Страница 8 из 19
– Сынок, – сказал подошедший, сзади Храбр и похлопал его по спине. – Ну, чего ты себя мучаешь, давай обопрись на меня или Стояна, и мы поможем дойти… У тебя же ноги заплетаются, я это давно наблюдаю… Еще вчера я это увидел, как ты после остановки лавины тяжело стал идти, точно тебя сверху чем-то придавили… И чего ты, такой упрямый, не пойму… Нешто мы не видим, сколько душевных и физических сил ты на нас потратил… И вообще надо было не создавать эти наметы и укрывала сами бы донесли… а то все налегке идут, а ты все свои силы то на нас и потратил…
Стоян и Часлав подошли к наследнику, оторвали руки друга от палок, и, перекинув их через свои плечи, двинулись к избам отшельников, возле которых уже располагались уставшие путники.
– И чего Храбр, ты его уговариваешь, – сердито заметил Стоян, увидев, что наследник попытался снять руку с его плеча. – Что, как его наставник не можешь ему повелеть, приказать… Все то ты с ним милуешься, да уговариваешь.. а он разве, уговоры понимает. Покуда не потеряет сознание, от усталости или хвори, все будет ерипениться…
Стоян и Часлав так крепко ухватили Святозара за руки, что вырываться было бесполезно, и потому наследник смирился со своим положением, и быстро дошел до изб ведунов. Седовласый старец ведун по имени Берий встречал путников, вместе с другими ведунами на дворе, а увидев уставшего, обессиленного наследника ведомого другами, поспешил к ним навстречу. Он пронзительным взглядом голубых очей осмотрел Святозара, да тут же повелел вести его в свою избу, где ему помогли раздеться Стоян и Храбр, и уложили на ложе ведуна. Берий сел подле Святозара на ложе и потрогал его лоб. Это был высокий и крепкий старец, и, несмотря на почтенный возраст, сохранивший необычайную силу. У него были длинные седые волосы, борода и усы, чистое, светлое и очень красивое лицо, усеянное крупными и мелкими морщинами и голубые глаза. Он протянул руку к лицу Святозара и своими старческими пальцами с сухой и обветренной, от труда и времени, кожей провел по щекам и глазам наследника, и, покачав головой, медленно проронил:
– Нельзя так не разумно использовать магию… Магия даруется телу и душе, и также как и труд, она высасывает из тебя силы. Использовать магию надо тогда, когда в ней есть необходимость… лечение, защита… А, уж кущи и укрывала, наследник, витязи, сопровождавшие тебя, могли бы и донести.
– Просто…, – начал было Святозар.
Но Берий замотал головой, положил свои пальцы на губы наследника и добавил:
– А, теперь ты молчи… ты очень холоден. Тебе надо согреться и поспать, потому ты закрывай глаза и отдыхай, а я прошепчу заговор, чтобы снять с тебя хворь.
Святозар закрыл глаза и под тихое шептание Берия быстро уснул. Наследник проснулся через два дня, глубоко за полдень, отдохнувший и набравшийся сил. Он открыл глаза и первое, что услышал неторопливое потрескивание дров в печке, что стояла посреди комнаты ведуна возле его ложа. В комнату через четыре небольших оконца вливался яркий дневной свет, а солнечные лучи играли на деревянном, струганном полу. Святозар потянулся, и, поднявшись с ложа, огляделся. В комнате, в которой находилось еще два пустых ложа, широкий деревянный стол, да лавки никого, кроме него, не было. Но не успел наследник подняться, как открылась дверь и в комнату вошли Берий и еще один ведун. Берий увидев поднявшегося Святозара, заулыбался, и приветливо осмотрев его мудрыми светло-голубыми старческими глазами, сказал:
– Ну, вот я гляжу, ты отдохнул и набрался сил, мальчик мой, и теперь можешь продолжить свой путь, только прежде надо покушать. Тихоня, – обратился он к другому ведуну, который был значительно моложе Берия. – Будь добр, позови Храбра и Дубыню, скажи им, что наследник пробудился… Да и принеси, конечно, покушать. А то без еды, человек точно травинка без света ни жить, ни расти не станет.
Тихоня кивнул, а Берий пригласив Святозара располагаться за столом, взял с печи небольшую мису с теплым молоком и поставил ее на столешницу.
– Попей пока молочка тепленького, – молвил Берий и погладил Святозара по каштановым кудрям волос.
Наследник, удобно расположившись за столом, принялся пить горячее молоко, когда в комнату вошли Храбр, Дубыня и Стоян, а следом Тихоня внес в мисе укрытой утиральником ячневую кашу с творогом, да большой ломоть хлеба, и, поставив перед Святозаром, подал ему ложку.
– Ну, что, – принимаясь за обжигающе горячую кашу, спросил наследник, и подул на ложку. – Я так устал, что уснул, а люди как же?
– От, ешь ты, спокойно, – сев рядом с наследником и потеребив его по волосам рукой, ответил Храбр. – Все тебе до всех дело есть, за всех тревожишься… Ты, чего думаешь кроме тебя не кому за этих гомозуленных темничников побеспокоиться, да?
– Угу, – улыбнувшись, заметил наследник, и положил в рот полную ложку каши.
– Они вчера утром ушли в деревню Крайняя, их повел Изяслав, Звенислав и Часлав, – пояснил Храбр. – Мы решили остаться здесь, покуда ты не наберешься сил.
– Я уже набрался, можно отправляться в путь сегодня, – откликнулся Святозар.
– Нет, – отрицательно покачав головой и огладив к низу длинную седую бороду, сказал Берий сидевший за столом напротив Святозара. – Сегодня, ты, наследник никуда не пойдешь, задержишься еще на одну ночь здесь. А завтра с утра, ты будешь достаточно силен, чтобы продолжить путь до деревни Крайняя и Валадара.
Святозар поднял голову, глянул в глаза старца и согласно кивнул, чувствуя, что Берий прав, и стоит здесь задержаться на ночь, чтобы поесть каши и хлеба, да набраться мощи. Берий увидев кивок наследника, довольно улыбнулся, и, неспешно переведя взор на Храбра, произнес:
– Вот, видишь Храбр, согласился… А ты, говорил, что он упрямец и его не переспоришь… Выходит не прав ты был, очень покладистый он юноша.
Святозар слегка развернулся, и, засмеявшись, зыркнул на покрасневшего наставника, не ожидавшего, что его слова придадут огласки и теперь смущенно смотрящего на ведуна.
– Видишь, Храбр, Берий сказал покладистый, я юноша, – откликнулся Святозар, и, положив на стол ложку, отпил из мисы молока. – Так, что выходит ты навет на меня говорил… ха… ха… ха.
– Да, уж, покладистый…, – заступился за наставника Стоян. – Правильно Храбр сказал, упрямец он… Себя никогда не пожалеет. Не облегчит своего пути, хотя ему это и предлагают.
Святозар не стал спорить с другом, продолжая пить молоко, а Берий уставившись на смущенного Храбра и улыбающихся Дубыню и Стояна, негромким голосом, сказал:
– Видел я, наследник, духа которого ты создал… Великое творенье. Таких духов ведуны не могут создавать, та магия доступна лишь Богам… Это великая магия, великая… И главное, что мне понравилось, – и Берий тихо засмеялся. – Что Нынышу, очень мудр… И все порывался тебя излечить, узнав, что ты заболел, словно сам владел магией. – Старец замолчал, любопытным взглядом оглядел Святозара и спросил, – ты, наследник, когда-нибудь встречал духов созданных ведунами, да?
– Ну, не то, чтобы ведунами, – ответил наследник и поставив чашу на стол, тяжело вздохнул, вспомнив свою дочь Дарену. – Но духов я таких встречал, это правда… Но тот кто их создавал, не был ведун, он был ребенком Бога и человека. И владел светлой магией.
Берий на миг затих, не сводя внимательного взгляда с наследника, а погодя добавил:
– Ты, великий человек, наследник Святозар, и тебя ждет впереди еще, что-то более величественное, чем то, что ты умеешь.
– Что ты хочешь сказать этим, Берий, – встревожено спросил, до этого сидевший молча возле старца Дубыня.
– А, то Дубыня, что у нашего наследника светлая и чистая душа, жертвенная и любящая, – тихим голосом протянул старец, и с почтением посмотрел на Святозара. – И это видят не только его близкие и други, не только люди, с которыми он едва соприкасается, но это видят и наши великие Боги. И такими людьми как наследник они дорожат, и таких людей они избирают, и направляют их поступь к новым свершениям и к великим поступкам.