Страница 6 из 8
– Хорошо, – сказал Юдин.
Я принялся за еду и с набитым ртом заявил: – Давайте ешьте и за работу.
Мы быстро перекусили и разошлись каждый по своему заданию.
***
Когда я подъехал к дому Раисы Марковны, то калитка оказалась запертой. Я нажал кнопку звонка. Подождал. Дверь никто не открыл. Я набрал номер её мобильника. Телефон был отключен. «Что делать?», – думал я, возвращаясь к машине. Мимо проходила женщина средних лет.
– Извините, вы не подскажете: как найти хозяйку дома? – спросил я.
Женщина остановилась, оглядев меня с ног до головы. – Вы ищите Раису Марковну?
Я утвердительно кивнул.
– Может быть, она у дочери, – проговорила женщина и указала рукой на соседнюю улицу.
– А где это? – осведомился я.
– На следующем повороте, налево будет второй дом из жёлтого кирпича с красной крышей, – сказала она.
Я сел в машину и запустил двигатель. Проехав вдоль длинного забора поместья, достигнув угла, повернул, и через сто метров остановился у входа в двухэтажный особняк, окружённый двухметровым кирпичным забором. Дальше был тупик. В глаза бросилась видеокамера наружного наблюдения, которая смотрела на меня. Я подошёл к двери и позвонил. Через динамик женским голосом ответили: – Проходите. Там открыто.
Я потянул дверь на себя и оказался в красиво обустроенном дворе. Многочисленные клумбы роз, гладиолусов и жасмина украшали подступы к огромной веранде. Витражные мозаичные стёкла прикрывали фасадную часть первого этажа.
Я не спеша поднялся по ступенькам и вошёл в просторное помещение веранды. Здесь тоже было всё в цветах и зелени. За столом в мягком кресле сидела симпатичная блондинка в светлой футболке и фиолетовых шортах. Ранее я её видел возле дома Раисы Марковны. Огромные глаза из—под длинных загнутых ресниц с любопытством смотрели на меня. Жанна Шмулович держала в руках модный журнал, при моём появлении встала и на её пухлых губах появилась улыбка.
Я шагнул вперёд и остановился. – Здравствуйте, Жанна. Моё имя Григорий Гонымар.
Она кивнула в знак приветствия. – Проходите, Григорий, я знаю вас, – сказала она ласковым голосом. Движением руки она указала на соседнее кресло. – Пожалуйста, присаживайтесь.
Я сел в кресло напротив. Жанна опустилась в своё. – Что вас привело ко мне? – спросила она.
– Я приехал, чтобы переговорить с вашей мамой о деле, не терпящем отлагательств, но её дома не оказалось. Её телефон не отвечает. Поэтому я здесь.
– В моём доме её нет, – сказала она.
– Это плохо. Вы вероятно знаете причину моего появления в доме Раисы Марковны?
Она кивнула. – Мама мне всё рассказала. Я с самого начала предупреждала её, чтобы она не связывалась с этим типом. Он ведь настоящий альфонс. Но она меня не слушала.
– Помогите её найти. Ваша мама выбрала неверную тактику и увиливает от встречи со мной. Боюсь, что ей это не поможет, а наоборот. Убит наш сотрудник, который занимался её делом. Она передумала подписывать с нами договор, рассчитывая, что к этому делу не причастна. Но это ничего не меняет. Проводится расследование и розыск убийцы. Её в любом случае допросят. Но это полбеды. Ей угрожает опасность. У меня на руках платиновый портсигар с выпуклым золотым сердечком и с гравировкой: «Только для любимого откроется сердечко», который я видел у Астахова и который найден в квартире убитого Лапина.
– Неужели! – удивилась она и склонив голову, задумалась. Её лица в это время я не видел. После небольшой паузы она вымолвила: – Я вам ничем не могу помочь. Мама недавно уехала на отдых.
– Куда и с кем?
– В какой—то пансионат. Поехала одна. Она сказала, что чувствует здесь агрессивную среду и свою вину перед погибшим парнем. Поэтому ей надо немного побыть одной, подумать.
– Жаль, что мне не удалось с ней встретиться. Но если она вам позвонит, скажите, чтобы связалась со мной.
– Хорошо, я ей передам.
В это время мне позвонили, и я взглянул на дисплей. Это был Кирюхин. – Что случилось, Николай Николаевич?
– Вихров хочет тебя видеть в управлении. Он попросил найти тебя.
– Коля, но у меня дела, – заявил я, немного раздражённый.
– Ему всё равно. Он сказал, что если ты будешь несговорчивый, то тебя привезут в сопровождении охраны полицейских.
– Он не имеет право так себя вести со мной! – негодующе воскликнул я.
– Ладно, не горячись. Вихров лишь хочет немного поговорить об этом убийстве. Лучше приезжай, дружище.
Я мельком взглянул на девушку. Жанна вежливо сделала вид, что читает журнал и не слушает.
– Хорошо, скоро буду, – сказал я и отключил связь.
Я поднялся с кресла. Жанна отложила журнал и тоже встала.
– Мне надо ехать, хотя мы ещё не договорили, – пробубнил я извиняющимся голосом. – Вы разрешите с вами встретиться?
– Обычно в это время я на работе. Вечерами посещаю ночной клуб «Луна». Приходите. Там есть, где поговорить и развлечься.
– Я обязательно приду, – произнёс я, галантно распрощался и покинул её жилище.
Глава 3
Я припарковался в торце здания управления полиции. Кирюхина я нашёл в кабинете. Выражение его остроносого лица было весьма встревоженное, взгляд довольно мрачный.
– Что готовит твой всезнающий шеф против меня? – настороженно спросил я.
Вихров желает с тобой пообщаться, – сообщил Кирюхин. – Будь с ним аккуратней. Не зли его. Он не в настроении. Полковник считает, что ты многое не договариваешь об этом убийстве. Имей в виду, он умеет укрощать необъезженных коней. Так что будь осторожней.
Мы вышли из кабинета, я двинулся за ним в конец коридора. Он остановился у двери с надписью «Начальник управления уголовного розыска полковник Вихров В. В.»
Кирюхин осторожно постучал в дверь, открыл её и кивнул мне.
Кабинет был огромный. Никаких излишеств. Классический письменный Т – образный стол. В углу металлический двухъярусный сейф. По периметру выстроились стулья. На стене портрет президента. На трёх окнах жалюзи. На столе раскрытый ноутбук. Во главе стола сидит плотный бледнолицый мужчина с большой копной волнистых густых пшеничных волос с лёгкой проседью, лоб высокий, нос острый—прямой, ноздри широкие, губы сжатые в узкую полоску, глаза с прищуром, уши большие плотно прижатые к голове. Вихрову было около шестидесяти лет, выше среднего роста, склонный к полноте. Его хмурый взгляд обшарил меня сверху донизу. Казалось, ничего нельзя было утаить от его внимательного взгляда.
Он был в полицейском кителе с погонами полковника, в форменных брюках, галстуке. На кителе академический значок МВД.
– Присаживайтесь, – сказал он, кивнув на стул возле стола. – Я считаю, настало время нам поговорить.
Я промолчал и медленно опустился на стул. От напряжения спина взмокла.
С Вихровым мы не раз виделись, с любопытством разглядывали друг друга, но ни разу не разговаривали.
Кирюхин находился возле двери и глядел на начальника, готовый по первому приказу шефа выполнить любое задание. Вихров был строгий и решительный руководитель. Я слышал, что оперативники боялись его. Исходя из смиренного молчания Кирюхина, это не было преувеличением.
– Что вам известно о ночном убийстве? – спросил Вихров.
– Об убийстве я узнал от Кирюхина, с которым приехал на место происшествия. Больше мне ничего неизвестно.
Он вынул из тумбочки початую бутылку минералки, плеснул в стакан и, не предлагая мне, выпил.
– Как вы считаете: кто мог убить Фёдора Лапина? – спросил он, глядя мимо меня куда—то вверх.
– Думаю, что Лапин оказался свидетелем какой—то драмы или бандитской разборки, – произнёс я. – Вероятно, он узнал то, что не следовало бы знать. Поэтому его устранили.
– Фёдор Лапин был вашим сотрудником?
– Да, – утвердительно кивнул я.
– Следовательно, вы знаете о нём больше, чем мы?
– Наверное.
– У него были враги? – спросил он.
– Я не знаю об этом. Но думаю, что нет.
– Любовница?
– Мне об этом неизвестно. А он мне об этом не говорил.