски, кишащие червями и личинками.

Посреди всего этого кошмара, Анна носится по комнате, безуспешно пытаясь открыть дверь или окна. Дверь заклинило намертво, а окно не удалось разбить даже бросив в него стул – он просто разлетелся в щепки. Если бы хоть один смертный увидел её в эту минуту, покрытую кровью и слизью, с растрёпанными волосами и отражавшимся в глазах огнем, то наверняка принял бы её за властительницу ада, устроившую маленькую репетицию апокалипсиса.

Не в силах больше сопротивляться, настоятельница прижимает к губам нательный крест и падает в горящее кресло.

4

– Я тот, кто хочет помочь тебе, – произносит в трубке мужской голос. – Нам надо поговорить.

– Кто ты, и что тебе надо? – едва шевеля губами, спрашивает Семён. Всё происходящее кажется ему сном.

– Я уже ответил на эти вопросы. Но говорить мы будем с глазу на глаз. Открой дверь.

Тут же раздаётся дверной звонок, и он моментально приводит Семёна в чувство. Он вдруг понимает, что говорил сейчас по чужому телефону с совершенно незнакомым человеком, и, похоже, именно этот тип звонит ему в дверь. Это ещё одна странная вещь из тех, что произошли с ним в последнее время.

Я точно сойду с ума, если не разберусь прямо сейчас во всём этом, думает он, вынимая из ящика нож и направляясь к входной двери. Этому парню придётся многое что объяснить.

Заглянув в глазок, он видит представительного мужчину в чёрном костюме.

– Давай, открывай, – с раздражением говорит незнакомец. – Не заставляй меня ждать.

Ну ладно, ты сам напросился, думает Семён и распахивает дверь. Лишь только мужчина переступает порог, как лезвие ножа оказывается у его горла.

– Так что ты там говорил? – Семён закрывает дверь ногой, при этом, не спуская глаз с незнакомца.

– Опусти нож и не смей мне хамить, – спокойно отвечает мужчина. – Иначе найдёшь в своём животе огромную дырку.

Семён опускает глаза и видит в руке мужчины пистолет, хотя готов поклясться, что секунду назад в руках у того ничего не было.

– Какого чёрта? – удивлённо спрашивает он. – И что дальше?

– А дальше мы спрячем оружие, и поговорим как деловые люди.

– Ха-ха. Ну что ж, подай пример. Только медленно.

Незнакомец отводит руку назад и кладёт пистолет на полку под зеркалом. Рука возвращается обратно.

– Теперь ты, – говорит он.

На секунду Семёна одолевает желание вонзить нож в горло ночного гостя, но тут же он понимает, что не сделает этого. По крайней мере, сейчас. Слишком много вопросов останется тогда без ответа, а неопределённость порой хуже смерти.

– Ладно, – говорит он, опуская руку. – Надеюсь, мне не придётся пожалеть об этом.

– Вот это уже лучше, – незнакомец улыбается и проходит в комнату.

Семён идёт следом.

5

Мы, разумеется, уже узнали в этом странном посетителе, того самого мужчину в красном галстуке, которого видели в башне Анны. Там же мы успели убедиться в его необычайных способностях и гипнотической силе, которую настоятельница смогла испытать на себе. Поэтому, картина, представшая сейчас перед нами, не кажется нам удивительной. Мужчина сидит на стуле, закинув ногу на ногу, стряхивая пепел выкуриваемой им сигареты прямо на пол. Семён, присев на краешек дивана, ждёт объяснений.

– Буду краток, – начинает незнакомец. Несмотря на то, что он затягивается, дым не выходит обратно. – Я предлагаю тебе работу. По всему миру я нанимаю людей, и расплачиваюсь очень щедро. Сколько тебе нужно?

– Для начала скажи, кто ты такой.

– Неужели это так важно? – мужчина кладёт окурок себе в рот и, задумчиво пожевав его, проглатывает. – Всё же табак в вашей стране – дерьмо.

– Да, я хочу это знать, – твёрдо говорит Семён, решив ничему не удивляться.

– Моё имя тебе ни о чем не скажет. Однако многие люди называют меня – Сатаной.

– Да, конечно, – усмехается Семён. – А я папа Римский.

Мужчина хохочет, и от этого звука по телу Семёна пробегают мурашки.

– Т ы не так далёк от истины, как думаешь. Хотя не будем об этом. Значит, ты мне не веришь?

– Зачем дьяволу пистолет?

– Затем, что для таких отморозков как ты гораздо убедительней холодный глаз дула, чем рога и трезубец. К тому же, разве ты не чувствуешь запаха серы?

– А, по-моему, кто-то просто испортил воздух и пытается заглушить запах горячей спичкой.

Снова тот же смех и снова мурашки.

– Мне нравится твоё чувство юмора, – лицо его вдруг становится серьёзным. – Но не советую тебе особенно распускать язык.

– Нет, определённо кто-то пёрнул.

В то же мгновение мужчина вскакивает со стула, голова его превращается в чудовищную мохнатую морду. Выставив вперёд руки, Семён в ужасе откидывается на диван. Незнакомец склоняется над ним. Раздаётся жуткий рёв. Из пасти, с огромными, как кинжалы, зубами брызжет шипящая слюна. Комната наполняется запахом гниющего мяса.

– Господи Иисусе, – выдыхает Семён.

Чудовище бросает на него гневный взгляд, потом возвращается в кресло, вновь становясь респектабельным мужчиной с висками чуть тронутыми сединой.

– На этот раз я убедил тебя? – как ни в чём не бывало спрашивает незнакомец, вновь закуривая. Семён медленно поднимается, ощущая как страх уступает место покорности. Теперь глаза незнакомца оказывают усыпающее действие.

– С перепугу ты даже выронил нож и, небось, считал себя способным воспользоваться им в любой ситуации.

Действительно, нож лежит на полу, и у Семёна нет не малейшего желания поднять его.

– Ты хочешь, чтобы я продал тебе душу? – наконец говорит он.

– И подобную чушь говорят вам священники? – улыбка обнажает ряд обычных белых зубов. – Запомни, ты не властен над своей душой. Она сама по себе.

– Да? – в глазах Семёна появляется заинтересованность. – А какая она?

– А я почём знаю? Такая же, как у всех – маленькая и беззащитная. Так ты будешь работать на меня?

– А я могу отказаться?

– Можешь, но я тебе не советую. Ты всё равно попадёшь ко мне, и тогда узнаешь что такое ад.

– Но грехи могут отпустить и…

– Ещё одна сказочка, придуманная для вашего утешения. Получается, можно всю жизнь грешить, нарушать заповеди, а перед смертью получить отпущение грехов и здравствуй, рай? Чёрта с два! В рай попадут лишь совершенно безгрешные люди. А может мне просто позвонить «02»?

– Не надо.

– Вот она, современная преступность. Запросто могут поболтать с дьяволом, а вот с прокурором общаться ни у кого желания нет.

Снова мурашки.

– Что я должен делать?

– Пока ничего. Перестань воровать и живи в своё удовольствие. Но однажды может придти день, когда мне понадобится твоя помощь. Хотя, надеюсь, что до этого дело не дойдёт.

– Ты сказал – живи в своё удовольствие…

– Да, сказал. Не думай, что я глуп. Здесь 10 тысяч долларов, – он вытягивает руку и в ней Семён видит пачку сто долларовых купюр. – Время от времени я буду присылать ещё. Телефон всегда держи при себе – по нему я могу связаться с тобой в любой момент.

– А я могу позвонить тебе?

– Ну, разумеется, нет, – мужчина бросает деньги на диван и встаёт. – А теперь открой окно.

Медленно, словно во сне, Семён выполняет требование гостя.

– Не вздумай подвести меня, – говорит мужчина и выпрыгивает в темноту.

Рама с грохотом закрывается и на одном из стёкол появляется трещина.

6

День выдался замечательный, а вечер обещал быть ещё лучше. Сегодня магазин работал лишь до трёх дня, так что времени на подготовку было достаточно. В комнатах идеальная чистота (не зря Светлана провозилась вчера до глубокой ночи), ужин практически готов, так что есть время расслабиться и привести себя в порядок. Светлана переносит телефон в ванную комнату, раздевается и ложится в пенную ванну. Тёплая вода действует успокаивающе – Светлана закрывает глаза, перебирая в памяти подробности последнего свидания. Вчерашний вечер в кафетерии закончился их первым поцелуем – нежным, немного робким, но всё же очень приятным. В каком-то журнале она читала, что по тому, как мужчина целуется, можно судить о нём, как о любовнике в целом. Что ж, столь сладостное начало обещало многое.