Хонорейская эра

- Ахм. Хорошо, великий Ан-Доллорий. Я вызвал тебя из тьмы забвения, из покрытой плесенью темницы, чтобы завоевать мир. Ты хозяин всех монет и купюр, кредитных карточек и чековых книжек. Твоей властью пусть все они станут прокляты, а их хозяева станут рабами... меня. Делимся по-братски: души - тебе, тела - мне. Хорошо? - волшебник с трепетом воззрился на Гандурмана.

- По рукам! - перевел его молчание Нурулай.

- М-м, - Имхалай растерянно замычал. - Вот так запросто? Он не просит каких либо дополнительных условий, например, чтобы ему каждый день давали кровь десяти самых красивых девушек?

- А зачем?

- Ну, я не знаю... Можно было бы его в ней купать. Он разве хочет потерять свой зловещий имидж? Он должен потребовать и мою душу, в конце концов! А то просто теряется уважение.

- Курица, - сказал демон.

- Чего? Какая курица?

- Ему. Он любит тепло.

* * *

Кэннон очнулся, ударившись об угол. Кто-то, вонявший Пердолиусом, волочил его по коридору.

- Эй, где я?

- Все в порядке. Наши криминальные друзья разбираются с суи'дурра. Мы должны нанести главный удар.

Старый волшебник поднатужился и поднял троммелийца на ноги. Они сделали несколько шагов и оказались в зале Ритуала, прямо у его середины. В свете сотен свечей зловеще черный Имхалай пытался заставить яйцо потребовать чего-нибудь ужасного, рядом флегматично шлифовал ногти демон, с другой стороны апатично склонилась над машинкой Чиччочелла.

- Ага!!! - воскликнул Пердолиус. - Пришел мой час, Имхалай. Пришло время ответить за то зло, которое ты сотворил. Вспомни, как в школе для тупых детей ты отобрал у меня половинку пирожка с кишками! Вспоминай и дрожи, потому что в моих руках твой аппендикс и твоя смерть.

- Ай! - воскликнул Имхалай. Вжав голову в плечи и выставив впереди себя костлявые ладони, он отпрыгнул назад. - Слуги, убейте их!!!

- Э-хе! - хихикнул Пердолиус. - Ты думаешь, что я как герой дешевой сказочки буду сейчас болтать с тобой и вставать в гордые позы, тем самым давая тебе шанс расправиться? Нет, напротив, я сразу...

Кэннон ткнул его в бок:

- Тебе и впрямь пора заткнуться.

- Ахм, да.

Кончиками пальцев волшебник потянул кончики ссохшегося аппендикса и порвал его. Имхалай согнулся пополам и рухнул к подножию кресла великого Гандурмана. Однако слуги продолжали выполнять приказание хозяина. Зловеще скалясь и сжимая отнюдь не подносы с яствами, они подбирались к двум смельчакам.

- Ой, - пискнул Пердолиус. Молодой варвар, широко расставив ноги, поднял руки. В них он держал палочки, а на животе висел его великолепный барабан.

- Получите порцию плясовой "Я упала, земля задрожала"!

Оглушительные звуки громом разнеслись по залу. Все свечи тут же расползлись и стекли вниз, сковав всех врагов, которые тем временем хватались руками за уши. Кэннон повернулся к другому краю зала, но там были лишь растерянный демон, яйцо, умирающий Имхалай и слегка радостная Чиччочелла. Впрочем, народу тут же прибавилось. Из боковых дверей, издавая разнообразные звуки, вывалилась толпа сражающихся разбойников и суи'дурра, среди которых как скала возвышалась Рыжая Корова. Пердолиус вдруг взвизгнул: фитилек одной из свечей подпалил ему полу плаща. Как сумасшедший, он принялся скакать и хлопать одеждой. Кэннону показалось даже, что он услышал кудахтанье. Он рассмеялся и легко побежал в сторону сражающихся.

Абдурахман с выпученными глазами тянул к себе кривой меч, другой его конец отгрызал его противник. Хлурха действовала, как конвейер: суи'дурра кидались на нее то с одной, то с другой стороны, а она раскидывала их обратно. Джафар, вскочив на какой-то ящик, замахал руками и закричал:

- Угу-угу!! Я песчаная сова! Угу!!

Окружавшие его грызуны в ужасе и с писком разбежались.

- Ох, чуть не умер! - пожаловался разбойник. Он устало спрыгнул с ящика, сделал два шаркающих шага и упал в кресло.

- Нет!!! - воскликнул Нурулай, но было поздно.

- Что за дьявол! Стоит присесть после ратных подвигов - какой-то ублюдок подкладывает яйцо на стул!

Кэннон, подбежав, первым делом разрезал веревки, привязывавшие Чиччочеллу к пишущей машинке.

- Наконец-то, слава Политре! Эта машинка такая холодная, такая сухая!!

Молодая женщина, расставив руки, попыталась броситься на шею троммелийца, но тот присел, увертываясь от очередного летящего суи'дурра. Чиччочелла упала под ноги демону.

- А-а-а-а! - заверещал тот. - Не трогай меня, не трогай!

Этот крик оказался единственным звуком посреди наступившей вдруг тишины. Суи'дурра все до одного были повержены.

- Мы... победили! - выговорила Хлурха в перерывах между тяжелыми вздохами. Взяв могучей лапищей Пердолиуса за плечо, она тряхнула его что есть силы.

- Ты дрался как зверь! И хотя они сильно надавали тебе, победило добро! Рыжая Корова сострадающе поглядела на огромную дыру на заднице волшебника. Победа!

Толстая голубая молния ударила ее в могучую грудь и заставила застыть с выпученными глазами, перекошенным лицом и Пердолиусом в железной хватке.

- Вы поторопились! - зловещий голос Имхалая скрипел как несмазанная ось гигантской телеги. - Нельзя, нельзя было сбрасывать со счетов Гандурмана Ужасного.

- Мы такого не знаем, - важно заявил Кэннон и кивнул Пердолиусу. - Ты, наверное, оторвал слишком маленький кусочек. Теперь твое слово.

- Нам крышка! - скрюченный палец Пердолиуса, бившегося в руке Хлурхи, указывал на зажатый в руке Имхалая совершенно целый аппендикс.

- Вы нарушили мои планы... Доллорий погиб, и вы за это ответите, ох как ответите! Но перед смертью своей необычайной силой он вернул к жизни меня. Теперь я разберусь с тобой!!! - Имхалай совершил гигантский прыжок и схватил за руки молодого варвара. - Вы проникли сюда потому, что так хотел я. Теперь все до одного будут убиты!! Никто никогда не узнает, что станет с вами. Никто и никогда больше не проникнет за неприступные стены этого замка... А первым я убью тебя, троммелиец!!!

- Не торопись! - этот громкий окрик заставил Имхалая вздрогнуть и посмотреть за подиум. - Сначала я развлекусь с ним! - добавил стоящий там торговец фруктами из Йогуры. Два небольших крокодила, намертво вцепившихся в его ягодицы, висели, как фалды сюртука.

- Найн, мая ист первый! - из другой двери вышли три кхитайца, увешанных нунчаками и лентами от MG42.

- Кто эти люди? - плаксиво спросил Имхалай. - Как они проникли в мой неприступный замок?

- Пелвая буду я! - из третьей двери к подиуму уже семенила маленькая девочка, поигрывая длинной острой заколкой для волос. - Будет знать, как наступать на мои замки!!

- И все же первенство за нами, - глухо захохотала Сесе-пупе, внезапно появившись на столе.

Утробно рыча и явно ничего не соображая, Имхалай потянулся к ногам извращенной аристократки, но в это время рядом с ним возник Ююмахи-пах. Он зевнул и принялся лениво душить волшебника одной рукой. Это стало сигналом, по которому претенденты на Кэннона схватились друг с другом.

- Эй, привет!! - крикнул тем временем Ююмахи Нурулаю. - Ты чего здесь?

- Вместе с моим господином.

- Надеюсь не этот? - красный демон выразительно потряс занятой рукой, отчего изо рта волшебника пошла пена.

- Нет... - Нурулай печально показал на яичные потеки. - Мой, увы, покинул мир.

- А как жена, дети?

- Ой, не напоминай мне о детях. Я их, наверное, не смогу иметь больше! он опасливо покосился на Чиччочеллу, живо участвующую в драке. Потом добавил: - Пожалуй, мне пора. Увидимся в Аду.

- Ага, пока!

Нурулай-Багадур исчез.

Один из кхитайцев зажал нунчаками горло торговца фруктами. Тот из последних сил тыкал его в живот кривым ножом, пока желтолицый не умер. Однако хватка его не ослабла, и торговец вскоре лежал рядом, синещекий и страшный. Другой кхитаец дрался с маленькой девочкой: она вцепилась ему в ногу и протыкала коленную чашечку своей заколкой. Он ударил бедняжку спиной о край стола, она упала на пол и больше не двигалась. Торжествующий победитель сделал шаг и тут же умер в судорогах от яда, которым была смазана заколка.