Страница 83 из 96
А Пиаф продолжала в ликующей надежде:
Кажется, рухнуло все, но все начинается снова,
Завтра настанет день!..
И звон колокольный в небо взлетит голубое
Завтра,
И месяц новый, месяц медовый взойдет над тобою
Завтра,
От сегодняшней грусти не останется даже следа,
Ты будешь смеяться, любить и страдать - всегда, всегда.
Завтра настанет день!
Завтра!
- Ну что ж, Антуан, - сказал я. - Вот тебе и ответ на твой вопрос о ноже. Луи был прав, ругая меня за то, что я взял чужой нож. Я предполагал, что этот нож вовсе не обязательно должен принадлежать кому-то из "кабанов". Просто кто-то захватил его с собой, когда "кабаны" были в "Остелле", ведь нож необходим в лесу. Так что придется вернуть его хозяйке.
- Я передам его через Терезу. Вместе с записочкой, а? - Антуан снова хитро прищурил глаза.
- Но кто же в таком случае ждет нас в Кнокке? Как ты думаешь?
- Не все ли равно, - беспечно откликнулся Антуан, включая скорость.
ГЛАВА 25
7.25. Удалось поставить машину прямо против "Паласа" так, что можно сразу выехать на дорогу в сторону Вендюне и Брюгге. Справа столб, прямо белая черта, так что нам трудно перекрыть выезд.
"Палас" расположен в долгом ряду других отелей, выстроившихся шеренгой вдоль берега, на вид ничем от них не отличается и выглядит вполне респектабельно. По другую сторону улицы ряды ларьков и купален - здесь променад. Еще дальше - полоса пляжа, утыканного цветными зонтами. Час ранний, народу почти не видать. День обещает быть теплым и чистым.
Начинают подъезжать машины.
7.40. Все идет по графику: устроились. У подъезда нас встретил швейцар в ливрее: "Мест нет". - "У нас есть", - небрежно бросил Антуан, и сквозь вертящуюся дверь мы проникли в холл. Администратор встретил нас радушно: "Мсье Оскар Латор с сыном? Да, да, мы ждем вас. Как прошла дорога? Сегодня ожидается что-то невероятное! По радио передавали, что к морю двинулись три миллиона человек".
Я стоял в сторонке и помалкивал, старательно изучая расписание пароходов из Остенде. Потом переключился на брюссельское расписание самолетов. Каракас, Манила, Тегусигальпа, Порт-о-Пренс, Карачи, Парамабиро, Мельбурн, Монреаль. Какой бы городок мне выбрать? А вот и наш рейс 041, вылет из Брюсселя в 10. 25 - все у нас по-прежнему.
Краем глаза наблюдаю за Антуаном. Тот заполнил бланки, выложил паспорта и две тысячи франков, по тысяче за сутки, подумать только! Двести франков Антуан подал отдельно, заложив под паспорт: "Силь ву пле, мсье". Администратор мигом все оформил, даже не раскрыв паспортов: приехали отец с сыном, экая невидаль! Слизнул ассигнации и вернул оба паспорта Антуану.
Поднялись на лифте на третий этаж, нас проводили в номер. Горничная в наколке поиграла глазками в нашу сторону. "Прикажете завтрак, мсье?" "Пожалуйста, не беспокойте нас, мы будем отдыхать с дороги", - и еще сто франков, полетели наши денежки!
Антуан запер дверь, задернул портьеры.
- Спать, Виктор. Я буду спать целый час. Шестьдесят минут.
- Валяй, Антуан. Остаюсь на вахте.
Антуан разоблачился и юркнул в постель.
Номер что надо: огромная комната с балконом и альковом, в котором высятся две роскошные кровати. Современная мебель, телевизор, холодильник, столик для телефона с белым аппаратом - вот что нам всего нужнее: и выходить не придется из номера, Щеголь сам заявится как миленький, едва услышит кое-что по телефону.
Заглянул в коридорчик. Там была еще одна дверь, за ней оказалась ванная - и вполне приличная: с розовой плиткой, никелированными кранами, широким зеркалом и всем остальным, что полагается в таких местах. Даже две зубные щеточки, завернутые в целлофан, - "Покупайте предметы гигиены только у Гиббса..."
7.50. Погулял по номеру, заглянул в холодильник: набит бутылками дело у черного монаха поставлено на широкую ногу. Ни разу мне не приходилось останавливаться в таких шикарных апартаментах. Все для Виктора Маслова, сына Бориса! Ведь они не только миллионы, они, если на них поднажать, и Терезу мне отдадут. Будут у меня апартаменты почище этих, "ягуар" и "кадиллак" - непременно две машины, как мечтает Николь. И Тереза будет. И поплывем мы на белом пароходе на остров Кюрасао, нет, лучше в Австралию, на Веллингтон-стрит. Газеты будут давать отчеты в светскую хронику: "Вчера молодая чета нанесла первый визит мистеру Чарли". Или еще трогательнее: "Их отцы были врагами, но они полюбили друг друга", а мы тут как тут с крошкой Зизи на фоне нашей яхты. Научусь болтать по-французски. "Же т'эм, май дарлинг" - "И я тебя же т'эм". Но не до шуточек мне теперь...
Вышел на балкон. На пляже было нелюдно. Волны плоско накатывались на берег, шум их был приглушенным и спокойным. Приморская улица уходила к северу до самого мыса. Машины шли вереницей.
7.55. Пустился в разведку. Наш номер рядом с лифтом и лестницей, это неплохо. В лифте малый в ливрее спросил меня: "Куда, мсье?" - "Восьмой этаж", - ответил я по-немецки, посмотрев на кнопки. Он глянул на меня с бесстрастием, и мы поехали наверх. Такой же длинный коридор с дверьми по обе стороны. Лестницы на чердак не нашел.
В холле тоже есть балкон. Оттуда виден кусок дороги, ведущей в Вендюне, там машин меньше: почти все сворачивают в нашу сторону и останавливаются перед отелями.
С лестницы удалось выглянуть во двор, но темно-синего "феррари" не видать. Прошел по седьмому этажу в другой конец коридора, спустился на первый этаж. Администратор улыбнулся мне, я улыбнулся ему. Ресторан пуст, парикмахерская открыта. Табличка оповещает, что кабинет управляющего находится на втором этаже.
Вышел из отеля, прошел по улице. С обеих сторон к "Паласу" примыкают два соседних отеля так, что выезда со двора нет, очевидно, ворота выходят с тыльной стороны.
Двинулся дальше. За мной никто не следил. В витринах пестрая мелочь, сувениры, гуси-лебеди. Купил на углу несколько цветных открыток и каталог с планом Брюгге.
Рекогносцировка проделана. Возвращаюсь обратно.
8.15. Сижу на балконе. Антуан спит как младенец. Смотрю на море, оно точно такое, как на открытках, только более блеклое. Когда на море смотришь с большой высоты, оно однообразно и похоже на застывшее стекло. А вблизи оно живое, переменчивое. Купающихся мало.