Страница 6 из 51
Соня заглядывала во все дворы, безуспешно пытаясь найти хоть какой-нибудь колодец или любой другой источник, из которого можно было бы напиться, но безуспешно. Наконец в одном из дворов рядом с сараем она заметила деревянную бочку. Девушка перемахнула через плетеный забор и, прихрамывая, побежала к бочке. Она даже не удосужилась проверить, есть ли у хозяев сторожевой пес, но, на ее счастье, собаки в этом дворе не держали.
Бочка оказалась наполовину заполнена водой, и Соня, не тратя времени на поиски в темноте какого-нибудь ковша, горстями подносила воду ко рту и пила, пила, пила… Вода была не слишком свежей, с привкусом глины и мокрого дерева, но и она доставляла ей сейчас невыразимое блаженство и казалась вкуснее любой другой, какую когда-либо приходилось пробовать.
Утолив жажду, Соня постояла некоторое время, собираясь с мыслями. Она так спешила, что проливала воду на себя, и теперь ссадины на ее теле вновь напомнили о том, что случилось сегодня. Или вчера? Соня не знала, сколько времени прошло с тех пор, как захлопнулась крышка люка в доме ее отца, и она очутилась в узком туннеле. Слишком тяжелы были переживания и труден путь под землей, чтобы думать сейчас об этом.
Однако от другой мысли отделаться оказалось сложнее. «Что было нужно аквилонцам от моей семьи? — девушка впервые задала себе этот вопрос, но ничего путного ей на ум пока не приходило.— Эта тварь Атлия явно пыталась что-то выведать. Правда, аквилонцы и сами большие любители пограбить, но сюда они явно пришли по ее приказу. К тому же она упоминала неких друзей, которые, якобы, ничего ей не говорили о Соне… Интересно, какие у этой дряни могу быть друзья?!» Девушку передернуло при одной мысли о этом.
«Так что это был явно не случайный налет. Эти люди пришли в Салафру, именно чтобы расправиться с моими родственниками. Странно… По какой причине? — задавала себе вопрос за вопросом Соня, но ответа найти по-прежнему не могла.— Прошлые дела моего отца? Нет, вряд ли. Уже много лет он не занимался разбоем, а уж с аквилонцами или Атлией точно не встречался. Или я все-таки чего-нибудь не знаю?»
Ее размышления прервало легкое дуновение поднявшегося ветерка. Неприятный озноб охватил тело девушки и напомнил, что она все еще не решила вопрос с одеждой — местные жители вряд ли правильно поймут ее, если она голой пройдется по улицам. Стало чуть светлее, видимо, приближался рассвет. Соня оглянулась на сарай и увидела, что его дверь не заперта на замок, а просто задвинута на засов.
«Взгляну, что внутри,— подумала она.— Может быть, я найду там хоть какую-нибудь попону, чтобы прикрыться».
Девушка отворила дверь. Внутри было тихо, и в нос ей вместо теплого воздуха хлева ударил кислый запах, который не спутаешь ни с чем: она попала в мастерскую шорника или скорняка. Так могли пахнуть только шкуры, растянутые для просушки или дубящиеся в чанах с ивовой корой.
«Ну, что ж,— усмехнулась про себя Соня,— повезло. Глядишь, и какую-нибудь одежонку найти удастся».
Девушка обшарила помещение, спотыкаясь о связки кож и стукаясь о бочки, но поняла, что боги отмеряют удачу частями: на этот раз ей повезло не так сильно, как с подземным ходом. Однако она все же нашла длинную кожаную безрукавку, которая прикрывала ей ноги почти до середины икр.
Самое главное — на одном из столов лежали несколько остро заточенных ножей! Девушка подпоясалась широким кожаным же ремнем, а потом выбрала себе пару ножей — хоть какое-то оружие — и засунула их за ремень.
Прислушавшись, не доносится ли снаружи каких-либо подозрительных звуков, она покинула кожевню и вышла во двор, который был пустынен, как и прежде. Уже светало; ее могли заметить из окна дома, если бы кому-то не спалось и взбрело в голову выглянуть во двор.
«Пора убираться отсюда»,— решила девушка. Перемахнув через изгородь, она вновь очутилась на пыльной улочке.
Теперь ее не мучила жажда, да и наготу свою она сумела прикрыть весьма достойным образом, так что можно было спокойно поразмышлять, что делать дальше. Очень хотелось есть и спать, но с этим пока приходилось повременить.
Глава третья
Соня медленно прошла кривую улочку и очутилась на небольшой площади, точнее, на грязном пустыре, истоптанном конскими копытами и людскими ногами. Его окружали навесы и приземистые небольшие здания.
«Городской рынок! — догадалась девушка.— Нужно быть полной неумехой, чтобы не найти здесь какой-нибудь еды!»
К этому времени стало почти светло, и она осторожно пошла вдоль края рынка, чтобы не попасться на глаза стражникам, если таковые вообще имелись в этом занюханном городке. Одним из украденных в кожевне ножей Соня пыталась открыть внушительного вида замки, висевшие на дверях.
Пару раз это удалось, но внутри девушку ждало разочарование: одно помещение было доверху забито тюками с шерстью, а в другом она нашла множество горшков и флаконов с различными травами и мазями.
«Проклятый лекаришка! Нет, чтобы среди своих снадобий оставить хоть что-нибудь пожевать!»
Соня уже обошла по кругу почти всю площадь, когда ее чуткое ухо уловило звук шагов в одном из переулков, причем, судя по знакомому ей бряцанью, в эту сторону направлялись несколько человек в латах. Звон доспехов, разговор, прерываемый взрывами смеха, заставил девушку на мгновение сжаться от ужаса. Она вспомнила солдатские рожи и обшаривавшие ее тело похотливые глаза.
«Аквилонцы?» — Соне вовсе не хотелось снова оказаться в их лапах, и она, быстро осмотревшись по сторонам, нашла убежище в щели между двумя невысокими строениями.
Девушка протиснулась в узкий проход и, достигнув конца глинобитной стены, спряталась между тыльной стеной и невысокой каменной изгородью, за которой росло несколько чахлых деревьев.
«Чей-то сад,— подумала Соня.— В крайнем случае смоюсь через него».
Бряцая железом, на площадь вышли несколько человек. Девушка не видела их из своего укрытия, но по голосам поняла, что это не аквилонцы, а, скорее всего, туранцы: они говорили так же, как и она сама, на той смеси туранского и гирканского языков, которым пользовались все жители северной части обширной империи. В столице Хаурана, где Соня провела целый год, многие слова выговаривались немного по-другому.
— Хорошо мы врезали этим ублюдкам! — продолжая начатый разговор, сказал один из солдат.— Не ожидали этого, чванливые морды!
— Так будет всегда,— поддержал говорившего густой бас,— давно пора показать этим потомкам шелудивых псов, кто является истинным хозяином Хайбории!
Солдаты — а судя по голосам, их было пять-шесть человек — прошли куда-то вперед и, видимо, остановились недалеко от Сони. По доносившимся звукам девушка поняла, что солдаты разводят огонь. Она осторожно проскользнула между стенами лавок и выглянула наружу. Так и есть, шагах в двадцати от нее уже весело потрескивал небольшой костерок, а пятеро солдат в форме туранской армии, усевшись вокруг него, вытряхивали на расстеленную тряпку какую-то снедь из своих мешков. У Сони засосало под ложечкой, и рот мгновенно наполнился слюной, она вспомнила, что не ела уже целые сутки. Туранцы тем временем быстро соорудили из нескольких палок примитивный вертел и поместили на него изрядный кусок мяса, от вида которого девушку просто согнуло пополам.
«Подойти и попросить поесть?» — пришла в голову мысль, но Соня тут же отвергла ее, поскольку понимала, как могут отреагировать солдаты на одинокую девушку, случайно встретившуюся им в пустынном месте.
Разумеется, лучше всего было бы убраться отсюда подобру-поздорову, но вид пищи и доносившиеся до ее ноздрей упоительные запахи словно приковали ее к месту, и девушка продолжала стоять неподвижно, высунув голову из щели между лавками.
— Жаль, не удалось схватить красотку, что ими верховодила,— разливая по кружкам вино, сказал один из солдат, улыбчивый смуглый человек с реденькой клочковатой бородкой,— в самом соку баба, что твоя кобылица! Уж мы бы не подкачали!
— Тебе все неймется, Нияз,— захохотал один из его собеседников, солдат в аквилонских доспехах, которые, по всей видимости, достались ему в результате вчерашней схватки,— наши туранки ничуть не хуже! А эту еще не каждый и охомутает. Видел, как ловко она располосовала двоих наших?