Страница 44 из 69
— Ух-х! Вроде ушли. — Лакки смахнул с хвоста налипший мусор и лег: Ну и знакомые у тебя тут, Мурр! Одни выгоняют, другие нападают. Не-ет, давай-ка, друг Мурр, возвращаться домой! Там все свои, никто не обидит, а если что — я наших позову, кому хочешь уши оборвем!
— Не надо про уши! — потрогав свое ухо лапой, промяукал Мурр: — Но ты прав, Лакки, надо возвращаться…
Видимо, хитрой тетке по имени Судьба было очень интересно следить за приключениями Мурра и его друзей, и она снова сделала так, что бы домой котенок и ласка не попали.
Едва только Мурр с Лакки высунули нос из контейнера, в котором отсиживались, как из-за угла им навстречу вышел человек в телогрейке и оранжевой каске.
Мурру хватила одного-единственного взгляда, чтобы узнать его. Перед ним был помощник Резиновых ног Колюня собственной персоной!
Что самое поразительное — Колюня тоже узнал котенка! Он даже присел от изумления, но потом в его глазах мелькнула злоба.
— А-а, блин горелый! Это из-за тебя мое ружье утонуло! — вскричал Колюня, сорвал с головы каску и швырнул ее в котенка.
Конечно же бывший заместитель президента формы «Лови-хватай» промахнулся — он, как мы помним, вообще-то был балбесом. Каска запрыгала по обледеневшему бетону, а Мурр и Лакки бросились наутек, уже в который за сегодняшний день раз. Позади них топал сапожищами Колюня и орал что-то, но ветер уносил слова.
Друзья со всех лап неслись прочь между ящиков, коробок, тюков и контейнеров, которыми был заставлен весь причал, часто поворачивая и меняя направление. В конце концов Колюня отстал. Мурр остановился, и тяжело дыша, сел на хвост. Лакки тоже присел рядом, принюхался и сказал:
— Мурр, а чем-то так вкусно пахнет?
Котенок, которому этот запах был хорошо знаком, безразлично ответил другу:
— Это такая еда для кошек и собак, ее ходилины специально делают, чтобы кормить своих пленников. Я знаю, меня в плену этой едой — сухой корм называется, кормили. Наверное, где-то рядом лежат коробки или пакеты с этой едой. Пахнет-то она вкусно, а так… Только жиреешь от нее, и все.
— Ой, как хочется попробовать! — сморщил мордочку Лакки: — Мне ужасно любопытно, Мурр, какая она, это ходилинская еда?
«Любопытство сгубило кошку!», — хотел было ответить Мурр другу удачно вспомнившимся Правилом номер один дедушки Урра, но запах действительно был очень соблазнительным, перед дальней дорогой домой не мешало подкрепиться, и потом — любопытство ведь сгубило кошку, а не ласку, и Мурр махнул лапой:
— Ладно, Лакки. Сделаем, как обычно — быстренько найдем еду, быстренько покушаем и быстренько побежим домой.
И Мурр, задрав голову, чтобы лучше нюхалось, пошел на запах, а Лакки спешил следом, то и дело забегая вперед. Они пару раз свернули, поплутали между ящиков, потом оказались на широкой доске, переброшенной через глубокий провал, протопали по ней, перепрыгнули через железный порог, спустились по ступенькам длинной лестницы и вошли в большое темное помещение. Посреди него возвышались несколько контейнеров, дверь в один из них была приоткрыта. Друзья нырнули внутрь и увидели, что контейнер сплошь заставлен коробками с кошачьим кормом.
— Ура, нашли! — обрадовался Лакки, подскочил к крайней коробке и зубами впился в угол, пытаясь отодрать его.
И тут вдруг послышались шаги, гулко лязгнула закрываемая дверь, щелкнул замок, и Мурр, еще точно не зная, всей своею шкуркой почувствовал они попали в ловушку…
— Ну и что теперь делать? — в который раз спрашивал сердитый Мурр, сидя на куче коробок и поблескивая глазами.
Лакки, понуря голову, украдкой похрустывал сухим кормом и в тон котенку отвечал:
— Я не знаю… Мурр, да ладно тебе, обойдется как ни будь!
— Как ни будь, как ни будь… — проворчал Мурр, почесался и лег: Ладно, давай спать, утро всегда умнее, чем вечер, так Боря говорит.
Друзья улеглись и вскоре уснули. В контейнере было сухо и тепло, еды навалом, правда, воды — ни капли, но и котенок, и ласка очень надеялись, что их случайный плен продлится недолго, еще плохо понимая, что с ними случилось.
А случилось вот что: идя на запах еды, Мурр и Лакки, сами того не заметив, очутились на корабле, а точнее — в корабельном трюме.
Сухогруз под названием «Толстопузый» как раз закончил погрузку и готовился к отплытию. Кто-то из команды судна заглянул в трюм, увидел приоткрытую дверь контейнера с кошачьим кормом, закрыл ее, запер и опечатал трюм, и доложил капитану — все в порядке, можно отплывать.
«Толстопузый» дал гудок, заворчали могучие корабельные двигатели, сухогруз следом за желтым ледоколом вышел из порта и поплыл вниз по реке. И никто из команды корабля даже не догадывался, что за прочными запорами трюма, в контейнере с «ходилинской едой для кошек» сидят два зайца, один из которых был котенком, а другой — лаской.
Плавание продолжалось два дня. За это время Мурр и Лакки до одури наелись сухого корма, и ужасно страдали теперь от жажды.
— Я бы свой хвост отдал за глоток воды! — жалобно мяукал Мурр, высовывая сухой, как осенний листик, язык.
— А я бы не только хвост, но еще и ушки отдал бы… — просипел Лакки.
Мурр, не смотря на весь ужас их положения, нашел силы улыбнуться:
— Хотел бы я на тебя посмотреть без ушей!
— Ты лучше на себя посмотри… — огрызнулся Лакки: — У тебя вон половины одного уха уже нет!
Если бы не жажда, что грызла котенка изнутри, словно голодный зубастый зверек, Мурр бы обязательно наподдал Лакки за такие слова, но сейчас котенок только махнул лапой — не до того…
Друзья время от времени принимались истошно орать под дверями контейнера, справедливо рассудив, что лучше пусть ходилины найдут их, чем погибать тут от безводия, но никто не слышал двух зверьков, и надежда на скорое избавление таяла с каждой минутой.
Вечером третьего дня их невольного путешествия Мурр и Лакки услышали, а потом и почувствовали, как что-то загремело, контейнер качнулся и поплыл по воздуху. Они вновь принялись кричать и царапать дверь, но за грохотом и лязгом никто не услышал их слабые голоски.
Вскоре воздушный полет контейнера закончился, пол под лапами Мурра и Лакки перестал качаться, но лишь для того, чтобы вдруг затрястись, заходить ходуном. Друзья услышали странные ритмичные звуки: чу-чух, чу-чух, чу-чух!
— По моему, нас опять куда-то везут. — сказал Мурр, присушиваясь.
— Быстрее бы уже приехать куда-нибудь… — прошептал Лакки, растянувшись у двери и жадно ловя пересохшим ртом холодный воздух, врывавшийся в крохотную щелку у самого пола.
А снаружи происходило следующее: сухогруз «Толстопузый» прибыл в порт назначения, там контейнеры из его трюма краном перегрузили на железнодорожные платформы, и дальше груз, а вместе с ним и Мурр с Лакки, поехал уже поездом.
От навязчивого стука колес под полом — чу-чух, чу-чух, чу-чух, у Мурра страшно разболелась голова. С тех пор, как контейнер перегрузили на поезд, прошло еще два долгих дня. Друзья совсем ослабели от жажды, у них уже не было сил не то, чтобы ходить, а даже чтобы разговаривать.
Мурр лежал на коробках с кормом, закатив глаза, и в полубреду перед котенком вставали разные диковинные картинки — черепах Боря с крыльями за спиной, Толстая Пыхча, похожая на ежа, Хомус, почему-то с длинными, как у зайца, ушами, лось-великан, который принес Лакки весть о том, что Мурр в плену, и еще много других разнообразных зверей и зверюшек. И что самое противное — все они, стоя по колено в воде, пили! С наслаждением, причмокивая, булькая, и облизываясь…
Котенок застонал и перевернулся на спину. «Вот так мы с Лакки и помрем тут, всеми позабытые», — с какой-то отрешенностью подумал Мурр: «Жалко, что никто не узнает. А может, и лучше? Прав был Хомус — во всем Город виноват. Не ходил бы я туда — и ничего бы не было. А так — и сам пропал, и Лакки из-за меня…»
Мурр приоткрыл один глаз и посмотрел на ласку — живой ли еще? Лакки по прежнему лежал у дверей контейнера без движения, и только желтоватый мех на боках слегка приподнимался и опускался. «Дышит», — понял Мурр: «Значит жив…»